Он сказал / Она сказала - Эрин Келли

Сердце начинает колотиться. Она разыскивает не Кристофера, а Кита. Она здесь, и она намерена испортить мне затмение.

– Вы, наверное, ошиблись.

Он внимательно на меня смотрит.

– Либо вы, либо ваш брат-близнец.

Я вздрагиваю, но потом до меня доходит, что это всего лишь расхожая фраза.

– А как она выглядела?

Интересно, Ричард уловил дрожь в моем голосе?

– Примерно ваших лет, красивая. Темноволосая. Села в один из розовых автобусов. – Он кивает в сторону порта.

Черт, черт, черт!

– Ладно, буду знать. Хорошего нам затмения!

– Удачи! – просияв глупой надеждой, отвечает он и смешивается с толпой.

Если это и впрямь была Бесс, она в одном из автобусов.

– Сейчас вернусь, – бросаю я Ричарду. – Подержи.

Я сую ему рюкзак, но фотоаппарат еще у меня. Он болтается в руке, как рогатка.

– Эй, ты куда? Это же не выездная ярмарка! Крис!

Его голос остается далеко позади. Я протискиваюсь через толпу. Каждый раз, когда сталкиваюсь с кем-то, раздается скрип наших нейлоновых дождевиков. С Лорой тоже так происходит? Когда знаешь, что ведешь себя по-идиотски и не можешь остановиться?

Лезу в ближайший автобус.

– Вы с этой группой? – спрашивает женщина с седым перманентом, напряженно улыбаясь. В руках у нее список группы.

– Нет, просто надо проверить, есть там кое-кто или нет.

– Все билеты забронированы заранее! – Она оглядывается через плечо, ожидая поддержки от водителя автобуса. – Сэр, прошу вас…

Я проскальзываю внутрь мимо нее.

– Мне просто посмотреть, там она или нет.

Стою в проходе. Окинув взглядом пассажиров, убеждаюсь, что Бесс нет.

– Простите. Спасибо! – бросаю я, скатываясь по ступенькам.

До меня долетает перешептывание:

– Он обдолбанный, что ли?

– Это что, британский акцент?

– Может, позвонить куда следует?

Второй розовый автобус стоит прямо за этим, в него еще садятся пассажиры. Я огибаю очередь и запрыгиваю во вторую дверь, никого ни о чем не спрашивая. Седые головы, все как одна, поворачиваются в мою сторону. Да им тут всем за шестьдесят.

Похоже, кто-то все же позвонил куда следует. У третьего автобуса меня поджидают двое охранников. Я кричу в проход:

– Бесс!

Кричу громко, чтоб и на задних рядах было слышно. Кричу так, что вот-вот лавина сойдет.

– Бесс! Хватит! Ты победила! Прекращай! С меня довольно!

Перед моим носом закрывается автобусная дверь.

– У меня уже крыша едет! – ору я в стекло, прижимаюсь к нему лицом и жду. Если она там, то наверняка слышала. Если она там, то приехала из-за меня. Она выйдет.

– У меня крыша едет, – повторяю шепотом.

Водитель заводит мотор, стекло в двери трясется, и от вибрации я прихожу в чувство. Бегу назад по опустевшей гавани. Ричард ждет меня в желтом автобусе, мой рюкзак стоит на соседнем сиденье.

– Это что сейчас было?

– Давай пересядем.

Я хватаю неподъемную сумку и волоку ее на последние сиденья. Оттуда виден весь салон. Я напряжен и готов дать отпор. Ненавижу себя за эти мысли, но если с Бесс что-то случится, она сама виновата. Зачем она поехала за мной?

Нет, так не честно. Пусть она виновата, но ей тоже пришлось пройти через ад. На кого и стоит злиться, так это на Джейми Балкомба.

ЛОРА

25 июня 2000-го

– Ты уверена, что не трогала? – переспросил Кит двадцатый раз за час. – Футляр с пленкой, примерно вот такой. Куда-то пропал, а ведь стоял здесь! – Он показал на стол. – Может, завалился куда?

– Подожди, пока мы закончим.

Я сидела в кухне на стуле с полотенцем, обмотанным вокруг шеи, а Бесс в клеенчатых перчатках красила мне корни фиолетовой пастой. Я ощущала знакомое пощипывание – перекись водорода меняла цвет моих волос. С ее головой мы уже поработали – я выкрасила кончики ее темных волос в ярко-розовый.

Радио играло на всю громкость, так что стаканы подпрыгивали, тем не менее телефонный звонок мы услышали. На книжной полке звонил мобильный Бесс. На зеленом экране высветилось слово «Дом». Она недовольно поморщилась и не стала брать трубку. Кит молча поднял брови.

Чем громче мы с Бесс подпевали песне по радио, тем сильней хмурился Кит. Если он будет разыгрывать из себя недовольного папочку, я с детским злорадством продолжу его доводить.

– Не обращай внимания, – сказала я Бесс. – Ему нравятся только песни с глубоким смыслом.

Бесс состроила гримаску из серии «я-тут-ни-при-чем» и плюхнула мне на голову очередную порцию краски.

Кит нахмурился еще сильней и вернулся в комнату. Мало того что пленка пропала, так еще и с вентилятором в ноутбуке что-то стряслось. Он поставил на компьютер настольную лампу и схватился за отвертку. Телефон Бесс зазвонил слова.

– Может, возьмешь трубку? – предложила я на четвертый звонок.

Бесс чуть поколебалась и стянула перчатки.

– Хорошо.

Она вышла из квартиры и прикрыла за собой дверь. Послышались ее «Алло!» и шаги вниз по лестнице. Затем все стихло.

– Интересно, в чем дело? – сказала я Киту. – Думаешь, она уехала и не сказала куда?

Я могла понять, почему она вернулась домой, но почему надо отчитываться перед родителями после двадцати одного года, было выше моего понимания.

– Вполне возможно, – кивнул Кит, сдувая пыль с платы. – Я уже подумал, вдруг с кем-то из родителей что стряслось.

– Ох, наверное, а ей и так досталось…

И тут через закрытую дверь до нас донесся крик Бесс:

– Так ей и надо! Еще повезло, что ее самой в машине не было!

Брови Кита поползли вверх. Я на цыпочках прокралась к двери.

– Нет, я не то имела в виду, конечно, я бы не стала. Прости, что расстроила. Мам, я не подумала. Но ты же знаешь, что она сделала.

Воцарилось молчание.

– Ой, правда? Очень жаль… Я тебе все отдам, как на работу устроюсь. Нет, отдам. Ладно. Спасибо. Слушай, мне надо идти. Я у друзей, неудобно разговаривать.

Гораздо тише она добавила:

– Я тоже тебя люблю.

Наверное, она перепрыгивала через две ступеньки, потому что дверь распахнулась спустя пару секунд. Я отскочила в сторону и попыталась принять небрежный вид, но, когда Бесс обернулась, чтобы закрыть дверь, мы обе заметили на двери следы краски для волос.