Я верю в любовь - Морин Гу

– Так и есть, – сказал Люка. – Он механик и ремонтирует мою машину.

– О, в самом деле? А где его мастерская? – спросил Нед.

– На Бейкер-роуд, возле нашей школы, – ответила я.

Мы продолжали непринужденно болтать о моем отце, школе и еще целой куче вещей. Лиллиан и Нед интересовало все: какими видами спорта я занимаюсь, что хочу изучать в Стэнфорде, из каких областей Кореи мои родители.

– Почему ты хочешь стать врачом, Дези? – спросил Нед, долив мне «Ширли Темп».

– Спасибо. – Я приняла стакан. – Всегда хотела быть врачом, как мама. Она была нейрохирургом.

– Ого, впечатляет, – сказал Нед, потягивая коктейль.

– Это точно, – я улыбнулась.

– К тому же Дези просто любит биологию. Верно, Дези? – Люка повернулся и игриво пихнул меня локтем.

Я помешала трубочкой кубики льда в стакане.

– Сам знаешь.

– Запредельное занудство! – произнес Люка с гордостью.

– Мне хочется, не знаю, спасать человеческие жизни, – сказала я. – Понимаю, это звучит так по-детски. Но я не могу долго ждать. Люблю видеть результаты своих усилий, восхищаться невоспетыми героями и не могу выносить долгой игры, понимаете? Не знаю, понятно ли говорю…

Нед с самого начала моей реплики кивал головой.

– Дези, вполне, вполне понятно. Именно это подвигло меня заниматься техникой и особенно разработками медицинского оборудования. Юношеское нетерпение, желание добиться перемен.

– Именно! Люка говорил мне, что вы запатентовали… Он не смог вспомнить название… Но это аппарат для сердечно-легочной реанимации?

– Нет, наружный дефибриллятор.

Я щелкнула пальцами.

– Так и знала. Я ведь догадалась тогда, правда, Люка?

Он изо всех сил старался сделать вид, что такого разговора не было, но я хотела, чтобы отец Люки знал, что его сын говорил мне о нем.

– В общем, рассказ Люки привел меня в восторг.

Нед просиял, а Дракос-младший неловко заерзал на диване. Я прокашлялась.

– Не проведете ли для меня экскурсию по дому?

Нед и Лиллиан повели меня, чтобы показать обстановку, и я взяла с собой стакан с остатками «Ширли Темпл».

Вскоре после этого мы все вместе в одной машине поехали на выставку в шикарную художественную галерею в центре города и оказались там немного раньше времени. Народ постепенно собирался, появились Уэс и Фиона. Я познакомила всех друг с другом и почувствовала себя легко и непринужденно: все было так мило!

Пока все болтали, Люка отвел меня в сторону.

– Ты помнишь, что сегодня должны объявить имя получателя стипендии? Ответ пришлют по электронной почте.

Я ахнула.

– О боже, как же я забыла?!

Он пошевелил бровями.

– Это я тебя отвлекал.

Я прыснула.

– Точно. А в какое время, не знаешь?

– В полночь.

– Жуть какая! – воскликнула я, закатив глаза, и тут же вспомнила: – Слушай, а твоей мамы здесь не будет? – Меня пугала возможность ее встречи с Недом и Лиллиан.

Люка покачал головой.

– Она уехала по делам.

– Плохо. Было бы здорово с ней познакомиться, – вздохнула я и изобразила, пожалуй, чересчур широкую улыбку.

Тут Уэс громко спросил:

– Скажите, как становятся модными блогерами?

Я охнула.

– Пойдем выручим их.

Но, прежде чем мы успели подойти, вошла Вайолет с двумя людьми, которых я приняла за ее родителей. Я не знала точно, можно ли считать, что мы подруги, но наши отношения определенно стали менее враждебными. Я знала, что Люка общается с ней, но не позволяла себе волноваться по этому поводу. По крайней мере, пока она с ним не флиртует.

Вдруг родители Вайолет повернули и пошли прямо ко мне. Я похолодела. О господи, родители-корейцы. Придется пуститься в национальные любезности.

– Дези! Боже мой, только посмотри на нее! Так выросла! – воскликнула мать Вайолет, натягивая на плечи великолепную кашемировую шаль.

Я неловко поклонилась на корейский манер, согнувшись в талии, и торопливо проговорила:

– Аньонгасео[48].

Отец Вайолет неловко потрепал меня по руке, как и положено азиатскому папочке.

– Красивая, высокая!

Я нервно рассмеялась.

– Да, но Вайолет все же повыше меня.

Оба запрокинули головы и рассмеялись так, будто это была самая смешная шутка в их жизни.

– Она слишком длинная, – сказала мать Вайолет, цокнув языком и неодобрительно взглянув на дочку, которая ссутулилась и спряталась за свесившимися на лицо волосами. Ах это лукавое корейское превращение комплимента в адрес собственного ребенка в критическое замечание!

– Дочь говорит, ты собираешься в Стэнфорд, учиться на врача, – заявил отец Вайолет.

Я скрыла смущение за нервным смешком.

– Ну, пока нет. То есть сначала надо, чтобы меня приняли.

Мама Вайолет махнула рукой.

– О, да ты поступишь. Дочка всегда хвалится твоим умом.

Вайолет буквально раздавили, так что она превратилась в кучку волос и кожи.

– Омма[49], ничем я не хвалюсь. – Она сердито посмотрела на меня. – Не слушай, пожалуйста, что говорят мои престарелые родители.

Мама Вайолет приставила кулак к ее предплечью, слегка толкнула его и снова цокнула.

Я с удовольствием наблюдала, как мать Вайолет воспитывает дочь, и в это время заметила своего отца. Он вошел в галерею в штанах цвета хаки и темно-зеленом свитере, надетом, видимо, второпях поверх замасленной футболки, в которой работал. Для доченьки только самое лучшее!

Я извинилась и подбежала к отцу.

– Аппа!

Он усмехнулся и посмотрел по сторонам.

– Привет, Дези. Где твоя работа?

– Спрятана где-то в темном уголке. – Я указала на дальний конец зала, где возле выхода в коридор, ведущий к туалетам, висело мое произведение: подходящее место.

– Пойдем, посмотрим вместе. – С этими словами он потянул меня за собой.

– Хорошо, но сначала хочу познакомить тебя с отцом и мачехой Люки. Не возражаешь? – спросила я не без трепета. Я знала, что они поладят, но боялась, как бы не случилось какой-нибудь неловкости. У меня не получалось избавиться от чувства, что все может пойти под откос от малейшего дуновения ветра, ничтожной ошибки или неверного движения.