Почти прекрасны - Джейми Макгвайр

сказала Эшли. – О нем до сих пор говорят.

Она остановилась и указала мне на смотровую номер два.

– Спасибо, – сказал я, заходя внутрь.

Я отодвинул в сторону шторку и увидел отца в углу палаты. Он безотрывно смотрел на медсестер с капельницей.

Трентон пришел в сознание, но выглядел изможденным.

– Привет, – крякнул он.

Я провел рукой по ежику волос на голове и вздохнул:

– Ты меня чертовски напугал.

– Привет, – сказала женщина в белом халате, протягивая правую руку. Каштановые кудряшки обрамляли ее лицо, отчего голубые глаза выглядели огромными.

– Трэвис, я его младший брат, – сказал я, пожимая руку.

– Младший? – сказала она, улыбнувшись, и посмотрела на планшет в руках. – Я доктор Уолш. Его состояние стабильно, выровнялось довольно быстро. Пульс, конечно, не совсем в норме, но, думаю, после капельницы все наладится. Мы возьмем несколько анализов. Чтобы избежать вопросов неврологии или кардиологии.

– Так что с ним? – спросил я.

Она улыбнулась, рыжеватая прядь выбилась из свободного пучка на ее макушке. Женщина поправила очки в черной оправе на переносице.

– Мы узнаем больше информации позже.

– Авария была почти два месяца назад, – сказал я. – Это может быть как-то связано?

Она улыбалась, глядя на меня, будто чего-то ждала.

– Что такое? – спросил я.

Она несколько раз постучала по планшету, потом посмотрела на экран. Там появились снимки с первого и последнего рентгена Трентона. Женщина чуть поморщилась.

– Ужасные переломы, мистер Мэддокс. Удивительно, что вам не понадобилась операция.

– Он не хотел выходить из палаты своей девушки даже ради операции, – сказал я.

– Помню, она тоже перенесла аварию. Он нес ее на этой руке, так ведь? – спросила доктор Уолш.

Она все еще улыбалась, и, наконец, я догадался почему. Скорее всего, персонал больницы все еще считал эту историю романтичной. Мы для них были диковинкой.

– Так с ним все будет в порядке? – раздраженно спросил я.

Доктор Уолш дотянулась до моей руки, и я нахмурился. Она повела меня к двери, глянула через плечо на моего отца и брата и шепотом проговорила на ухо:

– Моя младшая сестра учится в Истерне. Возможно, вы не помните ее.

В животе у меня все скрутило. Может, я переспал с сестрой врача, а теперь она решила здесь поднять эту тему? Сейчас?

Она улыбнулась:

– Ей нравился один парень. Но у нее не было никаких шансов, – сказала она, покачав головой. – Стоит ей в кого-то влюбиться, и она следует за парнем по пятам. Она шла за ним до Китон Холла в ночь вашего последнего боя.

Ее улыбка изменилась, глаза заволокло туманом.

– Как только начался пожар, он бросил ее и убежал. Она не знала здания. Там было много дыма. Она развернулась и врезалась в вас.

Доктор Уолш пристально посмотрела на меня.

Я растерянно поморщился.

– Вы помните? – спросила она. – Она была напугана. Думала, что умрет. Вы толкнули ее к парню, который устраивает бои… Адам? Вы толкнули ее к нему, потому что он знал выход, и сказали ему помочь ей. И знаете что? Он так и сделал. Он помог ей и еще шестнадцати людям, хотя ему и хотелось сбежать. Всего несколько секунд, но вы, Трэвис Бешеный Пес Мэддокс, спасли мою сестру.

Я снова посмотрел на отца.

– Я…

– Копы и федералы уже говорили с моей сестрой. – Доктор вновь заулыбалась. – Она вас, конечно же, не видела. Адам сказал, что вы не явились в тот вечер. Шестнадцать студентов, которых спас Адам, сказали то же самое, поэтому ваш брат останется здесь за наш счет.

Она взялась за ручку двери, открывая ее.

– Ч-что? – заикаясь, спросил я.

– Я не могу рассказать всем, что вы сделали так, как вы этого заслуживаете, поэтому я поблагодарю вас по-своему.

Она закрыла за собой дверь, а я посмотрел на отца, стараясь сдержать слезы.

– Я умру? – спросил Трентон.

Усмехнувшись, я опустил голову, потом достал из кармана телефон, чтобы написать Эбби.

– Нет, придурок! Ты будешь жить.

Я с трудом сглотнул ком в горле.

– Она сказала, в чем дело? – спросил папа.

– Они узнают только после анализов, пап, но с ним все будет в порядке.

Я набрал короткое сообщение жене, а потом еще одно Камилле. Поморщился, отправляя его, зная, что обе начнут мне названивать. Подушка Трентона заскрипела, когда он лег на нее. Брат театрально вздохнул:

– Я точно умру.

В дверь зашла медсестра, держа в руках контейнер с пластырем, бинтом и другими материалами.

– Привет, я – Лана. Ненадолго задержусь здесь. – Она проверила повязку Трентона на запястье, потом посмотрела в свой лист с информацией. – Можете назвать мне имя и дату рождения?

Когда Трентон начал отвечать на вопросы Ланы, у меня зажужжал телефон. Я поднес его к уху.

– Привет, голубка.

– С ним все в порядке? – спросила Эбби.

– Ему нехорошо. Отключился, когда мы с отцом везли его в больницу. Сейчас берут анализы. Жить будет.

– Слава богу, – вздохнула она.

Я улыбнулся, обожая свою жену за то, что она так сильно любила мою семью.

Снова запищал телефон.

– Голубка, мне звонит Камилла.

– Ясно, я уже еду.

Я переключился.

– Сейчас берут анализы. Кровь.

– С ним все в порядке? – спросила Камилла, в ее голосе слышалась паника.

– С ним все будет в порядке, Кэми, – сказал я.

– Господи, – вздохнула она. – Он плохо спал в последнее время. Был бледным и измученным. Я так и знала, что мне не нужно оставлять его этим утром. Так и знала.

Трентон протянул руку к телефону:

– Дай мне с ней поговорить.

Я кивнул.

– Привет, детка. Все в порядке. Ш-ш… тише. Я в порядке. Знаю. Мне следовало сказать врачу на приеме. – Он замолчал и нахмурился. – Кэми, это не твоя вина. Прекрати. Детка, хватит. Нет. НЕТ. Не надо сюда ехать, черт побери. Я серьезно, Кэми, я сказал нет. – Он посмотрел на меня: – Эбби может за ней заехать? Она расстроена.

Я кивнул. Трентон возобновил разговор:

– Эбби приедет за тобой. Все будет хорошо, обещаю.

Трентон передал мне телефон, и я набрал сообщение Эбби. Она быстро ответила мне.

– Эбби ее заберет. Они скоро приедут.

– Черт подери, – вздохнул Трентон. – Я такой засранец.

– Устраивайтесь поудобнее, – сказала Лана, приклеивая трубочки пластырем. – Мне сказали, вы остаетесь.

Трентон округлил глаза:

– Что? Нет. Не могу.

– Эй, – успокоил его я. – Все оплачено.

– Трэв, – сказал он, заиграв желваками. – Это же стоит не одну тысячу.

Лана сказала, что ей пора, и я подождал, пока она совсем не выйдет из палаты, а потом посмотрел на отца:

– Пап, можешь принести ему льда? Спорим, что у него дегидрация.

– Конечно, – отозвался папа, поднимаясь.

Он медленно