Словарь Сатаны - Амброз Бирс

«Честно сказать, я тоже не слышу, – признался Джой. – Зато я вижу, как по улице идет генерал Майлз, а это зрелище неизменно действует на меня так же, как духовой оркестр. Следует самым тщательным образом исследовать свои впечатления, иначе не поймешь их первопричины».

И пока контр-адмирал переваривал эту сентенцию, мимо прошествовал генерал Майлз при всех своих регалиях – зрелище более чем внушительное. Когда он скрылся из виду, оба собеседника едва проморгались от яркого сияния, ибо генерал и вправду блестел, как целый духовой оркестр.

«Он, похоже, вполне доволен собой», – промолвил контр-адмирал.

«На свете нет ничего иного, – глубокомысленно согласился Джой, – чем бы он бывал доволен так хоть вполовину».

Прославленный государственный деятель Чамп Кларк некогда жил примерно в миле от поселка Джебигве, что в штате Миссури. Однажды он приехал в город на своем любимом муле и, привязав животину на самом солнцепеке, сам пошел в салун. Он был истовым трезвенником и хотел сказать кабатчику, что выпивка у него паршивая. А день, надо сказать, был на редкость знойный. Вскоре в салун вошел сосед Кларка и, увидев его, сказал:

«Чамп, негоже оставлять мула на солнцепеке. Он же насквозь прожарится! Когда я проходил мимо него, он буквально дымился».

«Ничего с ним не случится, – отмахнулся Кларк. – А подымить он любит, это уж точно».

Сосед взял лимонад, покачал головой и повторил, что это не дело.

Он задумал подшутить над Кларком. Дело было в том, что прошлой ночью в городе случился пожар. Выгорел целый квартал, а вместе с ним и конюшня, так что немало лошадей покинули сию юдоль скорби, а вместе с ними – и совсем еще маленький жеребенок, который прожарился, что называется, до костей. Так вот, несколько местных парней отвязали мула мистера Кларка и отпустили гулять, где ему вздумается, а на его место привязали мертвого жеребенка. Тут же в салун вошел еще один человек.

«Во имя всего святого, – сказал он бармену, взяв вермут с сахаром, – уберите этого мула, а то уж больно воняет».

«Да уж, – ответил Кларк вместо кабатчика. – Надо вам сказать, у него лучший нюх на всю округу. И если уж он терпит, то нам с вами сам Бог велел».

Какое-то время спустя мистер Кларк вышел из салуна по одной из естественных человеческих надобностей и увидел то, что, по замыслу шутников, осталось от его мула. Местным парням так и не удалось насладиться растерянностью мистера Кларка: тот смотрел на дохлятину с тем неопределенным выражением на лице, которое в немалой степени способствовало его успеху на политическом поприще. Уже ночью, возвращаясь домой пешим ходом, он увидел своего мула; тот стоял на обочине, тихий и торжественный, осиянный таинственным лунным светом. Невнятно помянув имя Ады Чертти, мистер Кларк с тяжелым сердцем побрел назад, сочтя за благо переночевать в городе.

У генерала Г. Г. Уотерспуна, президента Военного Колледжа, был домашний мандрил, животное необыкновенного ума, но урод редкостный. Вернувшись домой однажды вечером, генерал был неприятно удивлен, увидев, что Адам – так генерал, истый дарвинианец, прозвал мандрила – сидит, одетый в лучший мундир своего хозяина, при эполетах и всех регалиях.

«Ах ты прародитель этакий! – вскричал великий стратег. – Что это ты тут делаешь после отбоя? Да еще в моем мундире?!»

Адам встал с кресла и укоризненно глянул на генерала, а потом на четвереньках проковылял к столику и вернулся с визитной карточкой. Судя по ней, заходил генерал Барри, а судя по пустой бутылке из-под шампанского и нескольким сигарным окуркам, скучать ему здесь не дали. Уотерспун попросил прощения у своего преданного Адама и отправился спать.

На следующий день он встретил генерала Барри, и тот сказал ему:

«Спун, старина, прошлым вечером, я забыл спросить вас, где вы берете ваши превосходные сигары. Откуда вам их присылают?»

Генерал Уотерспун, не соизволив ответить, повернулся и пошел прочь.

«Не сердитесь, дружище, – попросил Барри, догоняя его. – Я, конечно, шучу. Честно сказать, я уже через четверть часа понял, что это не вы».

Расточительный прил. – Тот, кто обеспечивает сегодняшние потребности за счет завтрашних доходов.

Реализм сущ. – Искусство изображать природу так, как ее видят жабы. Примерами могут служить прекрасный пейзаж, написанный кротом, или рассказ, принадлежащий перу ленточного червя.

Реальность сущ. – Греза безумного философа. То, что остается в пробирной чашке, когда иллюзию подвергают количественному анализу. Зародыш пустоты.

Ревнивый прил. – Чрезмерно озабоченный сохранением того, что может быть утрачено, если не трезорить его неусыпно.

Революция сущ. – В политике – резкое изменение формы дурного управления. В частности, в американской истории такое изменение заключалось в том, что место колониальных чиновников заняли чиновники собственных министерств, из-за чего благосостояния и счастья людского прибавилось на целых полдюйма. Революции обычно сопровождаются значительным пролитием крови, но принято считать, что лилась она не напрасно… хотя цену ее обычно определяют наследники, которым не выпало счастья пролить свою кровь. Французская революция имеет неисчислимую ценность для нынешнего социалиста; когда он дергает за веревочку, заставляющую ее кости дергаться, получаются несказанно грозные жесты в сторону кровавых тиранов, которые подозреваются в разжигании закона и порядка.

Регалии сущ. мн. – Отличительные знаки, украшения и одежды таких древних и благородных обществ, как Рыцари Адама, Свидетели Усладительного Бреда, Древний Орден Современных Троглодитов, Лига Святой Ереси, Золотая Фаланга Фалангистов, Благородное Общество Корректных Громил, Мистический Альянс Носителей Блестящих Регалий, Рыцари и Дамы Желтой Собаки, Восточный Орден Сыновей Запада, Блатство Невыносимой Чуши, Воители Длинного Галстука, Хранители Большой Роговой Ложки, Стая Скотов, Орден Заслуженных Женобойцев, Гордый Легион Пламенных Знаменитостей, Прихожане Гальванизированного Святилища, Осиянные Неприступностью, Хрумп-хрумпцы Неподражаемой Хватки, Янычары Пышноцветного Павлина, Увенчанные Плюмажами Зиждители Волшебного Храма, Великая Каббала Усидчивых Здоровяков, Ассоциированные Чтители Маслоторговли, Сад Нескладех, Нежное Братство Людей Столь Же Ущербных, Плещущиеся Удивители, Дамы Ужаса, Объединенная Ассоциация ради Вторжения в Центр Внимания; Герцоги Эдема, Воинствующие Апостолы Сокрытой Веры; Рыцари-Чемпионы Цепного Кабысдоха; Святые Пасомые, Решительные Оптимисты, Древнее Братство Нехлебосольных Кабанчиков, Связанные Господством Кривды, Гвардейцы-Кулачники Таинственной Клоаки, Общество Предотвращения Распространения, Короли Выпивки, Благородная Федерация Важных и Воспитанных, Таинственный Орден Свитка с Каракулями; Шеренга Облаченных в Мех Шелудивых Котов; Монархи Богатых и Голодных, Сыны Южной Звезды, Прелаты Меча и Бадейки.

Редактор сущ. – Человек, который, совмещая в себе судебные функции Миноса, Радаманта и Эака, не утратил благорасположения к монетам; он строгий и добродетельный цензор, но при этом столь снисходителен, что допускает наличие у других людей достоинств, а у себя – недостатков; он мечет молнии разящие и грохочет громами увещающими, являя собой зрелище поэффектнее связки шутих, подвешенных к собачьему хвосту, хотя временами голос его становится мелодичным и мягким – таким осел возносит свои серенады к вечерней звезде. Хозяин тайн и суверен закона, вознесенный на высочайший трон мысли, с лицом, на которым ясно видны отблески Преображения, с перекрещенными ногами и щекой, подпертой языком, он непрестанно изливает на бумагу волю свою, и бумага сия всего его обволакивает. А в редких перерывах слышит он из-за пологов храма глас диспетчера, рекущий волю Издателя и требующий добавить то три дюйма остроумия, то шесть строк благочестивых медитаций, то прекратить умничать, а вот пафосность усилить.