Хроники Ликтора. Том первый - Максим Васильев

– Значит, отец твой филонит где-то, а ты за него тут отдуваешься? – спросил я, когда мои легкие снова могли наполняться воздухом.

– Нет, он в морге! – весело отозвался ребёнок.

– Да ты что! А ведь был так молод! – дразнил я малышку.

– Да ну нет, дядя Рома! С папой всё хорошо, он живой! Просто пришел какой-то важный человек трупы посмотреть. Вот папа и отправился трупов показать. Я тоже хотела, но папа приказал остаться за главную, вдруг кто придёт.

Стало быть, партиец уже вовсю хозяйничает, а капитан ему вместо гида? Значит, и нам следует «трупов» посмотреть, благо, в морге теперь их завались.

– А вы что за тётя? – спросила девочка, дергая за рукав Лину.

– Это моя кураторская деятельность, – ответил я за кадета.

– Кур… кура… твоя новая жена? – гадала Зоя.

Ничто так не обескураживает, как искренняя наивность ребенка. И по выражению лица Лины можно было сделать вывод, что с подобными догматами она еще не сталкивалась.

– Привет, зайка, я Лина! Работаю с дядей Романом. Прям как твой папа когда-то! – пролопотала кадет не своим голосом.

– Дядя Рома любит один работать. Зачем ты ему?

Увидев, как Эбберт потеряла дар речи от слов маленькой Зои, я еле сдержал улыбку. Ну, а что ты хотела? Назвала гордую леди – «зайкой», вот и пожинай плоды.

– Кадет Эбберт желает быть Ликтором и всё тут. – Снова вмешался я.

– Кадет Лина, а для чего ты хочешь стать Ликтором? – спросила Зоя тоном, требующим немедленного ответа.

– Если в двух словах, то это моя мечта, – девушка в мгновение ока вернула невозмутимый вид. – С самого детства.

– Мечта? – глаза маленькой Зои округлились от недоумения. – Мой папа работал Ликтором. Очень долго. Я была еще маленькой, но отлично помню, как он возвращался домой грязным и побитым. А если не мог вернуться сам, то его приносил дядя Рома. Потом, ворча на обоих, мама доставала из-под кровати прозрачный чемоданчик, ставила отцу Экситейтор за Экситейтором, пока он не очнётся и не заплачет от боли. А когда уже плакала я, мама вздыхала и уводила меня на кухню, успокаивая тем, что раньше было еще хуже. Мне нужно было радоваться, что он здесь с нами, а «не валяется где-нибудь в закоулках «Рабочего района» среди гниющих Туш». И я была рада, что папа живой, я обнимала его, и лёжа среди использованных Экситейторов на мокром матраце, мы болтали обо всем на свете. И уверяю тебя, Лина Эбберт, что в те моменты всё, о чем мой папа мечтал – это смыться с этой поганой работы! И когда ему предложили место капитана, он был очень счастлив уйти. А ведь мой папа жутко сильный, и никогда ни на что не жаловался! Но даже он не выдержал на этом посту! А ты, такая милая и хрупкая, хочешь быть Ликтором? Мечтаешь об этом?! Ну ты чего, глупая, что ли?

Вот на кого надо было ставить, а я, дурак, понадеялся на Геру! Кто же знал, что девятилетняя девочка окажется лучшим подспорьем на пути избавления от кадета Лины Эбберт.

– Зоя, я очень рада, за твоего отца, – бессовестно врала девушка ребёнку. – Спасибо, что поделилась со мной. Я приму к све́дению твои слова.

Малышка явно довольствовалась собой. Она протянула руки к Лине, и они обнялись, словно давние подружки. А Эбберт только и нужно было, что притвориться, будто мудрые слова маленькой девочки достучались до её «глупого и хрупкого» сердца. Молодец, кадет, обыграла девятилетку – можешь собой гордиться.

– Зоя Михайловна, позвольте откланяться. Работа не ждёт, – подмигнул я девочке и направился к выходу. – Трупы сами себя не посмотрят.

– Не посмотрят, – грустно согласилась со мной капитанская дочка. – Эх! Как же в кабинете скучно сидеть! Если бы не тот дядька, мы уже давно проходили Профтест этот.

– Тест Профориентации? Тебе что, уже десять лет? – обернулся я, удивившись словам девочки.

– Ну да, вчера исполнилось. Но праздник будет на выходных. Точнее, в субботу утром, – объясняла мне на пальцах Зоя. – О точно! Дядя Ром, а может, у вас получится привести Сёму?

Весь звук словно резко выключили. Это имя из уст маленькой девочки будто оглушило меня. Моё тело пыталось инициировать перезагрузку, точно старый ПАДС, словивший глюк, но не все чувства возвращались разом.

– Отец разве не сообщил тебе ничего? – промямлил я, едва вернув дар речи.

– Папа сказал, что Сёма сильно болеет, но ведь это обычное дело – он всегда болеет. Он же не заразный, так почему не может прийти поиграть? – я разобрал это по продолжавшим шевелиться губам Зои, так как пульсирующий гул в ушах не позволял её слушать.

– Милая, Сёма, он… – горло словно царапали изнутри. – Сёма был очень плох последнее время. Болел сильнее обычного. И он… тело уже не выдерживало. Врачам пришлось заморозить его, пока ищут лекарство.

Ты просто жалок Ильин. Мало того, что врешь маленькой девочке, так еще и лжёшь самому себе.

– Как Снежную королеву? – спросила Зоя спустя минуту раздумий.

– Ч-что? – на мгновение от неожиданности я даже перестал жалеть себя.

– Я про сказку. У королевы страдало сердце, и чтобы не чувствовать боль, она заморозила его себе с помощью магии.

– Помогло? – спросил я с некой надеждой.

– Ненадолго. Стоило в её жизни появиться мальчику, как она растаяла. Ну, то есть как водичка – насмерть, – цокнула девочка. – Но, дядь Ром, вы не волнуйтесь! Это же глупая древняя сказка! А Сёма тем более не девочка! Он скорее, как ледяной тролль. А тролли сильные – значит, выздоровеет. Вы лучше, как он поправится, передайте, что на день рождения мне подарили вторую часть «Будни Стражей»! Папа оцифровал весь дом и даже задний двор! Карта теперь раза в три больше! А еще дядя Маки принёс нам жилетку, как у Ликторов, и маски, и много ружьев всяких, чтобы тоже в игре считывались. Пусть Сёма приходит, как проснётся! Дядя Маки и ему подарит жилетку и пистолетов, Сёма же любит только с пистолетов стрелять?

Отзвук этого имени всё сильнее скрёб меня изнутри, и то, что он пытался там откопать, вряд ли придётся по душе женскому зрителю. Хотелось как можно быстрее оказаться в морге, и плевать, доберусь я туда своими ногами или в полиэтилене.

– Вот как? Ничего себе, какой Маки молодец! И тебе портупею, и у тёти вон какая модная! А мне ни хрена, – вывернул я разговор в менее болезненное русло.

– А это потому что, дядь Ром, ты ругаешь его постоянно, а я ему показала игру, мы поиграли, посмеялись, и потом только попросила.

– Значит, советуешь с дядей Маки сначала играть, и только затем что-то требовать?

– Ну конечно! Он же весёлый, а если чего нужно от весёлого человека – сначала поиграй с ним, и потом даже просить не придётся – сам всё подарит.

Я смотрел на маленькую девочку и думал, откуда столько мудрости в её крохотной голове? Уж точно не от отца досталось. Однако, она одна из немногих, кто мог задеть меня за живое. Люди вокруг только и делают, что куют себе доспехи изо лжи и лицемерия. И я не исключение. Пожалуй, даже могу считать себя одним из искуснейших притворщиков. Но как в такой броне противостоять искренности ребёнка? А никак. Правда всегда обезоруживает. А дети, в свою очередь, не понимают свою силу. Они растут, смотря на сверкающие латы взрослых, и рано или поздно поверив в их трёп, встают под знамёна общей трусости.