Следы на аномальных тропах - Любовь Владимировна Котова

никакой крови там не будет. Странный кошмар. Вроде я сейчас в ужасе должна быть, ведь меня только что убили во сне, но нет. Да и кошмар, пусть и реалистичный до дрожи, резко отличается от того действительно жуткого сна, который изматывал меня на протяжении последних нескольких недель.

Так, ладно, что тут у нас. Вроде все как обычно – сталкеры кто спит, кто пьет. Я поймала себя на том, что тоже жуть как хочу выпить. А еще лучше – надраться в слюни. Эй, мать, что с тобой? Грека вроде рано хоронить. И мне сейчас нужна трезвая голова. Судя по стихающему гулу в ушах – Выброс скоро кончится. Найду Грека, вот тогда можно будет и напиться.

Глава 23

Грек

Первыми из бара вышли Феникс и Мун. За ними потянулись остальные, но я умудрилась, не распихивая всех локтями, таки оказаться в первых рядах вдохнувших полной грудью воздух Зоны. После Выброса пахнет по-особому. Как после грозы. Если бы не сместившиеся аномалии – ходи себе и не дыши, а зачерпывай эту свежесть всей грудью. Вдыхай и не забывай выдыхать.

Но сейчас мне было не до этого. Грек обнаружился в закутке справа. Чуть-чуть не успел добежать до здоровенного ангара, через который мы проходили, когда пришли сюда впервые. Теперь он лежал на земле, слабо шевелясь, а над ним горой возвышался Феникс. Мун стоял чуть в стороне, бдительно озираясь по сторонам.

Я не стала разбираться, что они намерены делать.

– Эй, отошли от него, оба! – Я перла напролом, от страха совсем перестав соображать. Если сталкеры вздумали добить непонятно как выжившего Грека и обмародерить труп, то я им помешать совершенно точно не смогу. Но об этом я в тот момент думала в последнюю очередь.

Но они, опешив, отступили на шаг. Феникс только спросил недоверчиво:

– Одна-то справишься?

– Справлюсь!

Как – не знаю, но справлюсь! Я присела рядом с Греком, перестав обращать внимание на все остальное, сосредоточившись на нем. Видок у него был тот еще: кровь из носа и ушей, ошалелые глаза, которые он никак не мог свести в одну точку, вставшие дыбом волосы и покрасневшая, как при ожоге, кожа. Блин, что делать-то с ним? Его и трогать страшно!

Так, спокойно. Медик ты или где?

– Грек, – как можно спокойнее и тише позвала я. – Грек, слышишь меня?

Он честно попытался найти меня взглядом, но глаза плавали, и он просто кивнул, едва заметно, тут же сморщившись.

– Что болит? – так же медленно продолжила я. – Голова болит?

Он зажмурился, не рискнув снова кивать.

– Еще что-то?

На этот раз пришлось помотать головой, и он снова сморщился.

– Встать сможешь? – Сердце его стучало ровно и часто, пульс прощупывался хорошо. – Давай, родной, нужно встать.

Это у него получилось гораздо лучше, чем я ожидала, но теперь он просто висел на мне, изо всех сил – которых, я чувствовала, у него осталось не так уж много – стараясь не упасть.

Мысли в голове крутились, как бешеные тараканы. Что делать? Куда его тащить? Ежу понятно, что без помощи он долго не продержится, но все, кто может помочь, находятся слишком далеко. До науки идти через Дикие земли, да и для начала надо из бара выбраться, что-то кажется мне, что «законники» сейчас Греку рады не будут. Почему? Да потому что он сейчас сильно похож на зомби, а непримиримым борцам с Зоной только повод дай – и полетят клочки по закоулочкам.

Кстати… Кто в Зоне больше всего знает о мутантах? Ну, кроме самих мутантов, конечно. Правильно – люди, которые от мутантов в силу разных обстоятельств мало чем отличаются. Темные. И уж тем более они должны знать, что сейчас происходит с Греком и что с этим делать.

Одна проблемка – путь к темным не менее опасен, чем к науке.

– Грек, слышишь? У нас с тобой два варианта – либо ученые, либо темные. И там, и там – без гарантий, сам понимаешь. И идти далеко. Пильман хоть и маньяк от науки, но адекватный, а вот что про темных думать – я даже не знаю.

– Давай… к науке… – прохрипел Грек.

– Уверен? К науке так к науке. Поползли. – Я перехватила его руку поудобнее, мельком подумав о том, что от монстров теперь отбиться будет нереально. Одной рукой мне автомат бы просто удержать, какое уж там прицеливание. А, будь что будет! Как там у Миронова? «Кто на новенького?» Подходи по одному, там разберемся, но Грека я вам просто так не отдам!

* * *

Блокпост «Закона» на границе с Дикими землями миновали без проблем. Грек надвинул капюшон, скрыв лицо, засеменил быстрее, как мог, а какое дело черно-красным до двух гуляк из бара, на какой-то хрен сразу после Выброса прущихся в Зону?

Дикие земли снова удивили меня тишиной. Ни лая собак, ни рева спрута, ни выстрелов. Ватная тишина, мертвая. Как на Смоляном озере сразу после нападения мантикоры. В другое время я бы крепко подумала, прежде чем нырять в эту тишину, но сейчас за Грека боялась больше.

– Ты как? Нам бы ускориться. Хрен знает, надолго ли это затишье.

– Погоди, – Грек, наоборот, встал. – Банку у меня… из рюкзака достань… энергетик…

После энергетика дело пошло чуть легче. Грек тянул напиток небольшими глотками, и минут через двадцать его отпустило. По крайней мере он даже смог ткнуть пальцем в сторону фонящего радиацией дома, у которого я когда-то встретила Пару:

– Пес…

Я присмотрелась. Действительно, пес, и, похоже, один. Фигня. Хватит пары выстрелов, чтобы его убить, но это – когда подойдем поближе. Лишний раз шуметь не хочется.

Грек тоже подобрался, насколько позволяло состояние, сжал крепче дробовик и даже шагать стал бодрее. Но я все отчетливее понимала, что до науки я его не дотащу. Пара-то добрался только благодаря «росе». Энергетика на столько не хватит.

– Грек, ты, главное, не сдавайся, – шептала я. – Держись. Доберемся до науки, подлечим тебя и ка-ак напьемся до поросячьего визга!

Он слабо усмехнулся.

– Ага. Ради этого стоит продержаться.

Странное дело, но пес – и это сразу после Выброса! – нас не тронул. Мало того, он, заметив нас, подполз к Греку едва ли не на брюхе, подставляя сначала лобастую голову, а потом и вовсе опрокинулся на спину. Как будто любимого хозяина встретил…

Я чуть не споткнулась от внезапного понимания. Так вот как, похоже, становятся темными! Я покосилась на Грека. Ну точно. Кожа на лице