Окраина - Бентли Литтл

Он вспомнил, как ребята, которые гнались за ними, обещали разыскать их и разобраться с ними по полной.

Я тебя еще достану, дерьмо собачье!

Даже сейчас это иногда его беспокоило. Хотя Скотт, наверное, прав – эти ослы никак не смогли бы их узнать; с течением времени это становилось все менее и менее вероятным, но возможность теоретически существовала, а поберечься никогда не лишне.

Он прищурился. Девчонки были слишком далеко, чтобы их можно было разглядеть, но они вполне могли быть теми же самыми, на которых они наткнулись в ту ночь.

И шли они как раз тем маршрутом, которым хотел пройти он сам.

Ему совсем не хотелось с ними встречаться, но время было уже позднее, и, вместо того чтобы возвращаться сейчас назад и потом удлинять себе путь на целых две улицы, Адам просто поменял направление и пошел в направлении правой стены физкультурного зала, а не левой. Там, около офиса, был еще один выход из кампуса – ему просто придется пройти на один квартал больше, но квартал был короткий, а ситуация казалась вполне безопасной.

Адам дошел до зала и стал обходить здание без окон с правой стороны, направляясь к центру кампуса. На школьном участке царила тишина – на нем никого не было, кроме девчонок и самого Адама, который слышал их приглушенные, неясные голоса, отражавшиеся от стен учебного корпуса. Он дошел до конца здания и начал пересекать открытое пространство в сторону офиса. Здесь акустика изменилась, и теперь он ясно слышал, что говорили несколько девчонок у него за спиной.

Один из голосов показался ему очень знакомым.

Адам остановился и оглянулся, но девчонок скрывало здание физкультурного зала. Они или все еще находились на другой его стороне, или уже вышли на улицу. Поколебавшись всего мгновение, Адам вернулся назад и, пройдя мимо закрытых двойных дверей, двинулся вдоль фасада здания. Голоса опять стали приглушенными, но его это не остановило, и он тихонько выглянул из-за угла, чтобы убедиться, что не ошибся.

Это была Саша.

Он быстро юркнул за угол. Она и другие девчонки стояли возле школьной ограды, курили и смотрели на улицу.

– А ты… ты вообще когда-нибудь этим занималась? – спросила одна из них.

Адам подвинулся как можно ближе, стараясь, чтобы его не заметили, и весь превратился в слух.

Саша рассмеялась, и, хотя Адам и узнал знакомый голос, модуляции ее смеха показались ему странными и незнакомыми.

– Конечно, – ответила она.

Сердце Адама учащенно билось. Подслушивать подобные личные разговоры было совершенно неправильно, и, хотя он и понимал, что Саша делает что-то, что было еще хуже, он все равно чувствовал себя виноватым. И испуганным. За углом стояла его собственная сестра, но он все равно был испуган. И больше всего тем, что его могут поймать за подслушиванием. Адам не представлял, что Саша в этом случае с ним сделает, и ему совсем не хотелось это выяснять.

– По мне, так чем длиннее, тем лучше, – сказала Саша.

Другие девочки захихикали.

Сердце Адама было готово вырваться из груди. Мальчик не мог поверить, что это говорит его сестра. Если родители когда-нибудь узнают…

Он вспомнил о ресторане и о своем дне рождения, когда увидел ее трусики, и хотя хорошо понимал, что в этом есть что-то болезненное, но почувствовал прилив крови внизу живота. Он опустил рюкзак с учебниками пониже и прижал его к своей эрекции.

Спускались сумерки, и день постепенно переходил в вечер. Ему уже давно пора было быть дома, но они со Скоттом задержались в библиотеке за подготовкой доклада и совсем забыли о времени.

Адам задумался, что соврет Саша, чтобы ее не ругали за задержку.

– А я всегда сначала даю им полизать меня, – рассказывала одна из девочек между затяжками сигаретой. – Иначе я просто не могу кончить. – Она засмеялась хрипловатым смехом. – А когда они понюхают и попробуют меня там, внизу, то уже настолько возбуждаются, что не приходится их сосать.

– А мне сосать нравится, – объявила Саша.

– И ты что, разрешаешь им кончать себе в рот?

– Обязательно.

Аудитория зашлась от смеха.

Неожиданно Адам занервничал. Он услышал уже достаточно и почему-то был уверен, что его поймают. Что девчонки сейчас завернут за угол и наткнутся прямо на него. Смысла в этом никакого не было, но он никак не мог избавиться от этого предчувствия, поэтому, стараясь не покидать тени, стал пятиться вдоль фасада спортивного зала, пока не достиг его противоположного угла. Оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что ни Саша, ни другие девчонки его не преследуют, он бросился через открытое пространство кампуса, мимо офиса и прямо на улицу.

Мальчик обежал два лишних квартала, просто чтобы убедиться, что его никто не видел.

По дороге домой он думал только о Саше.

Значит, у нее уже был секс. Она им занимается. Адам представил сестру обнаженной, с широко раздвинутыми ногами и с ее интимным местом, распахнутым навстречу всему миру. Сейчас его больше всего интересовало, есть ли у нее там волосы.

Адаму отчаянно хотелось поделиться с кем-нибудь этими новыми знаниями или, на худой конец, рассказать Скотту, что ему удалось услышать. И он бы это непременно сделал, если б дело не касалось Саши. Он просто не мог рассказать чужим людям об этой стороне жизни своей сестры. Адам не мог понять, было ли это потому, что он хотел ее защитить, или потому, что считал, будто все, происходящее с членами его семьи, проецируется и на него тоже, но он не хотел, чтобы Скотт узнал, что Саша такая… такая, как она есть.

В Калифорнии ему бы сложно было даже представить себе, что Саша говорит о сексе, не говоря о том, что им занимается. Иногда она бывала настоящей сучкой, но вообще-то всегда считалась пай-девочкой. И с удовольствием издевалась со своими друзьями над девицами, подобными тем, с которыми теперь водила дружбу.

После переезда в Макгуэйн с нею явно что-то произошло. Она стала еще стервознее – если такое было вообще возможно, – но перемены были еще глубже и фундаментальнее. У нее поменялись приоритеты, то, как она себя вела, круг общения. Поменялось вообще отношение к жизни. Казалось, что она нарочно хочет стать такой, какой родители не хотели ее видеть, что все ее прежнее воспитание неожиданно испарилось без следа.

Адаму было стыдно в этом признаться, но новая Саша нравилась ему больше. Он вспомнил о том, как заглянул ей под юбку.

По мне, так чем длиннее, тем лучше…

На ходу он крепко прижал учебники к груди.

Домой Адам вернулся задолго до сестры и объяснил матери причину своего опоздания. Он ожидал услышать длинную лекцию – мать обычно была повернута на таких мелочах, – но, по-видимому, ее мысли в тот момент были заняты чем-то другим. Она даже не заметила, что он задержался, пока Адам сам не сказал ей об этом. Он воспользовался этим редким случаем, извинился и пообещал, что такое больше не повторится. После этого бегом поднялся наверх.