Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4 - Джеймс Клавелл

Они были рядом с административным зданием, где располагались апартаменты начальника базы и офицерская столовая, где оба они провели в прошлом немало приятных часов. Дошан-Таппех был элитной военной базой – шах держал здесь часть своего парка личных реактивных самолетов и свой «Фоккер Френдшип». Теперь стены двухэтажного здания были, как оспинами, изрыты следами от пуль, местами разворочены снарядами, большинство окон стояли без стекол, некоторые были заколочены досками. Снаружи несколько часовых из «зеленых повязок» и неопрятно одетых военнослужащих прохаживались взад-вперед.

– Мир вам! Их превосходительства Мак-Айвер и Локарт прибыли для встречи с начальником базы, – произнес Локарт на фарси. Один из «зеленых повязок» махнул им рукой, показывая, чтобы они входили. – Прошу вас, где находится кабинет?

– Внутри.

Они поднялись по ступеням к главному входу; в воздухе тяжело пахло горелым, кордитом и канализацией. Они едва поднялись до верхней ступеньки, как большая дверь с треском распахнулась, и оттуда торопливо вышел мулла и с ним несколько «зеленых повязок», волочивших двух молодых офицеров ВВС – их руки были связаны, мундиры изорваны и в грязи. Локарт охнул, узнав одного из них.

– Карим! – вырвалось у него, и теперь Мак-Айвер тоже узнал молодого иранца – Карим Пешади, обожаемый двоюродный брат Шахразады, тот самый, кого он просил забрать разрешение на взлет НВС с диспетчерской вышки.

– Том! Во имя Аллаха, скажите им, что я не шпион и не предатель, – крикнул Карим по-английски. – Скажите им, Том!

– Ваше превосходительство, – обратился Локарт к мулле на фарси, – здесь безусловно какая-то ошибка. Этот человек – пилот, капитан Пешади, верный помощник аятоллы, сторон…

– Кто вы, ваше превосходительство? – спросил мулла, черноглазый, приземистый, плотный. – Американец?

– Моя фамилия Локарт, ваше превосходительство, я канадец, пилот для «Иран Ойл», а это руководитель нашей компании на другом конце летного поля, капитан Мак-Айвер, и…

– Откуда вы знаете этого предателя?

– Ваше превосходительство, я уверен, что это ошибка, он никак не может быть предателем, я знаю его, потому что он двоюродный брат моей жены и сы…

– Ваша жена иранка?

– Да, ваше пре…

– Вы мусульманин?

– Нет, ваше превос…

– Тогда будет лучше, если она разведется и таким образом спасет свою душу от осквернения. На все воля Аллаха. В отношении этих предателей нет никакой ошибки. Займитесь своим делом, ваше превосходительство. – Мулла сделал знак «зеленым повязкам». Они тут же продолжили спускаться по лестнице, полунеся, полуволоча двух молодых офицеров, которые громко протестовали и кричали о своей невиновности. Мулла повернулся к двери главного входа.

– Ваше превосходительство, – настойчиво воззвал к нему Локарт, догоняя его. – Прошу вас, именем Единого Бога, я знаю, что этот молодой человек верен имаму, добрый мусульманин, патриот Ирана, я доподлинно знаю, что он был одним из тех, кто вышел против «бессмертных» здесь, в Дошан-Таппехе, и помогал револю…

– Остановитесь! – Взгляд муллы стал еще тверже. – Это не ваше дело, чужеземец. Нами больше не правят чужеземцы, чужеземные законы или подчиняющийся чужеземцам шах. Вы не иранец, не судья, не законодатель. Этих людей судили, им вынесен приговор.

– Умоляю вас проявить терпение, ваше превосходительство, тут должна быть какая-то ошибка, должна бы… – Локарт крутанулся на месте, услышав недалеко за спиной винтовочный залп. Часовые внизу вглядывались через дорогу в сторону каких-то казарм и зданий. Со своего места наверху лестницы ему не было видно то, что видели они. Потом из-за одной из казарм вышли «зеленые повязки», закидывая винтовки на плечо. Они группой начали подниматься вверх по ступеням. Мулла жестом показал им, чтобы они заходили внутрь.

– Закон есть закон, – сказал мулла, глядя на Локарта. – Ересь следует искоренять. Раз уж вы знаете его семью, можете сказать им, чтобы они молили Аллаха о прощении за то, что вырастили такого сына.

– А в чем он, как полагают, был виновен?

– Не «полагают», ваше превосходительство, – сказал мулла, и в голосе его появились гневные нотки. – Карим Пешади открыто признался в том, что украл грузовик и покинул расположение базы без разрешения, открыто признал, что участвовал в запрещенных демонстрациях, открыто высказывался против нашего будущего абсолютного исламского государства, открыто протестовал против отмены антиисламского закона о браке, открыто защищал действия, противоречащие исламскому закону, был пойман при совершении действий с подозрением на саботаж, открыто отрицал полную абсолютность Корана, открыто оспаривал право имама быть факихом – знатоком мусульманского богословского права. – Мулла плотнее запахнул полы халата от холода. – Мир вам. – Он вернулся в здание.

На несколько секунд Локарт потерял дар речи. Потом он перевел сказанное Мак-Айверу.

– «Действия с подозрением на саботаж», Том? Его поймали на вышке?

– Какое это имеет значение? – с досадой произнес Локарт. – Карим мертв – за преступления против Бога.

– Нет, парень, – мягко произнес Мак-Айвер, – не против Бога, против их представления об истине, высказанного от имени Бога, которого они никогда не постигнут. – Он расправил плечи и вошел в здание.

Поплутав там некоторое время, они нашли кабинет начальника базы, и их проводили к нему.

За рабочим столом сидел майор. Мулла находился рядом с ним. Над их головами в качестве единственного украшения в маленькой неопрятной комнате висела фотография Хомейни.

– Я майор Бетами, мистер Мак-Айвер, – отрывисто произнес начальник базы по-английски. – Это мулла Тегерани. – Он бросил взгляд на Локарта и перешел на фарси. – Поскольку его превосходительство Тегерани не говорит по-английски, вы будете переводить для меня. Ваше имя, пожалуйста.

– Локарт, капитан Локарт.

– Прошу вас, садитесь. Его превосходительство говорит, что вы женаты на иранке. Назовите ее девичью фамилию.

Взгляд Локарта окаменел.

– Моя личная жизнь – это моя личная жизнь, ваше превосходительство.

– Только не для иностранного пилота-вертолетчика посреди нашей исламской революции против иноземного господства, – гневно проговорил майор, – и не для человека, знакомого с государственными преступниками. Вам есть что скрывать, капитан?

– Нет, разумеется, нет.

– Тогда, пожалуйста, отвечайте на вопрос.

– Вы полицейский? На каком основании вы…

Мулла прервал его:

– Я член комитета Дошан-Таппеха. Вы бы предпочли, чтобы вас вызвали для официального допроса? Прямо сейчас? Сию минуту?

– Я бы предпочел, чтобы меня не расспрашивали о моей личной жизни.

– Если вам нечего скрывать, вы можете спокойно ответить на вопрос. Пожалуйста, выбор за вами.