Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Через полчаса он высунулся наружу — дождь ещё лил, и к тому же усилился ветер. Сквозь шум воды доносились голоса аборигенов и скрежет перетаскиваемой по камням бочки — у обрыва уже устроили водосборный жёлоб, теперь к нему тянули подходящую ёмкость. Невдалеке зашевелился гравий, из него выглянул пластинчатый горб, отряхнулся и высунул лапы — плоский зверь выбрался из укрытия. Гедимин еле слышно хмыкнул — эти существа в оценке опасности обычно не ошибались, видимо, все «интересные» химикаты на сегодня уже пролились. «Какой-то короткий вышел дождь,» — думал сармат, выходя (уже без защитного поля) к лагерю аборигенов. «А я думал собрать все семь фракций…»

— А, вот ты где, — из дождя вынырнул ухмыляющийся Вепуат. — Где был? В лаборатории? Нашёл что-нибудь новое?

— Образцы трёх кислот, — буркнул Гедимин. — И два продукта реакции. Что, дождь кончился? Или днём будет продолжение?

Вепуат качнул головой.

— Нет, на сегодня всё. Коротенький такой катаклизм. Видел — местные не раскладывали с утра шкуры? Они, похоже, знали, что никакого порошка сегодня не соберут.

Гедимин посмотрел себе под ноги. От чёрного осадка не осталось и следа — его размыло в молекулярную пыль. «То ли это вещество ни на что не годится, то ли с ним просто незнакомы,» — думал он. «Кто бы вышел его собирать — посреди кислотного дождя⁈»

— В Сфен Огня пойдём? — спросил он вслух.

— Да уж после твоей смены, — махнул рукой Вепуат. — Пусть как следует всё промоет и продует. Не хватало, чтобы «трилобиты» чем-то надышались.

Гедимин смотрел на туманники. Съёженные, будто выжатые, «чаши» снова набухли, покрылись наплывами и наполнились водой. Слизь осталась только на дне. «Эти тоже чуют, что опасность миновала. Интересно, каким органом? Тем, кто останется тут жить, такое чутьё пригодилось бы.»

…Вепуат заглянул в кювету с просохшим осадком, хмыкнул и попытался придвинуть её к себе. Гедимин перехватил его руку и вполсилы прижал к столу. Вепуат охнул.

— Я только посмотреть, — заверил он, потирая придавленные пальцы. — Красивый цвет. Чёрный такой.

— Да, они яркие, — согласился Гедимин, глядя на кюветы. Всё, что удалось соскоблить с камешков, было здесь — десяток граммов красно-рыжего порошка, шесть граммов чёрного… Оба вещества при растирании распадались на очень мелкие фракции, практически в пыль, — сармат не удивлялся, что после ливня от них не остаётся и следа.

— Красивые, — сказал Вепуат. — Вот интересно, если добавить их в шихту…

Гедимин мигнул.

— Ты печь с утилизатором не спутал? — угрюмо спросил он, глядя на оживившегося Вепуата. — Зачем пихать в шихту всё подряд?

— Для эксперимента, — отмахнулся разведчик, заглядывая в бочонок с ещё не переплавленными осколками. — Я немного возьму, не бойся. Тебе останется на опыты… А ты пробовал свои кислоты налить в белое стекло?

Ответить Гедимин не успел — с окраины донёсся протяжный низкочастотный гул на три голоса. Он прикрыл кюветы защитным полем и быстро вышел из шатра.

Дождь притих, но на холме было ветрено. Сармат проверил состав воздуха — едкие испарения уже сдуло с возвышенности, но в низинах они пока держались, хотя и оттуда их быстро вытягивало. Текк’ты, выглядывая из долины, держали головы высоко — видимо, чуяли ядовитый пар, и он им не нравился.

— Только трое, — отметил Гедимин, озадаченно глядя на экран сигма-сканера. «Мало сегодня. Видимо, из-за дождя. Самые кислотоустойчивые… Ну ладно. Отменим заготовку тектона, пусть все копают.»

Вепуат перевёл его короткий приказ. Двое Текк’тов нырнули в скалу. Третий остался наверху — и даже ещё приподнялся на хвосте, пристально глядя на сарматов.

— Он спрашивает, нет ли другой работы, — перевёл Вепуат. — Не копательной.

Гедимин мигнул.

— Тогда пусть месит тектон, — пожал он плечами. — Двойной или тройной, по своему усмотрению.

Текк’т снова загудел. Вепуат развёл руками.

— Он спрашивает, нет ли совсем другой работы. Делать странные штуки наверху, собирать камешки…

Гедимин озадаченно хмыкнул.

— Какие штуки? У них жилой корпус не выкопан. Пока не до штук. Скажи — ничего другого нет. Это надо делать.

Текк’т, коротко лязгнув бронёй, нырнул под ближайший холм, и всё затихло.

— Ушёл, — сказал Вепуат. — Сказал — придёт, когда другая работа будет.

— Мать моя колба, — пробормотал Гедимин, глядя существу вслед. «То ли испарений надышался, то ли в скалу с размаху врезался. Работнички, ah— sa has— sesh…»

…От зеркальной пластины отрезали ненужные кромки, покрыли хрупкий слой металла гзешем, приделали костяные крепления, — Гедимин думал со временем заменить кость мифрилом, но пока что годилась и она. Минут пять он возился в тесной трубе реакторного корпуса, прежде чем установил новое зеркало там, где нужно, и с трудом вылез обратно. В «мониторе», в верхнем правом углу, отразился новый фрагмент — очерченный рамкой и подсвеченный синим подвесной радиометр. Его жгут был растянут до предела — пласт накопителя экранировал прибор не хуже ипронового щита, принимая на себя все омикрон-кванты.

«Завтра ночью можно будет снять накопленный „заряд“,» — думал Гедимин, разглядывая тёмно-синюю пластину. «Запустим первый полноценный излучатель. Станция будет отправлять такие дважды в день… Нет, я всё-таки не понимаю, на кой им здесь такие мощности. Тут от миниреактора целый город светится, никак не угаснет…»

…Выходя из-под защитного купола, Гедимин увидел краем глаза группку аборигенов на жёлтой черте. Узнать, что они там забыли, он не успел — навстречу вышел подозрительно довольный Вепуат с мешком «трилобитов».

— Пойдём, пока не стемнело, — быстро заговорил он. — Пущу их искать мелкие предметы. В темноте им тяжело.

Гедимин подозрительно покосился на него, но всё же кивнул и ускорил шаг.

…Два сторожевых поста светились жёлтым. Вепуат приветственно помахал стражникам, в ответ прошипели что-то дружелюбное — по крайней мере, разведчик коротко усмехнулся. Гедимин смотрел под ноги, но местный пепел поглотил все осадки ещё надёжнее, чем гравийные россыпи Сфена Земли. «Тут же впитывания почти нет. Всё растеклось поверху и там