Богини славянского мира - Михаил Серяков

Как видим, собственно христианская традиция не дает никаких оснований связи этой святой с водой или пряжей. Об этом «двоеверном» персонаже исследователи сообщали следующее: «Св. Параскева (Пятница. – М.С.) считается покровительницей воды и имеет, по народному взгляду, особую близость к ней. На это верование указывают существующие в народе предания о том, что образ св. Параскевы чудесно является иногда на водах, на реке или колодце, вследствие чего вода приобрела особую силу. На этом основании и теперь нередко ставятся иконы св. Параскевы при источниках, над ключами и колодцами. Далее, она считается покровительницей, главной у простого народа, женской зимней работы – пряжи. Это видно из того, что в народе она носит название «льняницы», и со дня ее памяти, т. е. с 28 октября, повсюду обыкновенно начинают мять лен. Но главное в народных верованиях относительно св. Параскевы то, что она считается покровительницей соименного ей дня недели – пятницы и потому все поверья, какие существуют в народе насчет Пятницы, относятся и к лицу св. Параскевы»483. Этой «бабьей святой» еще в XIX веке приносили жертвы в виде бросаемой в колодец кудели. Сам этот обряд назывался «мокрида» и происходил от того же корня, что и имя древнерусской богини. С.В. Максимов отмечал, что в посвященные Пятнице колодцы верующие бросали не только деньги, но и разные изделия женского рукоделия, такие как сшитое белье в виде рубахи, полотенца, вычесанная льняная кудель или выпряденные готовые нитки, а также волна (овечья шерсть). Эти подношения подчас сопровождались возгласами «Угоднице на чулочки!» или «Матушке-Пятнице на передничек!»484. Тесная связь с прядением этой «двоеверной» святой является более чем показательной. Дело в том, что в апокрифическом «Протоевангелии Иакова» Богородица описывается как пряха. Цельс, известный античный критик христианства, так говорил о происхождении основателя этой религии: «Он родился в иудейской деревне от местной женщины, нищей пряхи…»485 Все это говорит о достаточно широком и весьма раннем распространении представления о матери Иисуса Христа как о пряхе. Как пряха она фигурирует и в некоторых русских заговорах. Однако тот факт, что, несмотря на это, с этим ремеслом в народном сознании оказалась в первую очередь связана не Богородица, а Параскева Пятница указывает на то, что в облике этой «двоеверной» святой было что-то, что оказалось сильнее традиции, идущей из первых веков христианства. В следующей главе будет подробнее показано значение прядения и ткачество в мифо-магической картине наших далеких предков, а пока отметим лишь то, что славянская традиция указывает на божественный образ изобретателя или изобретательницы данного ремесла: «По болгарскому поверью, прясть и ткать научил людей сам Господь. На Украине прялка считается за дар божий, врученный первой жене Еве»486. Кроме того, «болгары знают злату бабу, которая научила женщин прясть и ткать»487. Связь прядения с божественным началом отмечена и в русской поговорке «Баба точет (тчет), а Бог ей рубашку дает»488. Подобная поговорка существовала и в отношении девушек: «Девка прядет, а ей бог нитку дает»489. Однако весьма вероятно, что первоначально рубашку и нитку давали им не бог, а богиня. Поскольку этнографические материалы севера Руси ХIХ в. прямо указывают на связь Мокоши с прядением, а в ипостаси Пятницы эта же связь проявляется у нее в гораздо больших географических пределах, то, принимая во внимание и то обстоятельство, что древнерусское язычество не знает других персонифицированных богинь, мы вряд ли ошибемся, если предположим, что божественной изобретательницей прядения была именно Мокошь. Поскольку Мокошь, а затем и Параскева Пятница были связаны с прядением, то на связь этого ремесла с водой также указывают поверья о мокрухе. Согласно поверьям жителей севера Руси, это было существо женского пола, которое тоже пряло по ночам и оставляло мокрое место там, где сидела. Кроме того, на связь Мокоши и Пятницы указывает и одинаковые запреты на прядения, связываемые с обоими сверхъестественными персонажами.

В начале ХХ в. С.В. Максимов отмечал: «Начиная с крайних границ болотистой Белоруссии, от берегов Десны и Киева, до далеких окраин Великороссии и Белого моря – поклонение образу Параскевы Пятницы, в виде изваяния, остается до сих пор неизменным и всенародным. Точно таким же образом всюду на этом громадном пространстве земли, населенной православным людом, целебные родники-криницы и святые колодцы – поручены особому покровительству святой Пятницы. Эта связь имени Пятницы с источниками текучих вод, не ограничивает силы народных верований в нее, как в защитницу вообще воды, в самом широком значении этого слова. Это вытекает, между прочим, из того, что в старинных городах, укрепившихся на высоких берегах больших рек, подобно Киеву, Брянску и другим, пятницкие храмы построены на низменностях, у самой воды – древний обычный прием, который, помимо Великого Новгорода и Торжка с их пятницкими концами, наблюдается и близ Москвы, в Троице-Сергиевской лавре. Кроме того, во многих местах, а в особенности в Белоруссии, сохраняется обычай молиться о дождях, потребных в весеннее время для всходов и в летнее для урожаев, обязательно святой Пятнице, и непременно с некоторыми суеверными приемами: молитвы возносятся в таинственной ночной обстановке и состоят из таких прошений, самодельная форма которых указывает также на давность их сочинения»490. Этот же исследователь приводит уникальное свидетельство, что народ почитал Пятницу как «водяную и земляную матушку», что явно указывает на то, что под этим «двоеверным» персонажем скрывается древняя богиня491. Об этом красноречиво говорит и то, что в белорусском языке слово патнiца означало также «нечистая сила», а на Украине ее могли причислять к русалкам492 – вещи, совершенно необъяснимые для христианской святой, если только не допустить мощного влияния прежних языческих верований на сложения ее образа в «народном» православии. Украинское поверье находит свою полную аналогию в некоторых древнерусских поучениях против язычества, где Мокошь упоминается рядом с вилами – своего рода южнославянскими аналогами русалок.

Связь Пятницы с плодородием земли и истечением небесной влаги отмечал и А.Н. Афанасьев: «По народному убеждению, от Пятницы зависят обильные роды земли; ее молили об отвращении засухи, проливных дождей, неурожаев; в дар ей приносили земные плоды»493. Обычай ритуального кормления Пятницы, явно напоминающий жертвы идолам, сохранялся на Украине еще в ХIХ в., когда накануне посвященного ей дня, а также в ночь на Страстную пятницу хозяйки застилали стол и ставили на нем разведенный мед, а в остальное время с четверга на пятницу оставляли на столе хлеб-соль, кашу и ложку для Пятницы494. Македонцы из Мариово даже считали св. Петку главной заступницей людей перед богом, защищавшей их от засухи, мора, неурожая, грома и других бед495. Есть еще ряд сведений, указывающих на Пятницу как на покровительницу тех или иных работ. «По болгарским сказаниям, света Петка-Парашкева носит на голове лучезарный венок, очень добра и охотно помогает женщинам в их домашних работах; 28 апреля старухи оставляют ей на дворе хлеб и крашеное яйцо, с полным убеждением, что она придет ночью и съест то и другое; а 28 октября сбирают со всех домов хлеб, вино и мед, и после молебствия празднуют св. Пятнице»496. У восточных славян она выступала покровительницей не только домашних, но и земледельческих работ. «До сих пор белорусские женщины не перестают молиться святой Пятенке о дождях для урожаев, поступая при этом так, – отмечал в начале ХХ в. С.В. Максимов. – Когда наступает время жатвы, одна из деревенских старух, легкая на руку и этим достоинством всем известная, отправляется в поле ночью и сжинает первый сноп. Связав его, ставит она на землю и три раза молится в это время Прасковье-Пятнице, чтобы помогла рабам Божиим (помянет всех женщин своей деревни, на которых, по белорускому хозяйскому обычаю, лежит обязанность жнитва). Просит старуха об окончании, без скорбей и болезней, тяжелой работы и быть заступницей от лихих людей, особенно тех, которые умеют делать «заломы». Затем берет она свой сноп и, крадучись ото всех, несет его в свою избу. Всякая встреча при этом – недобрый знак»497. Тот факт, что ритуал осуществляет именно старая женщина, ночное время его проведения, скрытое от всех несение первого снопа, – все это указывает на весьма древнее время возникновение этого обычая. Аналогичный ритуал был известен и на Руси: «При начале жатвы в Калужской губ. одна из старух, известная легкостью своей руки, выходит ночью в поле, нажинает сноп, связывает его, и до трех раз то кладет, то ставит на землю, причитывая: «Пятница-Параскева матушка! Помоги рабам божиим (таким-то) без скорби и болезни окончить жатву; будь им заступница от колдуна и колдуньи, еретика и еретицы». Затем, взявши сноп, она старается пройти до двора никем незамеченною»498. «Святая Пятка» поминалась во всех молитвах южных славян по поводу хлебного урожая вместе с Богородицей499. Следует отметить, что с прядением и земледелием была, согласно поверьям, связана и Заря: на три или семь утренних зорь ставили посевные зерна, а на одну – лучший моток пряжи. Это делалось для того, чтобы урожай был обильным, а пряжа – хорошей500. Известен и русский заговор: «Умоюсь я в утреннюю росу утренней росой и очерчу себя безымянным пальцем и скажу: «Гой еси ты Заря утренняя и ты Заря вечерняя, пади ты на мою рожь, дабы она росла как лес высока, как дуб толста!»501 В русских заговорах у Пятницы оказывается еще одна одинаковая функция с Зарей, достаточно нетипичная для женских персонажей – защита нетленной ризой от оружия, свинца и железа502.