Сияй - Джессика Чон

Так что я проглотила свою тираду и закинула в рот горсть попкорна.

– Мне нужно представить тебя еще одной женщине в моей жизни.

– Прости, что?

Позже вечером мы с Джейсоном шли по тихому кварталу, в котором я никогда не бывала: он клялся, что здесь нас никто не узнает даже после того, как мы смоем краску.

Мы подошли к крытому лотку, владельцем которого была пожилая тетушка, одетая в красный фартук и сеточку для волос: тут продавали рыбные пироги, токпокки, мини-кимбап[33] и соджу. Воздух в маленьком баре полнился запахами классической корейской кухни, я сделала глубокий вдох, и мой желудок тут же заурчал.

– А, мой любимый покупатель, – радостно поприветствовала она Джейсона и потрепала его по щеке. – Ты уже несколько недель не заглядывал! Совсем отощал.

– Анненхасэе. – Он поклонился, а потом встрепенулся, посмотрев ей в лицо. – Имо[34], клянусь, ты с каждым разом все моложе и моложе. В чем твой секрет? Если так и дальше пойдет, бар будет полон юнцов, умоляющих о свидании.

Она засмеялась, усадила нас на пластиковые стулья и выдала по тарелке токпокки и по рыбному пирогу.

– Ах, льстец. Давай ешь. Ешь, и твоя хорошенькая девушка пусть тоже ест.

Джейсон подмигнул мне, а потом повернулся к продавщице:

– Девушка? Думаешь, это моя девушка? Ох, имо, ты меня ранишь! Ты ведь знаешь, мое сердце принадлежит тебе одной.

Она закатила глаза.

– Айгу, глупый мальчишка. Знаю я, чего ты хочешь.

Женщина потянулась за тарелкой с тунцовым кимбапом – в ролле был пряный консервированный тунец, листья периллы, крабовые палочки, желтый редис, морковь, яйца, шпинат и корень лопуха – и поставила ее на наш стол.

– Теперь ешьте, оба. – Она одарила Джейсона улыбкой и вернулась за импровизированную стойку.

Я откусила от пирога, и по моему телу разлилось тепло. Джейсон ухмыльнулся:

– Ну что, нравится тебе тут? Классное место, да? Кимбап не забудь попробовать, лучший в Сеуле.

Я улыбнулась и кивнула. Но даже вкусная еда не могла заставить меня забыть о том, что случилось в «Лотте Уорлд». Важно не то, что именно сказали эти девицы. Важна реакция Джейсона. Вернее, ее отсутствие.

Я покачала головой и откусила еще пирога.

Забудь об этом, Рейчел. Наслаждайся этим днем. Не устраивай сцену.

– Тетушка! – закричали с соседнего стола. – Еще соджу!

Мы с Джейсоном повернули головы: за столиком сидели три девушки, перед ними стояли тарелки с куриными ножками и омлетными роллами. Одна из девушек явно напилась: она глотала соджу прямо из горлышка, ухватившись ногтями за зеленую бутылку.

Я замерла. Где-то я видела эти ногти…

Прямо перед переездом в Сеул я отвела Лию в кафе-мороженое в квартале от нашей квартиры. Была зима, и умме мы сказали, что пойдем в библиотеку через дорогу, но Лия хотела «попробовать еще одно мороженое, чтобы запомнить Нью-Йорк», и я сдалась, как и всегда. Времени у нас было немного, но Лия заказала самый большой рожок и тут же его проглотила, размазав клубничное мороженое по всему лицу.

Именно об этом я вспоминала, когда глядела сейчас на то, как Кан Джина запихивает в рот куриную ножку и по ее подбородку течет острый соус. Она жевала так яростно, что я почти чувствовала, как жареное мясо хрустит у нее на зубах, – это явно вкуснее любой курицы, которую можно попробовать в Нью-Йорке. Она запила еду глотком соджу и утерла рот тыльной стороной ладони. Подруги пытались ее притормозить, но она только отмахнулась.

Поверить не могу, что это действительно она.

– Это что… – раздался голос Джейсона. Он был потрясен не меньше меня.

И вдруг Джина повернула голову и посмотрела прямо на нас. То есть куда-то за меня – из-за выпитого соджу ей, похоже, было сложно сосредоточиться. Одна из девушек попыталась вырвать у нее бутылку, но она закричала:

– Мое! Нельзя.

Она обвела кафе диким взглядом и остановилась на Джейсоне. Джина поднялась из-за стола, бутылка с грохотом выпала из ее руки, а потом она перевела взгляд на меня и направилась в нашу сторону, словно пьяный тигр.

– Ты. – Она ткнула в меня пальцем, язык у нее заплетался. – Я тебя знаю. Рейчел Ким. Кажется, ты на свидании. Я разве не предупреждала тебя о свиданиях?

Она указала на Джейсона. Его брови непонимающе поползли вверх, и он переводил взгляд с Джины на меня. Я не знала, что тут сказать, потому выдала первое пришедшее в голову. Я отодвинула свободный стул и произнесла:

– Прошу, садитесь. Как вы? Все… хорошо?

Она рассмеялась.

– Ой, да ладно тебе. Не нужно меня жалеть. Я знаю, что ты знаешь, что меня выгнали из DB. Весь мир, блин, об этом знает. Или нет, простите. – Она бухнулась на стул, скрестила ноги и чуть не упала, но смогла выпрямиться и улыбнуться. – Я решила не подписывать контракт. Так они всем говорят, не правда ли? – На слове «решила» Джина изобразила пальцами кавычки.

Я нахмурилась:

– О чем это вы?

– Рейчел, брось. – Улыбка сползла с лица Джины. – Ты ведь должна знать, насколько двулик мир k-pop. DB контролирует наши жизни – и внезапно я не смогла выдерживать этот темп? Все, что я носила, говорила или делала, я носила, говорила и делала потому, что они мне так сказали! Все это дерьмо… – Она пошевелила пальцами с дорогим маникюром и повысила голос. – Дорогая одежда, косметика, средства для ухода… Так DB превращает нас в то, что они хотят видеть. Делают нас идеальным продуктом для потребления. И после этого они называют меня дивой? – Джина придвинулась ко мне поближе вместе со стулом и склонилась так близко, что я почувствовала запах соджу в ее дыхании. – Послушай, Рейчел. Знай, куда ты ныряешь. Если ты подпишешь контракт, то потеряешь десять лет своей жизни…

– Погодите, я думала, что k-pop-контракты длятся семь лет? По закону.

Глаза Джины расширились, а изо рта вырвался маниакальный смешок.

– Ох, наивное дитя. Думаешь, DB не может обойти неудобные им законы? Где-то в банке в Швейцарии, в отдельном сейфе, лежат трехлетние продления контрактов, которые все из Electric Flower автоматически подписали в ту же секунду, когда подписывали оригиналы. Конечно, дата на них стоит другая, так что в суде не придерешься. – Она посмотрела на меня, и в ее взгляде смешались жалость и подпитанный соджу гнев. – Разве никто тебе этого не сказал? Этот гламур? Эта слава? Просто иллюзия, которую создал лейбл. Совет директоров. И они заберут у тебя все, выставят виноватой, назовут дивой, чтобы ни один другой лейбл к тебе даже на тысячу шагов не приблизился. – Она засмеялась, но смех больше походил на рыдания. – Они разрушат твою жизнь, но выставят все так, словно ты сделала все это сама. Посмотри на меня. Моей карьере пришел конец.