Убийство номер двадцать - Сэм Холланд

хочу оставлять ее. Я не могу… – Джейми опять начинает всхлипывать, дергая плечами, – этот огромный мужчина, скорчившийся на полу. Никто не двигается; все в комнате ждут. Криминалисты, доктор Росс, Адам… Все словно утонули в горе этого человека.

Адам обнимает Джейми за плечи.

– Она в хороших руках, – мягко говорит он. – Мы позаботимся о ней. И ты сможешь потом увидеть ее, я обещаю.

Джейми медленно кивает, затем позволяет Адаму поднять себя на ноги. Тянется было к своей мертвой жене, но тут же отдергивается, опять закрыв лицо руками. Сотрудник по связям с родственниками входит в комнату и выводит его за дверь.

Адам поворачивается к Россу, безмолвно указывающему на защитный комбинезон, который ему передают. Бишоп надевает его. Росс медленно откидывает одеяло, открывая все тело целиком.

На Пиппе лишь ночная рубашка. Ее босые ступни чистые, как и все остальное.

– Он вымыл ее, – говорит Адам. – И прибрался в доме. Обставил сцену? Вернул ее в качестве… своего рода подарка?

– Не исключено, – соглашается Росс. – Или же это просто контрмера, чтобы мы ничего на ней не нашли. Что вы желаете знать?

Адам качает головой. Он не хочет находиться здесь, глядя на мертвое тело жены своего лучшего друга. Каждой частицей своей души он желал другого исхода.

Росс начинает осматривать тело – задирает длинную ночную рубашку, чтобы открыть ноги. Не обращая внимания на Адама, начинает говорить.

– Иглы вводились вот сюда, сюда и сюда, – объявляет он, указывая на отметины на руках и идентичные отверстия на ногах. Адам не может удержаться от того, чтобы не представить себе эти иглы – длинные, тонкие и острые, вонзившиеся в вены.

Он быстро отводит взгляд. Чувствует, как перед глазами все плывет, и прислоняется спиной к ближайшей стене. Сознательно напрягает мышцы, сжимая руки в кулаки.

Росс продолжает осмотр тела.

– На запястьях и лодыжках кровоподтеки – ее наверняка связывали. И кровопотеря, судя по всему, практически полная.

Адам кивает. Росс по-прежнему что-то говорит, но он не слушает. Накатывает дурнота, начинает громко гудеть в ушах. Сложно удержать равновесие, когда комната начинает вращаться.

– То же самое я подозревал и в отношении Уэйна Оксфорда, – продолжает патологоанатом, – только вот раны на руках уничтожили какие-либо явные признаки. Должно быть, он и тогда использовал иглы, планируя выпустить кровь из тела именно таким методом, прежде чем прибегнуть к переднелатеральному рассечению.

Адам прочищает горло.

– Время смерти? – шепчет он. Язык во рту кажется слишком большим и липким.

– Уже наличествуют некоторые признаки трупного окоченения. Но тело еще не остыло. Значит, чуть больше восьми часов назад.

Адам больше не способен этого вынести. Выбегает из спальни и, цепляясь за перила, ковыляет вниз по лестнице, чувствуя нацеленные себе в спину взгляды. Он знает, о чем эти люди сейчас думают, чувствует их осуждение.

Он ее не нашел. Этот урод убил ее, выпустил из нее всю кровь до последней капли, а потом оставил здесь.

А сам он, призванный всего этого не допустить, в очередной раз облажался.

Глава 37

Адам стоит у дома Джейми пять, десять минут – время летит для него незаметно. Любой, кто посмотрел бы на него со стороны, увидел бы глубоко задумавшегося человека – голова опущена к земле, руки по швам, – совершенно неподвижного в полутьме зимнего вечера. Но в голове у него ничто не находится в покое. Эмоции так и бурлят: чувство вины, досада на неудачу, горе по Пиппе… Гнев из-за того, через что ей пришлось пройти.

Он выпрямляется, достает из кармана телефон и отдает несколько коротких распоряжений группе в отделе, после чего поворачивается к патрульной машине, ожидающей у тротуара. Садится в нее, называет адрес, и автомобиль трогается с места. Она должна все это знать, и как раз он и должен быть тем, кто расскажет ей об этом.

* * *

Сказав водителю, чтобы не ждал его, Адам звонит в дверь. Когда она открывается – его собственная, хорошо знакомая входная дверь, – на него смотрит какой-то незнакомый мужчина. Одет тот в серый спортивный костюм, но один из тех шикарных, что выглядят так, будто сшиты на заказ. Эластичная ткань облегает его широкую грудь, подчеркивая узкую талию. И хоть сейчас и февраль, загар у мужчины словно прямиком с августовского юга Франции.

Какую-то секунду незнакомец приветливо улыбается. Затем улыбка исчезает.

– Вы Адам, – констатирует он. Голос у него хриплый.

– Да. Ромилли дома?

Она появляется у него за спиной – глаза у нее покраснели. Похоже, Ромилли только что плакала, но один взгляд на него, и лицо у нее опять кривится от подступающих слез.

– О, Адам… – произносит Ромилли. Когда она впускает его в дом и ведет в гостиную, мужчина отходит в сторону. – Ты нашел ее…

– Да, мне очень жаль. Она мертва. Умерла. Он убил ее.

Адам понимает, что в его словах едва ли есть смысл, что можно было бы выразить это как-то по-другому. Но встреча с Ромилли превращает его из сотрудника полиции в обычного человека. Человека, который хочет, чтобы его тоже утешили и разговаривали с ним с пониманием и заботой.

Ромилли начинает плакать, стоя посреди комнаты. Адам машинально тянется к ней, но останавливается, когда ее бойфренд притягивает ее к себе и она плачет, уткнувшись ему в грудь.

Адам неловко стоит рядом с ними. Некогда на месте этого малого был он сам. И это был его дом, его жена.

– Прости, – бормочет он. – Мне пора идти.

Но Ромилли останавливает его.

– Нет, не надо. – Она отстраняется от своего мужчины и поспешно вытирает глаза. – Давай-ка присядем. Хорошо?

Адам выполняет ее просьбу, пристраиваясь на краешке дивана. Ромилли садится рядом с ним; мужчина складывает руки на груди и с суровым лицом наблюдает за ними.

От обоих исходит какая-то странная энергия. Адам чувствует напряжение, взаимное отталкивание. Из-за того, что он был там? Так и не может понять, в чем дело.

– Где она была? – начинает Ромилли. – В этом…

– Ее нашел Джейми. У них дома.

Ромилли пристально смотрит на него, ничего не понимая.

– Убийца отвез ее обратно туда. Уложил в их постель.

Ромилли прижимает руки ко рту.

– О господи… – шепчет она. – О, бедный Джейми! Как он?

– Как и следовало ожидать. Совершенно подавлен.

– Ну а ты как?

Адам прокашливается. Опускает взгляд на свои руки.

– Я-то в порядке, – отвечает он. – Просто хочу поймать этого урода.

Ромилли смотрит на своего бойфренда.

– Фил, не сделаешь нам по чашечке чая?

Тот не двигается с места.

– Пожалуйста, – просит она.

Он пристально смотрит