Он сказал / Она сказала - Эрин Келли

Я бы придушила эту Тесс собственными руками.

– Ох, Бесс, какой ужас!

Я вспомнила, как Лин однажды сфотографировала меня на рейв-вечеринке в рваных джинсах и коротком топике с таблеткой на языке. Подарок для любого, кто захотел бы подмочить мою репутацию. Фотка висела в нашей старой квартире на холодильнике, мы снимали ее всякий раз, когда приходили родители. Кто из нас в молодости думает о последствиях?

– Ты сказала, что нельзя оклеветать человека, не называя его имени, но ведь тебя можно узнать, – произнес Кит. Он разговаривал больше сам с собой, пытаясь разложить по полочкам все юридические последствия. – Наверное, их можно как-то привлечь. Но это, конечно, подстава самой себе. У тебя есть адвокат?

– Ага, – вздохнула Бесс. – У моего папы есть поверенный. Он думает, что можно призвать их к ответу, но дело сделано. Все вокруг уже знают.

Она внезапно всхлипнула.

– Все так разом навалилось, как будто одной апелляции мало. А какие вещи мне говорят! Вчера одна девушка, соседка, я ее с четырех лет знаю, заявила: чего я хотела, если одна на этот фестиваль поперлась. Так она наша ровесница, полностью в себе, любит выпить и далеко не девственница. От кого, от кого, а от нее не ожидала.

Ее взгляд скользнул по карте затмений, по мне, по Киту и ушел вдаль.

– Ваша квартира – единственное место в мире, где мне верят. Надо валить оттуда. Не могу смотреть, как родители делают вид, что им все по барабану, а сами страдают. Не могу там жить.

– Оставайся у нас, – предложила я. – Хотя бы на пару дней, пока все не уляжется.

– Правда?

Я хорошо знала Кита, так что с уверенностью могла прочесть его мысли – чем ближе ты подружишься с этой девушкой, тем опасней, если дело дойдет до повторного рассмотрения.

– Конечно, оставайся. – Он захлопнул ноутбук.

– Спасибо огромное, – сказала Бесс, и слезы у нее остановились, как по заказу. – Что бы я без вас делала.

ЛОРА

30 мая 2000-го

– Что случилось? – прошептала Бесс, когда я на цыпочках попыталась проскользнуть мимо нее. Была суббота, все спали. Мне показалось, я слышала шаги почтальона. Получив первое письмо от Джейми, я каждый день норовила первой проверить, пусто ли на коврике перед дверью. Нельзя допустить, чтобы Кит перехватил письмо из тюрьмы. Я присела на краешек дивана, держа в руке конверт из банка и листовку с рекламой пиццы.

– Люблю смотреть почту первой. Привыкла. Почему-то успокаивает.

– А, понятно…

– Доброе утро! – Кит мелькнул в дверном проеме. Я попыталась прикрыть дверь, но она вновь приоткрылась. – Ох, уже так поздно!

– Я сегодня в Лондон собиралась, – сказала Бесс. – Есть дела.

– Я думал, ты никого там не знаешь.

– Не знаю. – Она улыбнулась. – В этом и суть. Хочу прогуляться, чтобы за спиной не шептались. Пройтись по Оксфорд-стрит, не встретив знакомых.

После завтрака мы смотрели с балкона, как она уходит. На ней был летний сарафан с расцветкой под крокодила и те же серебристые кеды, что в Корнуолле.

– Долго она еще здесь будет торчать? – спросил Кит сквозь натужную улыбку, когда Бесс обернулась и помахала рукой.

– Без понятия. Ты ведь видишь, мы ей нужны. Нельзя ее просто выгнать после всего, что она пережила.

Кит закатил глаза.

– Я тебя и не прошу. Просто устал, в собственной квартире не расслабишься.

– Кит, да она у нас всего четыре дня! Ты так говоришь, будто она для меня важнее всего. Мне что, выбирать между вами?

Под его сдержанной маской проступила злость.

– Даже так?

Я взорвалась:

– Ты человек вообще или нет? Надо же иметь сочувствие!

Круги под его усталыми глазами обозначились резче, и я пожалела, что не сдержалась. Я впервые обратила внимание на то, каким усталым и неухоженным он выглядел. Несколько дней подряд носил одну и ту же футболку, волосы отросли так, что начали виться.

Я уже собралась извиниться, но тут он сказал:

– Если бы я поддавался порывам, я вел бы себя как Мак. Или как папа.

Мне в который раз стало ясно, что мы живем в параллельных вселенных. Я попыталась встать на его место. Момент обсудить ерунду, засевшую в его голове на тему «Бесс или я», был упущен.

– Ох, Кит, никогда об этом не думала.

– Порой мне даже хочется быть таким. Нет, не то. Мне бы хотелось ощутить себя в его шкуре, понять, как у него устроен мозг. Неужели он кончит так же, как папа…

– Эй. – Я взяла Кита за руку. Ладонь у него была горячая, гладкая и сухая. – Мак куда моложе, чем твой папа, и у него есть мы. Мы сумеем его поддержать.

Мы постояли в молчании, Кит смотрел куда-то вдаль, я наблюдала за ползущим по улице красным автобусом.

– Так вот, о Бесс, – выдержав паузу, мягко напомнила я. Его рука в моей раздраженно дрогнула. – Нет, послушай, давай будем к ней снисходительны. Отпустим ситуацию. Ладно? И у тебя, и у меня есть о ком переживать.

Мне хотелось пошутить, но Кит обиделся.

– Как можно сравнивать! Мак мой близнец!

Да уж, он никогда не поймет моего отношения к Бесс. Кровному родству противопоставить нечего.

– Привет, дорогие, я дома! – весело крикнула Бесс, поднимаясь вверх по ступеням. Кит закатил глаза. Бесс чуть подкоптилась от городского смога, в руках у нее были пакеты из супермаркета, из них торчали перья лука и лемонграсса, внизу угадывались консервные банки и бутылка с вином. – Приготовлю нам ужин. Вы удивитесь, до чего пуста и бессмысленна была ваша жизнь без моего зеленого тайского карри.

– Я люблю тайскую еду, – заявила я, пытаясь заглушить фырканье Кита.

– Не стоило так трудиться!

Если даже Бесс это услышала, то предпочла не обращать внимания.

– Кстати, есть что отпраздновать. Звонил мой адвокат. Их заставили убрать с сайта мои фотографии.

– Отлично! – воскликнула я.

– Можно и в суд подать, но я не уверена, что стоит. Хочется поскорее забыть обо всем, понимаешь? Хватит с меня судов.

Бесс выложила на стол добычу – жасминовый рис, кокосовое молоко, узловатый имбирный корень и три жирные куриные грудки, затем порылась в своей сумке.

– У меня для вас кое-что есть, – вдруг застенчиво сказала она. – В знак благодарности за то, что разрешили остаться и вообще столько для меня сделали…

Она многозначительно взглянула на меня.

– Сперва тебе.

Бесс достала небольшую подарочную коробку размером с кирпич и выжидательно смотрела, пока я ее открывала. Я сразу догадалась, что там – ароматизированные свечи «Кровь розы». В 1999-м они продавались только в небольшой лавчонке в Мэрилебоне. Должно быть, она посмотрела на этикетку, когда убирала у нас. Бесс выбрала подарочный набор из трех свечей. Сладкий пьянящий аромат наполнил комнату еще до того, как их зажгли. Да они ей в сотню фунтов обошлись!