Восход Андромеды - Асмунд Торм

— А вот интересно, товарищ лейтенант, как Сидорчук научился понимать этих негров? — Вопрос остроумного сержанта Остапенко немного разрядил ситуацию. Бойцы заулыбались.

— Ну, мы же, товарищ сержант, понимаем друг друга. Ты — украинец, Рахимов — таджик, Мирзоев — узбек, Сидорчук — русский.

— Да какой же он русский, товарищ лейтенант, он же, как хохол: всё тащит «до сэбе», других работать заставляет. Вон и негров дровами, как волов, нагрузил, — рассмеялся усатый здоровяк Остапенко.

— Зато как старшина хороший, — донёсся из кузова голос Рахимова, — с ним мы никогда не пропадали. И негров он правильно нагрузил. Они в нас стреляли, пусть теперь работают.

Петров намеревался немедленно рассказать бойцу Рахимову о недопустимости эксплуатации человека человеком, но точку в разговоре поставил Мирзоев:

— Ротный скачет. С ординарцем. — Орлиное зрение рядового Мирзоева никогда ещё не подводило товарищей. — А за ним две бронемашины едут. Наши.

— Так… Рахимов, я тебе потом объясню твои заблуждения и неправильные взгляды на жизнь. — Поднеся к глазам бинокль, Петров узнал бронемашины БА-20, рядом с которыми на трофейных лошадках скакали ротный и его ординарец.

Капитан Заславцев легко соскочил с лошади, бросив поводья ординарцу. Лейтенант строевым шагом преодолел разделявшие их метров двадцать выжженной солнцем земли.

— Товарищ капитан! Первый взвод второй роты… — начал было Петров.

— Вольно, Петров, не до того сейчас, — Заславцев уже достал из планшета карту и карандаш, — смотри вот сюда…

Командиры склонились над картой, вполголоса обсуждая какие-то детали. Солдаты, обострённым нюхом почуяв какие-то перемены, незаметно собрались и подобрались. Десяток пар глаз наблюдали за ротным. С другой стороны полуторки собравшиеся в кружок негры рубали завтрак.

— Давай, лейтенант, — убрал карту ротный, — за тобой весь полк идёт, но ты не лезь на рожон. Береги людей. Твой третий танк с миномётчиками уже километрах в десяти. Отремонтировались. Броневики с разведчиками пусти вперёд. Не попади в засаду в камышах у речки. А это ещё кто такие?

Обходя полуторку, ротный увидел жующих холодную кашу и сухари кенийцев. Рядом по стойке смирно замер Сидорчук. Он же отреагировал первым.

— Это пленные, товарищ капитан! Мы их к делу приспособили — дрова таскать. Бегом. Нет, быстрым шагом. За полуторкой.

— Ну, вы даёте! Пленных! Дрова таскать! — запрокинув голову, Заславцев заржал в голос. — Это ты придумал, Сидорчук? Кроме тебя некому… Ладно. Мне всё равно, а вы не загоните африканцев до смерти. Особисту проблем от вашей самодеятельности будет невпроворот. Петров, я не видел никаких негров, а ты обеспечь, чтобы и комбат их не увидел. Действуй.

Капитан вскочил в седло и пришпорил кобылу. Ординарец последовал за ним.

— Всё. Сидорчук! Заканчивай завтрак! А то вместе с неграми сам побежишь. Так опозорил меня… — Махнув в сердцах рукой, Петров направился к ближайшему броневику, у которого топтался его экипаж.

Через пять минут мотострелковый взвод двинулся вперёд. Часов в девять утра доехали до полуторки, одиноко стоящей на вытоптанной лошадьми земле. Водители-механики танков, осмотрев изрешечённый очередью мотор, махнули руками: ремонту не подлежит. Передние колёса полуторки также пострадали от пулемётного обстрела, поэтому впереди идущие кавалеристы и танкисты не стали возиться с машиной. Ещё через час доехали до места вчерашнего боя.

Метрах в трёхстах от раздавленных и расстрелянных трёх небольших британских орудий стоял одинокий БТ с открытыми башенными люками. Мотор разбит вдребезги, других повреждений нет. Как нет и пулемёта, и боеприпасов. Экипаж аккуратно разоружил подбитую машину. Чтобы местные не растащили. Вон и они. В километре виден небольшой посёлок, рядом в полях копошатся фигурки людей.

На бывших английских позициях раздетые догола тела убитых с характерными для сабель и шашек ранами. Некоторые явно попали под гусеницы танков. Но и их не поленились раздеть местные мародёры.

— Всё. Здесь ждём отставшие танк и миномёт. От этого посёлка кавдивизия взяла правее, поэтому мы сейчас передовой отряд. Наших впереди больше нет, поэтому смотреть в оба.

Ирак. Седьмое ноября

Сегодня Страна Советов отмечала праздник. Несмотря на усталость — двигались всю ночь — старший лейтенант Леонов пребывал в приподнятом настроении. Лёжа за небольшим валуном на пологом склоне, Леонов рассматривал в бинокль реку с грозным названием Тигр и забитый машинами и повозками англичан узкий наплавной мост. Точнее, собранными со всех концов Африки колониальными войсками. Чисто английских частей танкисты Леонова пока не встретили. Французских тоже.

— Товарищи танкисты. Поздравим Родину с праздником. Делами ратными и словами знатными! — Концом финки Леонов сделал несколько росчерков на плотном песке. — Я и сержант Чердынцев займём позиции здесь и здесь. Востриков, поддержишь пехоту. Сержант Исмаилов. Полуторку отогнать, солдат в цепь за валунами. Из этого кишлака, или как его там, могут полезть гости. Старший сержант Востриков поддержит тебя огнём. Расстреливаем переправу и дожидаемся подхода батальона. Броневик с докладом комбату я уже отослал. Вопросы?

БТ старшего лейтенанта втиснулся между склоном холма и небольшим бугорком. Башню пришлось повернуть на борт. Остальные машины и пехотинцы расположились левее, за накатанным полотном идущей к переправе грунтовки. Расстояние — пятьсот. Леонов открыл люки. Сейчас будет жарко.

— Огонь! — сам себе скомандовал старший лейтенант. — Семён! Осколочным! Заряжай! Огонь!

Среди тонкой цепочки разнокалиберных транспортных средств на середине моста вспыхнули несколько небольших пожаров. Пара БТ за три минуты подожгла больше десятка автомобилей на мосту и принялась за обстрел не успевших удрать с этого берега. Среди фонтанчиков разрывов метались десятки туземных солдат. В этот момент Леонов очень пожалел, что у его танка нет более мощного орудия. «Сорокопятка» по пехоте не впечатляла. Со стороны кишлака донеслись винтовочные хлопки, застучал пулемёт. БТ Вострикова пока в дело не вступал.

На противоположном берегу что-то мелькнуло вспышками, и вокруг танка разорвались первые снаряды. Калибр явно не маленький. А вот попасть в хитро поставленный в ложбинку танк, практически наблюдая только верхушку башни, с такого расстояния крайне сложно. Английские наводчики это быстро сообразили и переключились на машину сержанта Чердынцева. Тот немного промедлил и слишком поздно отдал приказ мехводу. В башню дёрнувшегося назад танка попал снаряд. Стремительный росчерк, и снаряд ушёл в рикошет. Оставайся БТ на месте, сейчас бы превратился в пылающий факел. Со стороны кишлака захлопала «сорокопятка» — Востриков вступил в бой.

— Всё! Уходим! Задним ходом! — Леонов не собирался зря рисковать жизнями своих парней и пехотинцев. — Семён! Осколочным! Заряжай!

Через двадцать минут за холмом подвели итог. Пехотинцы: пятеро ранены, из которых один серьёзно. Танкисты: контужены двое. Танк сержанта Чердынцева небоеспособен: башню заклинило, пройдя сотню метров, машина заглохла. Взяли на буксир.