Ведьмы Алистера - Дарья Шатил

изучать комнату, в которой была. Глаза казались сухими, словно в них песка насыпали, а шею свело от долгой ночи со скрещенными руками и запрокинутой головой. Марта утёрла струйку слюны с подбородка и попыталась хоть немного размять шею.

— Никогда не мог представить человека, который будет преспокойно спать и даже похрапывать в одной комнате с тем, кто пытался его убить. А уж то, что этим человеком окажется моя собственная дочь, и подавно. Скажи-ка, милая, у тебя не закрадывалась мысль, что он может удушить тебя простыней во сне? Или у вас состоялся по-настоящему душевный разговор, и вы настолько заболтались, что не заметили, как уснули?

Марта нехотя повернула голову и встретилась взглядом с отцом. Он стоял, прислонившись к дверному косяку за границей тувротов, и его нахмуренные брови и плотно сжатые губы не предвещали ничего хорошего.

— Ни то, ни другое, — буркнула Марта.

— Тогда смею предположить, что ты решила соблазнить его и склонить на свою сторону по доброй воле, так сказать? — отец слегка вздёрнул подбородок, указывая на наряд Марты.

Марта посмотрела на себя. Что ж, вчера внешний вид её не особо интересовал, но вот при свете дня одна из её бесчисленных комбинаций, представляющая из себя смесь тонкого кружева и мягкого розового бархата, выглядела не то что неуместно, а даже вульгарно. Марта запахнула на себе халат и потуже завязала его, мысленно хваля себя за то, что на автомате надела его.

— Милая моя девочка, я, конечно, всё понимаю, но обычно с годами ум прибавляется, а никак не вытекает через уши, — с каким-то нелепым разочарованием пожал плечами отец.

Коул всё ещё спал, его грудь медленно вздымалась и опускалась в такт размеренному дыханию. На лице проступали красные и местами бледно-розовые пятна. Отец был прав, оставаться с ним в одной комнате было глупо. Он мог проснуться в любой момент, и то, что этого не произошло, было чистым везением, не иначе.

— У него была лихорадка, — не защищаясь, а скорее просто обосновывая своё присутствие здесь, произнесла девушка.

— Лихорадка? — вскинул брови отец и, уперев свой взгляд в мужчину, принялся изучать его с немалого расстояния.

— Да. Он стонал на весь дом. Удивительно, что вы не проснулись, — слегка приукрасила Марта.

— Хм… Интересно… Ты можешь впустить меня в комнату?

Марта покачала головой.

— У тувротов есть только один ключ.

— Плохо. А изготовить второй нельзя?

— Без понятия, — пожала плечами девушка. — Но, если хочешь войти, я могу их временно убрать. Думаю, пока что он безопасен.

— Нет, не нужно. Он всё равно спит, — ответил отец, равнодушно покачав головой. — Выходи оттуда и пошли позавтракаем. Я приготовлю омлет с тунцом.

Марта окинула Коула ещё одним скептическим взглядом и, убедившись в том, что тот продолжает спать, вышла из комнаты. Идти за отцом в полной тишине ей совсем не хотелось — не хотелось снова чувствовать себя посторонней в своём собственном доме, так что она решила забить пустоту хоть каким-нибудь разговором.

— Давно встал? — спросила она, считая ступени на лестнице.

— Не особо. Звонила какая-то девочка из вашей студии — я всё никак не могу запомнить её имя. Просила передать, что твоя утренняя группа на сегодня отменена, а обеденная — по расписанию.

— Понятно, — хмыкнула Марта, гадая, что ещё можно спросить, но ни одна тема для разговора не лезла в голову. А о Коуле и связанных с ним проблемах говорить совсем не хотелось.

Марта как никогда ощущала желание просто пойти на работу и раствориться в своей нормальной привычной жизни. Хотя был ещё один нерешённый вопрос.

— Что делать с Мегги?

— А что с ней? — спросил отец, остановившись у подножья лестницы и повернув к дочери голову.

— Школа, — уперев в него взгляд, как само собой разумеющееся сказала Марта.

— А, ты об этом… Я уже позвонил туда и сказал, что у неё грипп и что до конца недели она не появится, — и, развернувшись, мужчина пошёл на кухню.

Марта поспешила в спальню, чтобы переодеться и забрать свой телефон, осознав, что за все выходные она даже не взяла его в руки. Если девушка правильно помнила, то телефон должен был быть в сумке, куда она его и бросила в прошлый раз. Откопала Марта свою бесполезную разрядившуюся технику на самом дне рядом со старой почти засохшей тушью и кошельком с брелком лисички, который Мегги сама сшила и подарила ей на день рождения в прошлом году.

Марта прихватила зарядку и поплелась обратно на кухню. Проходя мимо спальни отца, она в очередной раз заглянула, чтобы проверить сестру. Мегги всё ещё спала. Удивительно — как ребёнок, переживший столько трудностей, может так мирно спать?

Когда Марта зашла на кухню, отец как раз заканчивал поджаривать последний омлет. Он обильно смазал блюдо консервированным тунцом и завернул конвертиками. Как ни странно, но в их доме действительно питались одними только яйцами. В отличие от Марты, Алистер Рудбриг мог сотворить с этим продуктом всё что угодно. Иногда девушке казалось, что её отец может даже написать книгу «1000 и 1 яичный рецепт». Со смертью мамы из их дома пропало всё, что можно было бы назвать правильным и разумным питанием.

— На него тоже приготовил? — спросила Марта, подсчитав тарелки на столе.

— А не должен был? — усмехнулся мужчина, поставив перед дочерью тарелку и протянув ей приборы. — Я не настолько жесток, чтобы морить голодом гостей.

— Может быть, хватит так его звать? — скривилась девушка. — Он не наш гость и никогда им не был!

— Марта, — с осуждением протянул отец. — Я буду звать людей так, как считаю нужным. Пока он в нашем доме, он наш гость. И тот факт, что является он таковым не по своей воле, особой роли не играет. Кстати, как он? Выглядел не лучшим образом. Это последствия твоего воздействия?

Марта пожала плечами и принялась нарезать омлет на маленькие кусочки.

— Не знаю. Сомневаюсь. С Мегги же всё в порядке.

— Больше не используй магию против сестры. Мы не знаем, как то, что ты сделала, отразилось на ней. Даже если видимых признаков нет, это ещё не значит, что всё прошло без последствий.

Марта кивала в такт словам отца, прекрасно понимая, что каждое из них верно. Ситуация, на самом деле, была куда хуже: они не просто не знали, что могло вызвать воздействие на Мегги магией, но и оба боялись, что от этого в маленькой девочке могла пробудиться сила. Таковой была правда и опасения, повисшие между строк. Но никто из них не осмеливался озвучить свои мысли.