Убийцы и те, кого так называют - Мэри Соммер

Конечно, кроме Джека такому исходу игры никто не обрадовался. Путешественник, потерявший за вечер уж слишком много ценностей, и так, и эдак пытался подбить его на самый – вот честно – самый последний реванш, но Джек твёрдо отказался. Больше ему сегодня желать было нечего. Торопливо попрощавшись, он пожелал всем удачи и погладил воображаемого кота Леи, который, по её словам, вернулся вздремнуть на коленях хозяйки. Девочка жест не оценила и отругала Джека за то, что он якобы водит своей неуклюжей рукой против шерсти бедного животного.

Джек чувствовал эйфорию и немножко собственное всесилие. Вот бы поскорее поделиться подвигами. Он пустился бежать, завернул в узкий переулок, чтобы срезать путь, но тут дорогу ему перегородили три человека. Даже в темноте Джек узнал среди них проигравшегося путешественника. Остальные двое не были ему знакомы. Судя по звукам за спиной, сзади тоже кто-то подкрадывался.

Вот почему всегда так? Стоит расслабиться и поверить в удачу, как веру обязательно подорвёт неожиданное злоключение. Сегодня Джек злоупотреблял милостью фортуны. Удача должна равномерно распределяться на всех желающих, а он нарушил гармонию. Пришёл час расплаты.

Послышался характерный треск – Джек уже слишком часто слышал такой звук, чтобы путать его с чем-то безобидным. Он почувствовал прикосновение холодных пальцев к шее, и одновременно с этим что-то острое стало медленно проделывать дыру в его куртке. Следующей преградой была только тонкая ткань рубашки, а потом его собственная кожа, мышцы, печень…

По непонятной пока для Джека причине силуэты перед ним замерли в нерешительности. Если они планировали напасть и отобрать у него заслуженно выигранные в карты сокровища, то сейчас, пока вооружённый четвёртый сообщник лишил Джека возможности сопротивляться, наступил подходящий момент. Однако путешественник и его приятели попятились. Полминуты они тихо переговаривались, а потом бросились врассыпную.

– Вечер неожиданностей, – пробормотал Джек. Он неестественно выгнулся, потому что острый кончик ножа всё глубже пробирался сквозь слои одежды и уже зацепил верхний слой эпителия.

– Здравствуй, рассказчик.

Голос у самого уха был знаком Джеку из нескольких странных эпизодов прошлой жизни, а также некоторых снов.

Несмотря на напряжённость ситуации, Джек громко рассмеялся.

– Надо же, как забавно получается, – поделился он, – наша прошлая встреча тоже началась на лезвии твоего ножа, а закончилась самым страстным сексом в моей жизни. Сегодня тоже так будет?

Хватка ослабла. Джек давно уяснил, что наглостью иногда можно добиться лучшего результата, чем уговорами и взыванием к милосердию. Он вновь смог двигаться, резко развернулся и оказался лицом к лицу с Дарией. С их прошлой встречи, которая имела такие неожиданные и весьма печальные для Джека последствия, она успела обзавестись новым плащом цвета ночи. Силуэт почти растворился в темноте.

– Что ты наделал, рассказчик? – спросила Дария, не пряча оружие.

Джек отступил на шаг и наткнулся спиной на угол одного из домов в переулке. Его вновь обретённая свобода оказалась весьма условной.

– Ты сердишься, что я лишил тебя славы главного убийцы короля? Стало скучно, потому что теперь все охотятся не за тобой? – Джек вывернул руку и попробовал определить нанесённый его любимой куртке урон. – Искала меня?

– С самого праздника. Я вернулась в Элмур, надеялась поговорить с королём, а ты мне всё испортил.

– Ты можешь пообщаться с новым королём, – предложил Джек.

Дария покачала головой. Она ловко крутила нож, поддерживая остриё кончиком пальца, и как бы раздумывала: стоит ли всё же его применить.

– Со старым мне легче было бы договориться, – ответила она с досадой.

– Отпусти меня?

– Почему?

Вместе с потерявшейся где-то бравадой Джека Дария поумерила агрессию.

– Потому что мне надо идти. – Джек улыбнулся. – Помнишь, в прошлый раз я помог тебе без лишних вопросов? Обещаю, что вернусь завтра ночью на это же место, всё объясню, и тогда ты сможешь выбрать для меня достойное наказание. А сейчас я прошу тебя позволить мне уйти.

Он замолчал и выжидающе уставился на Дарию, а она продолжала вертеть в руках нож. Когда лезвие поворачивалось параллельно небу и земле, звёзды отражались в его зеркально гладкой поверхности и подсвечивали сомнение в глазах владелицы. Джек ждал, почти не двигаясь. Не поверил сразу, когда Дария развернулась и скрылась в темноте за поворотом. Стоял ещё несколько минут как вкопанный, пережёвывая горьковатую незавершённость разговора. Наконец Джек убедил себя, что преследователи и разбойники на сегодня закончились, и вновь бросился бежать.

На окраине Орсфола, как раз в том месте, где река Орс начинала делать огромный крюк на восток, стояла сломанная мельница. Её уже давно не использовали по назначению. Деревянное колесо прогнило и лишилось половины лопастей, а крепления совсем заржавели и издавали неприятный скрежет, когда ветер раскачивал старую конструкцию. Особенно жутко это звучало по ночам, поэтому и жители Орсфола, и ненадолго сюда заезжавшие предпочитали обходить это место стороной.

А вот Джек направлялся именно сюда. Он преодолел узкий мостик, обошёл домик и ненадолго задержался возле входной двери, прислушиваясь ко всем звукам, кроме собственного сбившегося дыхания. Похоже, что никто за ним не проследил.

На всякий случай Джек открыл дверь лишь на узкую щель, быстро прошмыгнул вовнутрь и сразу же захлопнул её за собой. Внутри тесное помещение освещала пара зажжённых свечей, но плотные шторы на единственном окне не пропускали свет наружу и поддерживали иллюзию заброшенности. Бывший хозяин мельницы почему-то оставил здесь большие мешки с ещё не молотым зерном. Оно отсырело, но каким-то чудом не привлекло крыс и служило теперь вполне комфортной постелью.

Тарквин стоял у окна и старательно делал вид, что не перестал буквально только что выглядывать наружу сквозь микроскопический просвет между шторами.

– Я же запретил тебе вставать с постели, – отругал Джек, бросив на пол сумку.

– Почему так долго? – высказал Тарквин встречную претензию.

Джек закатил глаза. Да уж, потолок выглядел весьма плачевно, надо обязательно успеть убраться отсюда до следующего дождя, иначе их затопит.

– Слушай, я ведь не развлекался, – ответил он обиженно.

– Конечно, и стойкий аромат вина это подтверждает, – съязвил Тарквин.

– Вот же ты зануда. И как только Грэйс тебя, такого зануду, терпит?

Глупый вопрос: Джек ведь прекрасно знал, что Грэйс терпит его любого очень даже с удовольствием.

– Ладно, снимай рубашку и ложись.

Тарквин послушался. Немного хромая, он дошёл до импровизированного ложа из двух мешков с зерном и тяжело опустился на них.

Сегодня его подопечный, в жестоком убийстве которого Джек обвинялся, выглядел лучше. С его впавших щёк ушла нездоровая бледность, глаза лишились мутной поволоки, а лоб ощущался не таким тёплым. Да уже только то обстоятельство, что Тарквин смог так долго стоять без его помощи, порадовало Джека.

Обработанная