Изменить одиночеству - Евгения Михайлова

— Ты создана для меня, — сказал Алекс, как врач после обследования. — В каждой мелочи, черточке и детали. Ты подходишь мне. Так может подходить единственная женщина на земле.

Даша рассмеялась:

— Ты выбрал меня, как костюм или машину?

— Я выбрал, — ответил Алекс. — Не люблю слов из романов. Я хирург.

— Понимаю. Я не против.

— Тебе было со мной хорошо?

— Да, ты же знаешь.

— Мы еще встретимся? Только не надо рассказывать о муже. Я что-то понял и без объяснений.

— Вот и хорошо, — облегченно вздохнула Даша. — Я и не смогла бы ничего объяснить. Нет, мы не будем встречаться. Это невозможно. Не вписывается в мою жизнь. Но я тебе благодарна. Ты помог мне сегодня сделать большое открытие. Наверное, и ты создан для меня. Только так, как в сказке, не бывает. В жизни один человек тебе подходит, а к другому ты прикована цепью любви. С этим ничего не поделаешь. Просто брак меня бы не остановил.

Алекс кивнул, встал, оделся. Отвез ее домой и попрощался. Ее телефон и адрес узнал у Пети. Все у него в жизни осталось по-прежнему, характер не изменился ни в чем. И никто не узнал, что он ощущает отныне свое сердце, свой мозг и тело, как будто сам раскроил это на части, а потом зашил на собственном операционном столе.

И каждый день он приезжает на это место. Не выходит поздороваться, поговорить с Дашей. Он и так читает все, что с ней происходит. Потом, без нее, наводит справки. У Алекса есть самое важное дело: он страхует свою женщину, оценивает и взвешивает ее опасности и риски. Ставит диагнозы, принимает решения и совершает точные поступки. Да, хирургу и от жизни нужно отсекать раковые клетки зла. Алекс не любит Дашу в примитивном мужском понимании. Он ее боготворит, как научно подтвержденный образец совершенства.

То ли изнурительный снег тому виной, то ли Алекс поставил перед собой невыполнимую задачу, но к вечеру он страшно устал. Больше года он сторожит женщину, которая давно о нем забыла после единственного часа пробной близости. Ответила самой себе на какой-то вопрос, и он перестал для нее существовать. Он, со своей неудобной, невыносимой, постоянно пылающей ношей. Со своим ослепительным открытием, единственным из всех его открытий, о котором не известно больше никому. Он, с умелыми, безошибочными руками, с ясным мозгом. С проницательным сердцем, которое почувствовал так больно только сейчас, в этот роковой год.

Алекс приехал домой раньше, чем обычно, до полуночи. Не хотел ни есть, ни спать, ни читать. Дышалось тоже с трудом. Он сел в кресло со стаканом виски и в какой по счету раз уткнулся, как в глухую стену, в дурацкую мысль. Так что же такое любовь? Понятно, что имеют в виду безмозглые девчонки и юнцы, поставленные в тупик собственными инстинктами. Лицемерные дамы, пытающиеся из серой жизни и тусклой физиологии придумать какое-то подобие любовного романа. Ограниченные, добропорядочные люди, стремящиеся широко употребимым термином прикрыть каторжный труд создания семьи, воспитания детей. Спрятаться за ним от неизбежного охлаждения, раздражения, всегда близкой вражды. Или корыстные шлюхи, которые заявляют на весь мир: «Я торгуюсь, я стою дорого. Но я бы не взяла ничего, если бы не любовь».

Но Даша… Тонкая, изысканная Даша с ее вкусом и запредельной планкой отбора людей даже для просто контакта. За что она платила таким унижением, такими страданиями, такой нищетой? За что она платила своей жизнью, которую у нее маниакально, по-людоедски отбирали? За какую такую любовь?

После первой и последней встречи с ней Алекс, конечно, все узнал о Валерии. Постарался встретиться с ним, не представляясь, в компании. Это был несомненно умный, образованный человек, симпатичный, обаятельный мужчина. Это был совершенно обыкновенный тип с большой фанаберией и полным отсутствием нравственных тормозов. Алекс очень подробно и внимательно оценивал его со всех сторон, разбирал на причины и следствия, на мотивы, на составные части эмоционально-физиологической жгучей смеси. Да, это был неудачник, который выхватил у судьбы незаслуженный подарок, и все силы потратил на то, чтобы доказать себе самому, что он его достоин. Валерий хотел, чтобы его любили за то, что он есть. Не за его труд, не за деньги, не за способность строить для женщины если не счастье, то минимальный уют. Не за… А вопреки всему. Только так Валерий мог поверить в то, что Даша его любит.

Этот несчастный отобрал у нее все, повис на ее шее камнем, все силы потратил на создание ее ада. И ничего себе не доказал. Настал момент, когда его преступления набросились на него самого и задушили. Алекс видел его последнюю медицинскую карту. Валерий сгноил себя заживо. И по заслугам, считал Алекс.

Но это не его вопрос. Он ничего не знает о том, умерла ли Дашина любовь вместе с мужем. Ему остались последние штрихи, чтобы отчитаться перед ней. Независимо, как она к нему отнесется, вспомнит ли вообще, Алекс делал то, что считал нужным. Он расставлял точки над «и». У кого-то это называлось бы местью, у Алекса операциями.

Даша

После Нового года Даша только один раз вышла из дома — отвезла Иванову материал в январский номер. Иванов проводил в редакции все праздники и выходные. На обратном пути она зашла в книжный магазин и в ближайший супермаркет.

И вот наконец дом. Уронила на пол тяжелые сумки, сняла куртку, сапоги и сладко потянулась. Тепло. Тишина. Безделье, наполненное до краев сладкими занятиями и удовольствием. Вот ее программа. У нее впереди как минимум неделя.

Прогрелась в ванне. Выбрала из купленных продуктов все, что можно нарезать, перемешала со сметаной, получился дивный, экзотический салат. Потом сидела, закутавшись в плед, на балконе. Пила красное вино, ела красное яблоко и красный же виноград. За окном метался белый ветер, в Дашином стакане переливалась жидкость цвета крови. И это всего лишь фон. Фон главного события ее последних дней. Даша ничего не ждет. К ней не ворвется непрошеный гость, ее не ранит горестная весть, ее терпение не разорвет на части чужая воля, ее мысли и тело принадлежат только ей. Как это хорошо. Так хорошо, что она не жалеет ни о чьей смерти, она не оплакивает череду своих больных и мучительных дней.

Даша услышала телефонный звонок и впервые за последние годы своей жизни не вздрогнула. Спокойно ответила, уверенная в том, что это Иванов с каким-то вопросом по материалу. Это был не Иванов. Голос в трубке сначала показался просто знакомым.

— Добрый вечер, Даша. Ты меня, конечно, не помнишь.

— Алекс? Я растерялась, потому что не ждала. И…

— Да. И ты мне не давала своего телефона. Но это не большая проблема. Ничего, что я позвонил? Есть немного времени?

— Да, — нерешительно ответила Даша, как человек, у которого попросили один из двух последних глотков воды. — Немного.

— Может, посидим где-то? Вот я смотрю сейчас на маленькое кафе. По-моему, приличное. В нескольких метрах от твоего дома. Да, я знаю, где ты живешь. И меня как-то занесло сюда, сам не знаю как.

Даша хотела отказаться. Она не забыла Алекса. Она его просто никогда не вспоминала. Как тяжелый диабетик не вспоминает о сладком. Она так давно встретилась с этим человеком, согласилась на свидание, чтобы проверить, действительно ли второй раз в жизни ее не отталкивает мужчина. Не вызывает протеста ни в каком отношении. В том, что между ними произошло, было что-то, совершенно разрушающее ее представления. Ей было с Алексом так же хорошо, как с Валерием, и за это не пришлось платить болью и унижением. Так может выглядеть только ловушка. Да и нет возможности что-то проверить: Даше нужно было идти по узкой колее между стальными стенами. О том, чтобы прорваться, не могло быть и речи.