Убить одним словом - Марк Лоуренс

На станции мы запустили руки в карманы, чтобы наскрести денег на проезд.

– Как-то это неправильно – платить за привилегию совершить преступление. – Джон пересчитал свою мелочь. – Ну правда, мы должны перескочить через турникеты.

Мы заплатили за билеты, как добропорядочные члены общества, и пошли на покрытую плесенью платформу ждать поезда.

Поезд был переполнен людьми, с которыми нам, возможно, придется соревноваться за право выйти в центре города поздним вечером. Поезда лондонского метро ходили достаточно поздно, чтобы заполнить все театры и ночные клубы в городе, а потом станции необъяснимо рано закрывались, когда те же люди только начинали расходиться по домам. Так как никто не приехал бы к нам на спасение на автомобиле, я убедился, что нам хватит денег на дорогу домой на такси, с их-то грабительскими ценами.

Нам надо было доехать по прямой от «Клэпхэм-Саут» до «Олд-стрит», одиннадцать остановок по Северной ветке, которая нас вновь перенесла через Темзу. У нас ушел почти час, чтобы пронестись сквозь пригородную ночь, через реку и через центр города. Мы использовали это время, чтобы, пытаясь перекричать грохот вагона, обговорить очень размытый план, который мы уже составили к тому моменту. Джон нам приблизительно описал планировку помещений и раздобыл пароли у своего отца. Саймон все это время штудировал книги своего отца, оттачивая талант извлекать из компьютера информацию без разрешения. Насколько мне было известно, Элтон ни разу в жизни не нарушал закон, но мог карабкаться по стенам, как геккон, а из рассказов своего отца о том, как не дать плохим людям проникнуть в здание, он узнал кое-что о том, как это делается. Хотелось бы, чтобы мы с Миа были просто заинтересованными наблюдателями. Мы могли бы стоять на стреме или что-то в этом духе…

– Скорее всего, мы не сможем проникнуть внутрь, и нам придется вернуться домой, – сказал Саймон.

Никто ему не возразил.

Я сел рядом с Миа, и наши руки сами нашли друг друга. Я старался не держаться за нее слишком крепко. Мы громыхали от одной станции до другой, выплевывая нескольких пассажиров на остановках, впуская втрое больше. Я смотрел на наше отражение, искаженное сглаженным двойным стеклом окна вагона. Наши образы летели, словно приведения, над проносящимися мимо щитами с рекламой сигарет, нижнего белья, автомобилей, а потом над темнотой. Я пытался представить, что мы мчались не только по стальным рельсам, которые неотвратимо несли нас в чернильно-черный туннель, но и по другим рельсам, с которых так же невозможно было соскочить, рельсам, ведущим прямиком в будущее, со стабильной скоростью шестьдесят минут в час, независимо от того, хотим мы этого или нет.

Незадолго до Рождества в качестве небольшой передышки учитель английского дал нам задание написать сочинение, в котором мы должны были придумать совет сами себе, если бы могли вернуться в то время, когда в возрасте 11 лет поступили в Мэйлерт. Или, если нам хотелось применить побольше воображения, придумать совет, который мы сами дали бы себе из будущего, если бы могли отправить весточку в прошлое, оторвавшись от своих долгих и, если повезет, успешных карьер.

Я написал много достойных советов, вроде того, чтобы быть внимательнее на уроках, затем разбавил их шуточными советами о покупке акций Atari[25]. Но прямо сейчас совет мистера Арно, «поцелуй девушку», казался очень хорошей идеей. Тем более что Димус, видимо, не узнал за будущие десятилетия ничего такого, что он счел бы достаточно важным, чтобы передать мне.

– Мы приехали. – Джон похлопал меня по плечу. Я к тому моменту задремал.

– Извини, – сначала встала Миа, потом поднялся я, покачиваясь в такт вагону, и потянулся к поручням, чтобы не свалиться.

Мы растолкали других пассажиров, чтобы выйти на платформу, затем поднялись на эскалаторе, и наконец станция изрыгнула нас на холодную улицу.

– Нам туда, пойдем. – Джон бросил взгляд на стенд с картой района и пошел первым.

– Ты уверен, что уже был здесь? – спросил Элтон.

– Однажды. Несколько месяцев назад. И я особо не обращал внимания.

Джон повел нас за собой, прочь от ночной суеты находящихся рядом со станцией пабов и винных магазинов, в сторону более темных и безлюдных улиц. Если бы мы были в пригороде, то эти места назывались бы «промзоной», но в Центральном Лондоне было слишком много истории и слишком мало свободного места, чтобы придираться к этому. Думаю, что окружающие нас строения когда-то были викторианскими фабриками, на которых дети, пытаясь не лишиться пальцев, лавировали между станками, приводимыми в движение паровыми двигателями. Теперь, наверное, в этих домах располагались магазины одежды или студии дизайна интерьера. Пройдя под угрюмого вида аркой, мы оказались около здания, которое вполне могло когда-то быть скотобойней. На табличке было написано: «Студия танцев № 44».

– Здесь. – Джон остановился там, где стена предыдущего строения уступала место высокому проволочному забору, за которым находилась толстая изгородь. Перед нами был въезд на территорию, закрытый шлагбаумом. Несколькими ярдами далее находилась кабинка контрольно-пропускного пункта, свет в которой был выключен.

– Как-то непохоже на лабораторию, как по мне, – сказал Элтон, когда мы прошли мимо.

– А как вообще должны выглядеть лаборатории? – спросила Миа.

– На табличке написано: «Моторола», – указал пальцем Саймон.

– Похоже на офисное здание, – сказал Элтон.

– Которыми лаборатории, в общем-то, и являются, – сказал я. – Они не набиты доверху бурлящими котлами и машинами доктора Франкенштейна. И кстати, вы заметили дымоходы? – Несколько длинных тонких труб устремлялись в небо с торца здания. – Вот там лаборатория. Через эти трубы выходит дым от производства с использованием полупроводников.

– Именно так, – кивнул Джон. – Вот сейчас Ник описал, и я все вспомнил.

Джон развернулся и провел нас вверх по пустой улице к главному входу. Одинокий прохожий шел по противоположной стороне улицы, опустив голову, не обращая на нас внимания.

Джон остановился около прохода.

– Кажется, что основная мера безопасности – это металлическая балка через въезд, приблизительно… хм-м-м… в трех футах над землей. Элтон, как самый титулованный атлет среди нас, сможешь нас провести внутрь?

– Идем. – Элтон проигнорировал Джона и повел нас по узкому проходу между воротами и проходной. Мы оказались около парковки недалеко от главного корпуса, пустого асфальтированного участка, освещаемого стоящими то тут, то там фонарями.

Мы встали в темном углу, который не был заметен с улицы. Элтон снял с плеча спортивную сумку, которую он принес с собой. Ее содержимое звякало и казалось тяжелым.

– Здесь должны быть сигнализации. Лучше всего будет, если я проверю пожарные выходы и посмотрю, можно ли какую-то дверь открыть снаружи. Если это не сработает, то я поднимусь на крышу и поищу там вход через люк или застекленную крышу. Как правило, они не утруждаются запереть недосягаемые входы. – Он осмотрелся. – Если появится полиция или охрана, ногами затолкайте сумку вон в те кусты, осмотритесь по сторонам и уходите. Отрицайте все.