Выгодный брак - Екатерина Орлова

После тренировки я пошел в душ рядом со спортзалом, а потом запрыгнул в бассейн, где рассекал воду, пока окончательно не вымотался. Физически я был истощен, а вот морально… раздавлен. Ама уже три недели практически не выходила из своей комнаты. С того момента, как она разнесла свою спальню, больше я не видел у нее проявления ни единой эмоции. Каждый раз, когда я входил в ее спальню, она впадала в ступор и никак не реагировала на мое присутствие.

В одну из ночей я попытался лечь спать рядом с ней. Думал, сработает волшебство, когда в темноте все кажется ненастоящим. Но, как только я прилег на кровать, Ама встала и вышла из спальни. Немногим позже я нашел ее на кровати в другом крыле дома. Она свернулась клубочком под шерстяным пледом и плакала. Я взял ее на руки ― это был единственный раз, когда за это время она позволила прикоснуться к себе ― и отнес в ее спальню, оставив там одну.

Я работал в основном удаленно, потому что хотел все время присматривать за ней. Сам носил ей еду три раза в день и проводил с ней не меньше часа. Она все это время смотрела в окно невидящим взглядом, а я ― на нее. Чувство вины сжирало меня изнутри. Да, я не переспал с Лидией, но я не должен был ее даже касаться. Эта чертова установка, которую дают с самого детства людям из высших слоев общества, насквозь прогнила. Мне всегда казалось, что мои родители были счастливы, живя каждый своей жизнью. Ведь что может быть лучше свободы? Оказывается, может. Вот те маленькие моменты, которые ты разделяешь с любимой женщиной ― они, как пазлы, складывают картину полноценного счастья.

Я вымылся в душе после бассейна, обернул бедра полотенцем и пошел в свою комнату. Быстро набросив на себя футболку и домашние штаны, я прошел в спальню к жене, чтобы проверить ее и снова попытаться извиниться. Наверное, уже в тысячный раз. Бессмысленно, но я эгоистично полагал, что так моя черная душа станет чище. Думаю, я полагался на то, что она будет отмыта слезами Амалии.

Распахнув двойные двери, я застыл на пороге. Амалия сбрасывала вещи в дорожный чемодан.

– Ты собралась куда-то?

Ама бросила на меня короткий взгляд и продолжила заниматься своим делом.

– Еду погостить у сестры.

– Ночью?

– Рейс через два с половиной часа. Мне уже пора выезжать.

Я осмотрел Амалию. Она была одета в джинсы, мокасины и вязанный кардиган серого цвета. Всегда блестящие и ухоженные волосы сейчас были собраны в небрежный пучок на макушке. Я поймал себя на мысли о том, до чего же была красива моя жена без макияжа. Даже похудевшая, с синяками под глазами.

Я смотрел на то, как она двигалась по комнате, и внутри меня скручивала уже такая знакомая боль. Я наблюдал за Амалией все три недели, пока она оплакивала свое горе. Даже не наше. Не знаю, что болело ей больше: потеря ребенка или моя измена. Самым болезненным было видеть, как из вечно горящих задором глаз в одном мгновение ушла вся жизнь. Они стали тусклыми и безжизненными, взгляд все чаще смотрел в никуда. И самым страшным было осознание того, что у меня были ничтожно маленькие шансы на то, чтобы заново вдохнуть в Аму жизнь.

Как только она закончила сборы, я подошел, чтобы помочь ей закрыть чемодан. Когда наши руки на твердой крышке соприкоснулись, Амалия отскочила от меня, словно обожглась. Я крепко сжал челюсти. И это тоже было больно. Как только чемодан был поставлен на пол, я повернулся лицом к жене.

– Ты надолго?

– Не знаю.

– Ама, подожди, я обуюсь и отвезу тебя в аэропорт.

Она покачала головой.

– Нет, не надо. Меня внизу уже Дима ждет.

Я схватил себя за затылок и с силой сжал его.

– Не уезжай так, ― попросил я. ― Давай поговорим.

– У меня нет времени.

– Ама…

Я сделал шаг к ней, но она отступила. В глазах не было ни страха, ни упрека. Даже боли не было. Только безразличие. Когда твоя женщина перестает с тобой ругаться или не проявляет ни малейшего интереса, наступает тот самый момент, когда ты должен начать сражаться за вас не на жизнь, а на смерть. И я готов был сражаться за нас обоих.

Я наступал и наступал, пока Амалия не уперлась попкой в комод. Я навис над ней, протянул руку и заправил непослушный локон за ухо, а она легонько дернулась от моего прикосновения. Я сжал руку в кулак и опустил ее. Прикрыл глаза.

– Удели мне пять минут. Просто… Не знаю, скажи, когда вернешься.

– Не знаю.

– Хочешь, я полечу с тобой? Вместе отдохнем, переключим впечатления. Нам обоим это пойдет на пользу. И мы могли бы проехаться по средневековым замкам. Муж Маргариты на свадьбе говорил, что есть такие невероятно романтичные места. Мы могли бы…

– Я хочу развод, ― внезапно произнесла она, и я понял, насколько вся та боль, которую я испытывал до этого, была ничтожна по сравнению с той, которую испытал после ее слов.

– Ама…

– Для нас все закончилось, Игнат. Мы пытались, но не смогли. Видишь, к чему это привело? Ты с самого начала не хотел настоящего брака.

Я схватил ее за плечи.

– Но теперь хочу. Ама, я хочу всего, чего хочешь ты.

Она мягко высвободилась из моего захвата и выскользнула из клетки моего тела, подойдя к чемодану. Схватив его за ручку, Амалия повернулась ко мне в профиль.

– Если так, тогда ты тоже захочешь развода, ― негромко сказала она и покинула комнату.

Амалия

Из аэропорта меня забрал Олег. Он, как всегда, был в отличном настроении, и я пыталась подстроиться под него. А тем временем настраивала себя не разрыдаться, когда встречусь с сестрой и познакомлюсь с племянником. Мама улетела от Марго неделю назад. Так что у нас не было шансов пересечься.

– У тебя все хорошо? ― внезапно спросил Олег, прервавшись от веселых рассказов.

Я оторвалась от созерцания пейзажа и посмотрела на него.

– Да.

– Просто ты… Выглядишь иначе.

Я не стала уточнять, что он имел в виду. Потому что и так понимала, о чем речь. Я подурнела за это время. Меньше ухаживала за собой, отвратительно питалась, мало спала и много плакала. Ни одну женщину это не красит. Было пару дней, когда я пыталась вернуться к привычному режиму ухода за собой, но быстро сдалась. Потому что не видела в этом смысла.

– Все правда хорошо.

– А Игнат почему не прилетел? Весь в работе?

– Да. Как всегда.

Вот уж о ком мне говорить не хотелось, ― так это о моем муже. Я надеялась, что в этом статусе он пробудет недолго. Мне было откровенно плевать на мою дальнейшую судьбу. Я точно знала, что ни за что не смогу позволить ему прикасаться ко мне так, как раньше.