Сновидения - Яркая Дэйзи

не казались сухими и бесцветными, аккуратной волной спадая на плечи. Он неторопливо зашагал в нашу сторону и сердито уместился на свободном стуле, вальяжно откинувшись на спинку. В воздухе скользнул запах мыла и свежести. Сенджуро встрепенулся, подорвавшись на месте, но мужчина остановил его коротким взмахом запястья.

— Сиди на месте, — негромко проговорил он. Мальчишка сел обратно, озадаченно уставившись на кружку с чаем. — Решил поприветствовать нашу нахлебницу. — И посмотрел на меня беззлобно.

Я довольно хмыкнула, уже привыкнув к ершистой манере общения хозяина поместья.

«На самом деле, каждый обитатель дома Ренгоку обладал чистым, добрым сердцем, к которому нужно было отыскать свой особый ключ. Наверное, у предыдущей хозяйки это отлично получалось… — Спохватившись, я неожиданно ойкнула, прервав идиллию. — Совсем забыла! Заявилась же сюда не с пустыми руками! — Заёрзав на месте, я потянулась к квадратному свёртку, который покоился всё это время на моих коленях. Не разворачивая, я протянула его мужчине».

— Я ещё не показывала Сенджуро и Кёджуро, хотела, чтобы вы первым увидели итоговый результат. — Юноша сразу же понял, о чём я говорила, и улыбнулся, радостно хлопнув в ладоши.

«Какое счастье, что после разговора с Шинобу мне удалось сделать финальные штрихи!»

Мужчина недоверчиво сощурился, смерив нас внимательным взглядом, из-за чего у его глаз образовалась россыпь морщинок-паутинок. Осторожно и без спешки он развернул свёрток, вынув из него портрет. Его острое, строгое лицо вмиг смягчилось. Глаза заблестели, наполнившись горечью и ностальгией. Дрожащими пальцами он очертил силуэт супруги.

— Она такая же, как и при жизни. — Шинджуро посмотрел мне в глаза, и было заметно, как он с трудом держал себя в руках. Его слабо потрясывало. — Спасибо тебе, Мэй, — добавил он чуть тише, по-доброму улыбнувшись.

— Пожалуйста… — отрешённо прошептала я, завороженно наблюдая за тем, как лицо мужчины вмиг преобразилось. Теперь я уверенно могла сказать, от кого Кёджуро унаследовал свою светлую, счастливую улыбку.

— Надо и братца Кёджуро позвать. Он на заднем дворе тренируется… — тихо сказал растроганный Сенджуро, осторожно смахнув выступившие слёзы. — Показать ему картину.

Хозяин поместья ревностно прижал к себе портрет, окинув юношу недоверчивым взглядом.

— Успеет насмотреться. У меня, вообще, к Кавасаки был вопрос один.

— Какой же? — Я усмехнулась, завидев, как по-детски взрослый мужчина пытался защитить свою драгоценность.

Шиндужро вмиг выпрямился, хмуря чёрные брови. Его глаза смотрели серьёзно и проницательно. От такой резкой перемены в настроении я поёжилась.

— Когда замуж за моего сына собираешься? — спросил он твёрдо, словно я совершила непростительную глупость.

Я и Сенджиро шумно выдохнули через ноздри. Юноша нервно ухватился обеими руками за кружку, словно та была его спасительным кругом. Когда мне пришлось громко воскликнуть, нервно махнув рукой:

— Это всего лишь слухи! — Мои щёки порозовели. — Всё, что говорят люди… это недоразумение, — пыталась оправдаться я.

— Я знаю. — Шинджуро оставался невозмутим, и его поведение выбивало из колеи. — Так… Когда? — говорил он без толики издёвки.

— Не знаю, — выпалила я то, что пришло в голову. — А надо?

Мужчина внимательно осмотрел меня, словно впервые. Вновь посмотрел на семейный портрет и состроил задумчивое выражение лица, будто принимал важное решение. А после, громко хмыкнув, поразил меня своим ответом:

— Надо. — Сенджуро тихо замычал и низко склонил голову, пряча широкую улыбку. Когда Шинджуро, скрестив руки, оценивал мою реакцию.

— Хорошо. — Я с трудом совладала со своими эмоциями. — Я и Кёджуро… обсудим это? — Моим ответом старший Ренгоку оказался удовлетворён.

Задумчиво кивнув самому себе, он, наконец, приподнялся, бросив мне напоследок:

— Всё, можешь быть свободна. Иди к своему ненаглядному, — с напускной ворчливостью сказал он.

«Клянусь! Мне казалось, что этот человек меня больше ничем и никогда не удивит. Но сегодня ему это удалось дважды, нет, трижды! Шинджуро Ренгоку — один из самых странных людей в моей жизни…» — кричала я в мыслях.

⋇⋆✦⋆⋇

В минуты разлуки с ближними становишься жадным до мелочей, которые ранее казались незначительны. Потеряв мать, Кёджуро начал тосковать по всему, что та когда-либо делала. По самым обычным пустякам, которые воспринимались как должное: он скучал по тому, как матушка пела по утрам, готовя завтрак. По её спокойной, сдержанной улыбке. По тому, как пахли её волосы. По славным, поучительным историям. Он скучал по каждому мгновению, которое провёл с ней. И жалел, что не мог вернуться в прошлое.

Когда у Кёджуро была мама, он ощущал, что защищён нерушимой крепостью. И это правильно, ведь у каждого ребёнка должен быть свой герой, способный спасти от любых напастей. Будь на то призрак ночи за окном, кошмар под кроватью или бушующий дракон в небе. Матушка оказалась человеком, который всегда оставался на стороне мечника. Вне зависимости от обстоятельств, она уверенно прятала его за своей спиной, раскинув руки в стороны.

Спустя несколько лет мамы не стало. Кёджуро вырос и сам захотел стать героем для женщины, которую искренне полюбил. Скорее всего, матушка бы им гордилась и сказала, что он сделал правильный выбор. Кёджуро хотел оберегать и защищать Мэй Кавасаки так, как только умел. И он не понимал, когда точно пришёл к этой мысли. Создавалось чувство, словно эти ощущения всегда жили в нём, просто искали нужное время и нужного человека.

Знаете, как это иногда бывало? Посмотрел в глаза кому-то единожды и сразу понял: это мой человек. Когда Кёджуро взглянул на Мэй Кавасаки, то растерялся, позабыв на секунду, что являлся волевым мечником. Незнакомые чувства, закипевшие в нём, вызвали страх и негодование. Где это видано, чтобы от одного короткого взгляда разливалось тепло в сердце? Но, как известно, чувства — вещь непредсказуемая, которая могла застать врасплох каждого. Кёджуро не хотел противиться тому, что родилось в его душе. Наоборот, позволил неизведанному чувству разгореться ещё сильнее — подобно пламени. Всё изменилось, когда образ улыбчивой Кавасаки начал всплывать в его мыслях. Сначала вскользь и невесомо — то аромат цветов напомнил о ней, то чей-то смех показался родным и знакомым. После — более навязчиво, когда мечник сам начал всматриваться в чужие лица, выискивая знакомый силуэт женщины. Удивительное, странное, загадочное ощущение согревало и дарило состояние наполненности. Несмотря на то, что у Кёджуро была семья, он всё равно ощущал себя одиноким. Появление важного человека, с мыслями о котором засыпал и просыпался мужчина, подарило жизни особый смысл.

Все люди хотели жить счастливо, только счастье у каждого воспринималось совершенно по-разному. Кёджуро Ренгоку отыскал смысл своего счастья не сразу, а когда нашёл, то больше не хотел выпускать его из своих объятий. Её.

Жизнь мечника окончательно перестроилась с привычного распорядка, когда тот начал вспоминать нечто значимое. По