Российская реклама в лицах - Иосиф Гольман
Шрифт:
Интервал:
Интересует, но в гораздо меньшей степени.
Что именно? Может, автомобили?
Машины не люблю, езжу на «Жигулях». Это как ботинки.
Но почему – «Жигули»? Бывают и подороже ботинки. Помягче.
А зачем? Дешево и сердито. Мне до офиса от дома 6 км. Было бы 2 – на самокате бы ездил. В дальние поездки езжу на джипе. Обычно одалживаю его у генерального директора.
А еще я очень люблю пешком ходить. Например, после принятия алкогольных напитков в офисе – за руль в таком состоянии принципиально не сажусь. Да и так люблю вечерком по лесу побродить.
В одиночестве?
Конечно. Гулять и думать про вчерашний день. И про завтрашний. Иногда при этом пою песню: «Умный в одиночестве ходит кругами»…
Что-то очень знакомое.
А как же! Булат Окуджава. Давал себе слово пойти на его похороны, но не пошел. Сидел за компьютером…
От первого лица (вместо эпилога)
…Самая страшная депрессия – когда я дочитал «Властелина колец». Прочитал еще раз – жизнь вернулась…
…Очень жалею, что не смог внимательно рассмотреть процессы, происходившие в эти годы в России. Я и в самом деле был как в подводной лодке…
…Можно назвать это занудством, упрямством. Можно – целеустремленностью. Но я очень люблю добиваться задуманного. Это – сладко. Особенно когда до цели – вот-вот…
Пару лет назад этот человек меня расстроил, правда, не специально. Я по наивности считал, что, раз придумал автопробег, то и буду бесстрашно вести за собой колонну. Ан нет. Поднялся молодой такой парень, за два метра роста и за сто кг веса (про выражение лица вообще молчу), и сказал, что первую машину будет вести только он.
Теперь, по возвращении, могу сказать, что парень был прав. Но, конечно, Алексей Тарасов стал нашим гостем далеко не из-за своих водительских достижений. А потому, что уже десять лет значительная часть московской (и не только!) рекламы на транспорте – его рук дело.
Алексей Тарасов – женат, имеет дочь. Водит все, что способно быстро передвигаться. Обклеил добрую половину общественного транспорта России и явно зарится на вторую.
Леша, ты всегда был такой большой?
В детстве, конечно, поменьше. Но среди ровесников мелким никогда не был.
А любимым видом спорта что было? Бокс, борьба, штанга?
Водное поло. И, между прочим, к седьмому классу кое-чего достиг.
А чего же ты сейчас не знаменитый водный полист?
Потому что после седьмого класса я уже не играл. Не повезло. Нашел в бассейне порнофотку.
Это действительно ужасно. Ты выдержал потрясение?
Я – да. А учителя в моей школе, куда принес ее показать, – нет. Меня не просто проработали на комсомольском собрании, но еще и петицию в бассейн написали, чтобы знали, кого пригрели.
Короче, турнули, несмотря на все спортивные заслуги.
И что, спорту – кирдык?
Не совсем. Но уклон пошел технический. До 9 класса – картинг, багги. Потом – парашют.
А почему именно парашют?
Хотел, как брат. Он на меня всегда имел большое влияние. И как раз в те годы служил в ВДВ.
От первого лица
… Мама у меня работала младшим офицером КГБ. По абсолютно мирной профессии – поваром. Много лет кормила Андрея Андреевича Громыко. А папа – инженер в Мослифте. Умер очень молодым, в 41 год, в свой день рождения. Без него было тяжело. Во всех смыслах…
…Для меня отец – очень большой авторитет. Даже сейчас. Он не дожил до своего времени, времени сильных, инициативных людей…
И ты мечтал об армии?
Сейчас это странно звучит, да? Тогда все было иначе: не служил – значит, «закосил», больной, чмо. А я не был ни больным, ни чмо. После школы пошел в Рязанское училище ВДВ. Меня брали без экзаменов, но подвела бюрократия – не хватило какой-то справки. И я пошел в полк брата, только он служил в разведке, а я на «Нюрке».
Интересная у тебя была служба.
«Нюрка» – это крупнокалиберная гаубица на шасси боевой машины десанта. Был замкомвзвода, демобилизовался старшиной.
Это было время развала Союза. Был в горячих точках?
Ёсь, извини, я понимаю, что мешаю тебе работать. Но я действительно не хочу про армию. Совсем не хочу.
Почему? Это же часть твоей жизни.
Потому и не буду. Врать не хочу, а говорить правду не хочу еще больше.
(Тут, должен признаться, меня постигла маленькая профессиональная катастрофа. «Расколоть» Алексея Александровича до конца так и не удалось, а даже то, что было рассказано, я обещал сохранить в себе. Договорились, что можно написать две вещи. Первое – устрашающий шрам на лице – это не война, а автокатастрофа в детстве («Отец нес меня, а Димка, тоже еще маленький, – мое оторванное ухо»). Война же оставила на лице след совсем небольшой, хотя и стоил он нескольких месяцев госпиталя.
И второе – главное, – что воспроизвожу опять-таки дословно: «Отслужил стране честно. Свинарем никогда не был». – Прим. авт.)
От первого лица
…Ни перед кем не преклонялся. А дедовщины у нас вообще не было. Каждый стоял друг за друга. А как иначе? Чтобы обиженный потом, в острой ситуации, в спину выстрелил?..
…Если у меня будет сын, обязательно будет служить в армии. Конечно, если она к тому времени не станет профессиональной…
…Я доволен, что отслужил в армии, хотя считаю, что не все выполненные приказы были верными…
Диалог не по существу
– А чего же ты после демобилизации не пошел в военное училище?
– Кто попадает на срочную, потом в училище идет редко. Были предложения и в спецвойска, и насчет военного образования. Но войны больше не хотелось…
Как проходила гражданская адаптация?
Тяжеловато. В мирную жизнь всегда непросто возвращаться, а здесь еще и чисто материальные проблемы. Димка был женат, рассчитывать нам с ним было не на кого. Надо было зарабатывать деньги.
Какие были насчет этого идеи?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!