Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. - Теофил Лапинский

с цивилизованным миром. Они находятся, так сказать, между чумой и холерой, потому что с незапамятных времен турки были так же вредны и враждебны свободному развитию этой страны, как теперь русские. Я хочу только бросить беглый взгляд на историю Абазии с начала этого столетия. Политическое и военное положение турок в отношении абазов было тогда почти таким же, как в настоящее время положение русских. Вдоль берега Черного моря – в Анапе, Суджуке и Сухум-Кале в фортах находились турецкие гарнизоны, которые, однако, не могли выйти на расстояние получаса ходьбы за пределы крепости без того, чтобы не быть задержанными абазами. На правом берегу реки Лабы и у истоков Кубани жило несколько татарских разбойничьих орд – черкесов магометанского вероисповедания, которые только номинально признавали верховную власть султана и с христианскими абазами находились в беспрерывной борьбе. Турецкие паши часто пытались вторгнуться в страну и принудить абазов к покорности и уплате податей, но они постоянно должны были отступать, разбитые наголову. Никогда ни один турецкий солдат не ступал на землю шапсугов, абадзехов или убыхов, а тем более – в южную часть Кавказа. Хотя туркам удалось в окрестностях Сухум-Кале привлечь к себе несколько фамилий и даже склонить их к принятию магометанской веры, а одна из этих фамилий получила наследственный княжеский титул и была признана Портой сувереном той части страны, которая в настоящее время называется княжеством Абазией; но влияние этих перебежчиков не было достаточно значительным для того, чтобы упрочить их и султана господство в стране. Турка, так же как теперь русского, всегда рассматривали как врага, и когда он выходил из своих береговых укреплений, его встречали ружейными выстрелами.

Жители держались своих старых христианских религиозных обрядов и питали отвращение к магометанству, так же как теперь – к русскому христианству. Однако и это не помешало тому, что Абазия под именем Черкесии представлялась на всех картах принадлежащей Турции, так же как теперь она обозначается принадлежащей России. Не помешало это и тому, что по заключенному в Адрианополе миру Оттоманская Порта уступила никогда ей не принадлежавшие суверенные права России. Уже ранее значительная полоса земли по Кубани и по Лабе таким же образом была передана Портой России. На протест абазского народа не обращали внимания; царь объявил Абазию русской провинцией, флот получил приказ блокировать берег, а войска – занять страну. С этого времени и начинается действительная война между Россией и абазами. Последние скоро почувствовали разницу между турками и русскими.

В Южной Абазии вышеупомянутая княжеская фамилия была первой, которая присягнула на верность новому господину; в награду она была утверждена в своем суверенитете и предоставленных Портой правах, однако при условии принятия христианской веры. Добрые князья рассматривали это как незначительное препятствие, и Гамид-Бей, глава многочисленной фамилии, назвался князем Александром и сделался православным христианином, не отказавшись, однако, от многоженства.

Большая часть южных абазов, так же как и сванеты, приняли православное крещение тем охотнее, что это сопровождалось подарком на крестины от царя. Он состоял для беднейшего класса и для рабов только из одной рубашки и серебряного крестика, и крещение так понравилось горцам, что многие из них не довольствовались совершением этого акта один раз. Это им, однако, не мешало объявить, что они не будут предпринимать ничего враждебного против русских и охотно будут торговать с ними в Сухум-Кале, но не допустят никакого проникновения попов, чиновников и путешественников в свои горы, а при вступлении войск будут оказывать им сопротивление. Русские скоро увидели, что не так-то легко будет справиться с хитрыми и недоверчивыми абазами; и так как северная часть ни в какие переговоры вступать не хотела и начала открытую войну, то они довольствовались пока кажущейся покорностью юга. Они построили только вдоль берега Черного моря и реки Ингур на границе с Имеретией крепости Сугдид, Анаклия, Гори, Архангела, Дранди, Сухум, Псирста, Анакопия и Бамбори и пытались при помощи торговли постепенно приручить абазов.

Сванеты, несмотря на перемирие, продолжали свои разбойничьи набеги в Мингрелию. Их покорение, которое стоило бы многих усилий и жертв и к тому же могло бы еще подстрекнуть к войне южных абазов и осетин, пришлось отложить. Осетины с давних времен жили с русскими в состоянии, близком к перемирию, благодаря чему русским был обеспечен безопасный проход через Дарьяльское ущелье.

Жители Большой и Малой Кабарды оказывали вначале сильное сопротивление вторжению русских, но должны были впоследствии покориться. Причина, почему они не могли продолжать свое сопротивление с тем же успехом, как адыги, живущие на северо-западе, коренилась прежде всего в характере их большей частью равнинной, мало приспособленной к защите страны, потом также в природе их смешанной с черкесами и лезгинами расы, в которой абазы составляли, правда, большинство, а адыгский язык являлся господствующим; черкесы же составляли довольно многочисленное племя узденей (дворян); кроме того, здесь, в Кабарде, имелось еще много татарских ханов и князей. Эти так называемые князья и дворяне были всегда первыми, которые покорялись врагу, чтобы укрепить и расширить свои личные привилегии. Впрочем, русские хорошо обращались с народной массой, оружие не отбиралось, не ставилось никакой русской администрации, только была введена незначительная, скорее номинальная, подать. Состоящий на русской службе корпус, известный под названием «кабардинский полк», собран из добровольцев со всего Кавказа. Абазский элемент представлен там очень слабо. Большое количество абазских фамилий ушло из Кабарды от русских в независимую страну адыгов.

Чтобы держать в повиновении Кабарду, русские воздвигли крепости: Терек, Урван, Нальчик, Баксан, Чегем, Моздок и другие.

Еще один раз кабардинцы имели случай восстать против русских. Во время нападения чеченцев под предводительством Шамиля в 1846 году 12 000 всадников ворвались в Кабарду, уничтожили много русских станиц и двинулись по направлению к Кубани. Многие жители Кабарды вначале присоединились к отрядам Шамиля в надежде освободиться от русского владычества, но так как эти последние не могли выдержать открытой борьбы с русскими и к тому же адыги, которые не хотели пускать чеченские орды в свою страну, не двигались и на все требования Шамиля оставались глухими, то последний вынужден был вскоре двинуться обратно, а несколько сотен сильно скомпрометированных кабардинцев должны были спасаться от мести русских в Дагестане. Маленькие черкесские племена, которые жили на Малой Кубани, Лабе и Урупе, были слишком слабы для того, чтобы с успехом защищаться; одна часть их после непродолжительной борьбы покорилась, другие же или совсем были истреблены русскими, или ничтожные остатки их направились на левый берег Лабы, где они присоединились к сильному племени абадзехов и почти совсем слились с ним. Однако