Следы на аномальных тропах - Любовь Владимировна Котова

словно обожженная. А потом начнет сползать клочьями, как у Безымянного… Ох, бедняга Грек!

– Как же ты так под Выбросом оказался?

– Свечение увидел… Еще подумал… странно, что никто не заметил… Потом провал… Очнулся, когда ты трясти стала… – Он снова остановился. – Дикая… Я же «светлячок» нашел!

– Что?!

– Это он… светился! Я его… схватил… и все. Дальше ничего… не помню…

– Погоди! Он же вроде регенерацию повышает или что-то в этом роде! Он у тебя где, в рюкзаке? Сейчас достанем его и тебя подлечим! – Я облегченно выдохнула, но Грек вдруг насупился:

– Нет. Артефакт одноразовый… я его… для Оли искал…

Я посмотрела ему в глаза, и все доводы застряли где-то в горле. Грек уже принял решение.

– Дикая, пообещай… Если вдруг не доберусь… ты «светлячок» по адресу отправишь… Он там же, в контейнере… на бумажке записан…

– Грек…

– Пообещай!

Я молча кивнула, и Грек, слабо улыбнувшись, вновь принялся загребать ногами, изо всех сил помогая мне.

Движение сзади я скорее почувствовала, чем услышала.

– Кто? – спросила, не оборачиваясь.

– Помощь нужна? – звонкий девичий голос. А вот и обладательница этого голоса – плотная круглолицая девушка, рыжая, как и я. Одна из тех, что прятались в баре от Выброса. Обошла нас вокруг и, не дожидаясь ответа, подхватила Грека с другой стороны. – Куда идете?

– Смоляное, – коротко ответила я. – По пути?

– Да. Меня Рыжей зовут.

Я представила себя и Грека, и дальше мы пошли молча. Я даже не стала подозрительно спрашивать у Рыжей, зачем ей это. Идти стало немного легче, несмотря на то, что Грек временами просто повисал на нас, теряя сознание; мутантов на горизонте по-прежнему было не видать. Может, и не достанет сегодня Грека старуха с косой. Или с чем там она нынче ходит?

* * *

Нас перехватили у самого озера. Словно ожившая тень, шагнул к нам от дерева человек в таком же плаще, как у Безымянного. В опускающихся на землю сумерках жутким контрастом на обожженном лице светились белые глаза с черными точками зрачков.

– Не нужно ему к ученым, – холодно оповестил Глюк. – Они ему не помогут. Он теперь один из нас, и место его – среди нас. Морра! – позвал он. – Посмотри.

Я молча смотрела на него. Сил на то, чтобы даже просто поднять автомат, уже не было, да и сзади – это я чувствовала всей спиной – стоял как минимум еще один темный. Рыжая тоже молчала, ожидая, что скажу я. А что тут говорить? Внезапное появление темных у нас на пути лишь подтвердило мои подозрения, и кто знает, может, это действительно лучший вариант?

Я повесила автомат на плечо, внимательно наблюдая, как приближается к нам еще одна черная фигура с такими же белыми, как у Глюка, глазами. Девушка заглянула моему напарнику в лицо, и то, что вокруг быстро темнело, ее, похоже, не смущало ни капли, потому что фонарик она так и не достала. Покопавшись в висящем на поясе мешочке, она что-то сунула Греку в ладонь, и тот, хоть и был почти без сознания, руку сжал.

Морра повернулась к Глюку:

– Жить будет. Но нужно в деревню. Чем быстрее, тем лучше.

– Я с вами, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

Глюк все так же холодно посмотрел на меня:

– Кто он тебе?

– Друг.

– Насколько близкий?

Хороший вопрос. Стая собак в Предбаннике, спрут, растяжка на тропе, совместные ночевки, когда мы по очереди охраняли сон друг друга, встреча с «Камнем»… пожалуй, он мне больше чем друг. Брат… которого я снова теряю.

– Зону вместе топчем, – коротко ответила я.

– Тогда слушай. Чем скорее ты его забудешь, тем лучше. Он теперь – один из нас, и этого не изменить. Полумутант, как вы любите нас называть. Теперь его семья – это мы, и чем меньше будет напоминаний о старой жизни, тем лучше. И ему, и тебе. Не переживай, – хмыкнул темный с непонятной иронией. – Он поправится, но в остальном – прежним не будет.

– Догадываюсь. Но все же он мне друг. Как мне узнать, жив он или нет?

– Узнаешь. А сейчас с нами идти ни к чему, это для тебя будет опасно.

Короче, «иди отсюда по-хорошему». И ведь не поспоришь. Темный, все это время молча стоящий сзади, по знаку командира аккуратно оттеснил меня от Грека, перехватывая его руку. Я вгляделась. Нет, не Безымянный, и от этого мне почему-то стало еще горше.

– Грек… – обернулась я к напарнику. – Ты держись, слышишь? Все будет хорошо! И… прости меня.

– Не за что прощать… – слабо ответил Грек. – Ты мне жизнь спасла, а то, что темный теперь, – так и хрен с ним…

Глюк и Морра уже уходили вправо, в радиоактивные земли, незнакомый темный поволок Грека следом, и я, на прощание исподлобья зыркнув на всю компанию, дала себе слово – если напарник умрет, положу их всех. Странная мысль, кровожадная, но я слишком устала, чтобы размышлять на эту тему дальше.

Рыжая стояла на обочине дороги, дожидаясь меня.

– Кажется мне, или в траве что-то блестит? – спросила она, прежде чем я успела хоть что-то сказать.

Я посмотрела. Нет, не кажется. Шагах в пятнадцати от нас в той стороне, куда ушли темные, в траве действительно что-то переливалось. Мы подошли ближе. Елки-иголки, это ж «золотая рыбка»!

– Главный их выкинул, – сообщила мне Рыжая.

– Типа благодарность за Грека? – мрачно усмехнулась я. – Ладно. Пошли к ученым, загоним им «рыбку», а деньги напополам. Без твоей помощи хрен бы я его дотащила. Спасибо.

На самом деле мне очень хотелось сесть прямо здесь, у тропы, и разреветься. А еще лучше – напиться в сопли. Но меня по-прежнему ждал Мертвячий город, и расслабляться было ой как рано. Я сцепила зубы и, отвернувшись от Рыжей, чтобы она не видела моего лица, первой двинулась вперед.

Глава 24

Новости

С деньгами у Пильмана снова было не очень, но вот еды и патронов он нам за «рыбку» отвесил не жалеючи. Хотя… мне было все равно. Зона уже отняла у меня родного брата, теперь забрала и напарника. Но если она надеется меня сломать, то не дождется. Странно, да? Я уже начала относиться к Зоне как к живому существу. Ночью я, выйдя из бункера и глядя в такое редкое здесь ясное небо, усеянное звездами, разговаривала с ней, изо всех сил стараясь не сорваться на крик.

– Я найду Стаса, слышишь, Зона? И вытащу Грека! Можешь послать мне навстречу орду спрутов, если