World of WarCraft. Рождение Орды - Ричард Кнаак

— Слушайте: в городе полно припасов, каких мы и не видывали, множество еды, оружия, доспехов и прочих вещей, нам, возможно, и непонятных. Но все они могут послужить Орде, ради ее цели…

Дуротан хотел добавить, как намеревался: «цели истребить дренеев», но не смог, выговорил лишь неуклюже:

— Да, ее цели. Мы — войско, а войско воюет, пока животы не опустели. Нам нужно как следует есть и пить, отдыхать, лечиться и защищать себя. Оргрим, возьми воинов и начни с конца длинной улицы. Гутор, собери своих — и к воротам.

Идите навстречу друг другу. Все, кто хоть как-то знаком с врачеванием, подойдите к Дрек'Тару и в точности исполняйте все, что он прикажет.

— А если кого из дренеев найдем живым? — спросил кто-то.

Что, в самом деле? Пленных держать негде, да и единственный смысл держать их — возможные переговоры. Но ведь и так показали яснее некуда: Орда хочет полностью истребить расу дренеев. Переговоры тут бессмысленны, и содержание пленников — тоже.

— Убейте их! — выговорил Дуротан хрипло, надеясь, что дрожь в его голосе примут за признак ярости, а не ужаса и боли. — Убейте всех!

Орки поспешили исполнять приказ, а отдавший его пожалел, что волк Ночной Ловец оказался столь проворным и защитил хозяина. Куда легче было бы погибнуть от руки Ресталаана, чем отдавать такие приказы.

Но может, судьба еще смилостивится, и в войне на полное истребление существ, ни разу не поднявших на орков руки, найдется смерть и для Дуротана… И чем скорее, тем лучше.

Совет Теней… Даже теперь, спустя много лет, мы почти ничего не знаем о том, кто в него входил и что делал. Гул 'дан унес многое с собой в могилу — пусть же он гниет там в корчах и муках! Мне трудно представить даже двоих, настолько порочных и падших, чтобы продать, обречь свой же народ, своих же детей за толику власти. Что таких не двое, а гораздо больше — точного числа мы так и не узнали, — превосходит мое воображение.

Впрочем, двое или больше — было бы не важно, если б не демоны, завладевшие их душами и умами.

Страдания и боль, постигшие их из-за этого, заслуженны. Но сколь же мне жаль тех, кто поверил им, подчинялся, потому что доверял. Дела обманувших и их слова я проклинаю и презираю каждой частицей моего существа!

— Отличная проба сил! — похвалил Кил'джеден, улыбаясь слугам.

Гул'дан поклонился, светясь радостью от похвалы господина. Нер'зул же присел на корточки, глядя в пол, но при том слушал внимательно.

— Сознаюсь, Дуротан удивил меня — я не ожидал от него такой исполнительности и успеха, — сказал Гул'дан, — Думал, он мешать начнет, противиться, запретит своим то и это делать. Но он повел войско — и город теперь захвачен и опустошен, дренеев там нет — большинство убито.

— Большинство, мой Гул'дан, это не все. Отнюдь не все, и тебе это хорошо известно.

Гул'дан вздрогнул, съежился, будто побитый. И спросил себя — не в первый уже раз, — какова связь между Кил'джеденом и дренеями, и за что он их так ненавидит и презирает.

— О Великий, это ведь была наша первая проба атаковать их город, а не разрозненные охотничьи отряды, — ответил чернокнижник, слегка удивленный собственной дерзостью.

Кил'джеден склонил рогатую голову, задумавшись, затем кивнул.

— И то верно. Время еще есть.

Разговор этот произошел через несколько дней после падения Тэлмора. Гул'дан, впечатленный успехом Дуротана, хотел отдать город ему в награду, но вождь Северных волков отказался. Сказал: его клан будет жить на землях предков.

Клан Черной Горы подобной глупости не сделал. Чернорук с семьей теперь спали в кроватях, когда-то принадлежавших главе Тэлмора. Поначалу орки не знали, что делать с трофеями, но потихоньку начали приспосабливать жизнь к новым вещам и месту. Приучались сидеть в креслах, есть за столами, изучали оружие дренеев и упражнялись с ним, перекраивали доспехи для коренастых и плотных орочьих фигур. Кое-кто из женщин и немалое число мужчин взялись носить одежды дренеев, совмещая их с традиционными орочьими рубахами, штанами и плащами.

Гул'дан знал: многие дивились, почему он или Нер'зул не взяли город себе. Искушение было велико, но господин дал мудрый совет: хоть удобства и приятны, наслаждение властью куда приятнее, и чем меньше Гул'дан возьмет себе в открытую, тем большей тайной властью сможет пользоваться. Пока Гул'дан хорошо работает для Кил'джедена, господин не оставит усердие невознагражденным. В новое жилище Гул'дана внесли лишь немногое из добычи: огромный круглый деревянный стол, инкрустированный мягко поблескивающими раковинами и самоцветами, и несколько изящно выделанных, красивых стульев.

Гул'дан подошел к столу, провел рукой по гладкой поверхности, улыбаясь. Осталось только призвать тех, кто заведомо откликнется, поймет, поддержит. Кое-кто уже был на уме — эти точно не подведут. Других избрал лишь после тяжелых раздумий. Но теперь список готов — достаточно длинный, чтобы учесть необходимых, и достаточно короткий, чтобы управиться с перечисленными в нем. Скоро, куда скорее, чем ожидал, Совет Теней родится, и пока снаружи будет казаться, что Гул'дан старается продвинуть и развить орков, дать им силу, добиваясь успеха в войне на истребление против дренеев, пригоршня жадных до власти, циничных и продажных главарей, почти столь же падших, как сам Гул'дан, будет повелевать, направляя безмозглую толпу.

Дело-то было вовсе не в победе и не во благе народа орков. О благе народа и речи никогда не было.

Дело было во власти, в приходе к ней, владении, удержании. Нер'зул так этого и не понял. Любил власть, но не умел кормить ее излюбленной пищей, не умел дать Кил'джедену желаемое.

Нер'зул не сумел лгать, хитрить, интриговать, а теперь даже Чернорук, считавший себя посвященным в сокровеннейшие Гул'дановы планы, не понял настоящих стремлений чернокнижника, не уразумел их огромности — а Гул'данова жажда власти равнялась разве что Кил'джеденовой жажде уничтожить дренеев. Гул'данова страсть была острей голода, глубже моря, выше неба и поглотила ее носителя целиком.

Гул'дан посмотрел презрительно на нахохлившегося старика, сидевшего понуро в углу. Учитель, надо же… тьфу ты. Повернувшись, заглянул в пылающие глаза Кил'джедена.

Великий кивнул:

— Зови их! — и улыбнулся, открыв ряд острых белых зубов, — Они прибегут на твой зов и спляшут под твою дудку. Я об этом позабочусь.

Союзники.

Без них — никак. Странно, что Кил'джеден

этого не предусмотрел. Орки — могучая сила, особенно если ими как следует управлять. Долгие месяцы войны — а она тянулась уже почти год — сделали их еще сильнее. Лучшие умы пытались разгадать секреты мастерства дренеев. Началось строительство главной крепости орков — придумавший ее Гул'дан назвал крепость Цитаделью, — где можно было бы держать и обеспечивать снабжением постоянную армию. Орки никогда прежде не пытались сделать ничего подобного, и Гул'дан гордился идеей. В крепости собрались воины, шаманы — теперь, конечно, ставшие чернокнижниками, — лекари и мастера. У воинов, чернокнижников и лекарей дел было полно, да и мастера не скучали — они, хоть и не воевали сами, делали оружие, доспехи, дома для тех, кто достигал военной славы, убивал дренеев, пока пальцы не слипались от засыхающей вражеской крови.