Как достать профессора - Ульяна Николаевна Романова

откровенно говоря, мне было все равно, кто был до меня. Но Синицына с первой встречи рвала шаблоны только лишь тем, что была собой. Не жеманничала, не пыталась строить из себя кого-то другого, а просто была той, кто она есть.

— Это проблема? — прошептала она мне в грудь.

— Нет, — мягко ответил я, поглаживая ее затылок и успокаивая самого себя, — просто мне кажется, что первый раз для девушки важен, а я в романтике не силен.

— Учитесь, Бубузяблик, — весело хмыкнула она.

— Могу устроить романтический ужин, — решился я. — Полина, я не буду лицемерить и говорить, что я тебя не хочу. Очень хочу.

Она покраснела. Закусила губу и прошептала одними губами:

— Я тоже…

Друзья, для тех, кто ждал историю опера Громова - она уже на моей странице. Называется "Опера вызывали!". Ссылку добавлю в аннотацию.

Глава 34

Руслан

Мне нужно было несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Я вдохнул и забыл выдохнуть после ее признания. В голове раздался щелчок, отключающий тормоза и самообладание.

Пришел в себя, когда жестко целовал ее губы, сминая ладонями мягкие бедра. Полина обвила мою шею руками и отвечала с той же страстью, что уже не сдерживал я.

Дикое желание взять ее прямо сейчас, забастовка в штанах и адреналин напрочь игнорировали команды мозга, что я собирался все сделать красиво и романтично.

К черту романтику, у нас будет еще куча времени!

Я зарылся ей в волосы ладонью, кайфуя от их мягкости, склонил ее голову вбок, пробуя на вкус кожу на шее. Сквозь ее аромат тонко пробивался запах моего геля для душа, и это была последняя капля моего терпения. Она пахла мной, и это завело до окончательной отключки мозгов.

Провел языком от ключицы до уха по нежной тонкой коже. Полина вздрогнула и тихо застонала.

Я подцепил пальцами края ее пижамы и потянул наверх. Снял, отбросил в сторону и сглотнул. На ней был обычная белая майка — полупрозрачная, сквозь ткань угадывались маленькие розовые соски.

Я нечасто пропускал удары, когда занимался боксом, но точно помню один нокаут, в который отправил меня Громов. Это был детский лепет по сравнению с тем, что со мной происходило в тот момент.

Полина тяжело дышала, облизнула губы кончиком языка и попыталась обнять себя руками.

— Стой! — приказал я. — Не закрывайся. Сними майку. Сама.

Полина задрожала, посмотрела на меня из-под опущенных ресниц и мягко прошептала:

— После вас. Раздевайтесь, профессор!

Хотел было ей напомнить, что я не профессор, но руки уже сами стягивали футболку. Она полетела вслед за пижамой Полины, а я замер, позволяя Синицыной рассмотреть меня. Тонкие спортивные штаны не скрывали возбуждения. Член подрагивал от напряжения, а я сжал кулаки.

— Я жду, — хрипло напомнил я. — Раздевайтесь, Синицына.

Она робко опустила плечи и трясущимися руками медленно сняла майку. Все, нокаут.

Сделал шаг к ней, намотал ее волосы на кулак, заставляя прогнуться в спине, и втянул сосок в рот. Языком провел по острой вершине и почти кончил. Острый приступ удовольствия стрельнул в паху, пришлось задержать дыхание и остановиться, чтобы наш вечер не закончился моим конфузом.

Поцеловал ее скулу, нос, провел кончиком своего носа по ее щеке. И улетел к чертям, когда Полина перехватила инициативу. Обхватила мой затылок ладошками, встала на носочки и поцеловала шею. Лизнула язычком, прикусила и снова поцеловала.

Я захлебывался ураганом эмоций, который она дарила. И если она думает, что когда ей разрешат выходить, она вернется в общежитие, то сильно ошибается. Ни за что теперь не отпущу!

Я перехватил ее за бедра, приподнял над полом и усадил на себя. Полина вздрогнула, а я зашипел. Трение ее тела даже сквозь слои одежды вызывало искры в глазах. Я мысленно выругался и понес ее в спальню.

Но с ней все было не так. Ни один план не срабатывал. До спальни было слишком далеко, а целовать ее я хотел здесь и сейчас. Помнится, Полина как-то назвала меня демоном. И она не ошиблась. Я хотел ее всю без остатка. Душу, тело… Все присвоить себе. Забрать ее и не выпускать.

Опустил ее на диван, снова атакуя ее губы. Провел ладонью по груди, смял, потирая чувствительный сосок. Полина выгнулась, задрожала, а из ее уст вырвался хриплый стон.

— Ты ведь умная девочка, знаешь, как бывает в первый раз? — серьезно спросил я.

— Да. Руслан, у меня голова кружится, — призналась она.

— У меня тоже, — последнее, что я смог произнести.

Снова вернулся к ее груди, втянул сосок в рот и нырнул пальцами под резинку трусиков. Мокрая. Возбудилась не меньше, чем я.

Лаская языком твердую вершинку соска, стал в такт ласкать чувствительную точку на клиторе. Полина застонала громче, вцепилась коготками мне в спину и заерзала:

— Руслан, не надо-о-о-о…

Я решил проигнорировать просьбы, произнесенные тоном, словно она вот-вот кончит, и продолжил, размазывать влагу по клитору. Боль на плече от ее коготков добавила пикантности и немного отрезвила. Полина хватала ртом воздух, когда я наращивал темп, натирая уже пульсирующий клитор.

Она вдохнула и задрожала от первого оргазма. Это было самое красивое, что я видел в своей жизни. Девушка, от которой у меня крыша поехала так давно, что я уже и не помнил, кончала на моем диване. От моих ласк. Она закатила глаза и почти беззвучно улетала, содрогаясь всем телом. Обмякла и зажмурилась.

— Вот так, — мягко прошептал я, возвращаясь к ее губам.

Нежно поцеловал, шепча что-то, что должно было ее успокоить. Полина распахнула глаза, в которых я мгновенно утонул. Топь, адская, мать его, топь.

— Как ты? — хрипло поинтересовался я.

— Угу, — невпопад ответила Полина.

Ее щечки раскраснелись, она закусила нижнюю губу, рассматривая потолок.

— Иди ко мне! — потребовал я, горя желанием сравнять счет в количестве оргазмов.

Поцелуй, сначала нежный, превратился в дикий и сумасшедший. Я бы ее всю съел, без остатка. Целовал ее шею, плечи, грудь, сходил с ума от гортанных стонов.

Как оказались на кровати, я не помнил. Только то, что мне в голову пришла одна здравая мысль о защите, которая хранилась в прикроватной тумбочке.

Опустил Полину на постель, рывком стянул с нее штаны и белье. Моя одежда полетела следом. Открыл выдвижной ящик, достал презерватив, разорвал зубами упаковку и кинул взгляд