Танкист №1. Бей фашистов! - Валерий Большаков

На войне как на войне.

Потому политотделы и рыскали по всему фронту, собирая случаи успехов и викторий, пусть негромких, но реальных.

Конечно, тут уж сам бог велел малость приукрасить и додумать, но в основе чаще всего лежал факт.

О рейде комбата Репнина Катуков не молчал, естественно, но он был человек служивый – доложил куда надо, и все на этом.

А вот комиссар, тот всех обзвонил, возводя прорыв в степень великого перелома в войне.

«Комсомолка» и «Правда» снова поместили материал о Лавриненко на первые полосы, но Репнин при встрече с корреспондентами был спокоен, скромен и тверд – дескать, не я один в рейд хаживал.

Ну, командование подсуетилось, осыпало, как могло, медалями и подписало наградные листы на половину участников рейда.

Жукову, Капотову и Матросову полагались ордена Боевого Красного Знамени; Бедному, Фролову, Борзых, Федорову и Пономарчуку, соответственно, мехводу и башнеру Капотова – ордена Красной Звезды.

Репнина представили к награждению «боевиком» – и орденом Суворова 3-й степени.

Катуков поздравил всех, сообщив «по секрету», что Ставка усылает его на Калининский фронт, где формируется 3-й механизированный корпус, куда войдет и 1-я гвардейская.

– Куда ж я без вас? – ухмыльнулся комкор. – Меня к самому Сталину вызывали! Приехал к Верховному главнокомандующему на дачу под Кунцево, а Иосиф Виссарионович меня сразу о танках давай спрашивать. Я ему: так и так, машины отличные, а получим их побольше, чтобы все старые заменить, станет еще лучше. И о вас, Дмитрий Федорович, вспоминал. А потом предложил мне идти в командиры механизированного корпуса. Сказал, что это будет посильней танкового. Я, конечно, поблагодарил за доверие и попросил включить в новое соединение 1-ю гвардейскую, 49-ю танковую и 1-ю мотострелковую бригады. Сталин сразу же позвонил начальнику Генштаба и все уладил. Так что готовьтесь. Я отбываю завтра, а вы где-то через недельку. Так уж выходит, что 1-ю гвардейскую шлют туда, где всего сложнее. Подо Ржевом мы немцам всыпали, но город до сих пор занят Моделем, и под Вязьмой мы застряли. И дальше Демянска и Старой Руссы не движемся.

Пожав всем руки, Михаил Ефимович отвел Гешу в сторонку.

Лицо комкора приобрело несколько виноватое выражение.

– Вот что, Дмитрий Федорович… – начал он. – Все утро думал, как тебе это сказать, и ничего лучшего не придумал, чем выложить все как есть.

– Михаил Ефимович…

Катуков жестом остановил его.

– Ваша жена, Дмитрий Федорович…

Репнин похолодел. Неужели Нина Лавриненко приехала?!

С Дмитрием она познакомилась в Станиславе, будущем Ивано-Франковске, незадолго до войны. Поженились они в Виннице, куда отступала с боями военчасть Дмитрия, а расстались в Сталинграде, где Лавриненко получил свой первый «Т-34».

Тогда же Нину, вместе с семьями других офицеров, эвакуировали в Среднюю Азию, в Фергану. Судя по ее последнему письму, она училась на курсах медсестер.

И Нина – здесь?

Признаться, Репнин так и не подготовил себя к этой встрече. Рано или поздно, но они с Ниной свидятся. И что ему делать прикажете?

Изображать из себя влюбленного? Или нетерпеливого мужа, изголодавшегося по женской ласке?

О существовании Нины Геша знал, но весьма отрывочно, просто как о родственнице самого Лавриненко, не более.

В бытность свою курсантом танкового училища Репнин углублялся в историю прошедшей войны, выискивая у героев былых времен те мелочи, из которых и складывается мастерство. Как они били врага? К каким хитростям и уловкам прибегали?

Возможно, что опыт возниц, управлявших четверками лошадей в Древнем Риме, устарел, но наработки дедов-танкистов еще могут пригодиться их внукам.

Что же касается родни героев, то ее память захватывала «за компанию».

И вот она, Нина. Как быть?

Нет, он был вовсе не прочь провести время с красивой женщиной, вот только ему неизвестно ничего о внешности жены Лавриненко. Да по фигу та внешность!

Дело именно в том, что Нина – супруга Лавриненко, и чувства, которые связывали с нею Дмитрия, у Геннадия отсутствуют напрочь. И ему меньше всего хочется притворяться, изображая радость встречи и пылкую страсть.

Да и Нина, как всякая женщина, быстро уловит его состояние.

И будут слезы, будут попреки, будет непонимание.

Геша вздохнул. Он легко и просто сошелся с Иванычем, с Борзых и Федотовым, со всеми однополчанами Лавриненко. Ныне они – его однополчане, его друзья и товарищи. Но Нина…

– Ваша жена погибла, – глухо сказал Катуков.

– Погибла? – тупо повторил Репнин.

Комкор хмуро кивнул.

– Ее призвали на фронт в начале августа. Когда ее эшелон проходил через Армавир, она отпросилась в город, хотела навестить Матрену Прокофьевну. А тут немцы стали бомбить железнодорожный вокзал. И… насмерть.

– А… мать?

– Матрена Прокофьевна жива и здорова, – воспрял Катуков и тут же сник. – Вот так.

Геше было очень стыдно, но первым его ощущением стала постыдная радость. «Есть человек – есть проблема, – усмехнулся он. – Нет человека – нет проблемы»[35].

– Спасибо, Михаил Ефимович, что сообщили об… об этом. Ничего, переживу.

Комкор крепко пожал руку комбату и заторопился в штаб.

«А вот маму Дмитрия проведать надо, – подумал Репнин, глядя вслед Катукову. – Волнуется же, наверное…»

Да, возможно, ему будет неловко и все такое, но ничего, потерпишь. Матрена Прокофьевна меньше всего виновата в том, что ее сына на самом деле кличут Гешей…

* * *

…30 сентября Катуков получил приказ Главного автобронетанкового управления – грузить части 3-го мехкорпуса и отправлять их к новому месту дислокации.

В Калининскую область, в район Желтикова Поля.

Место было живописное – сосны, ели, Волга недалеко. Хозяйственники развернулись вовсю, понастроили невысоких срубов, понакопали землянок.

Сто семьдесят пять танков будет в 3-м мехкорпусе. Это сотни одних танкистов. А ремонтники? А заправщики? А оружейники?

Два дня колонны машин, автоцистерн и тракторов сновали между армейскими базами в Калинине и местами сосредоточения танковых и механизированных бригад – поселками Ерменево, Починки, Заболотье, Прудня.

В начале ноября начали строить оборонительный рубеж № 3 в районе Приволье – Шейнино. Надо было возвести два ротных и четыре батальонных опорных пункта.