Кровь деспота - Стефан Брег

Убийцы должны были вернуться в Ярв, но я не встретил никаких отрядов по дороге сюда. Этому было два объяснения: либо они возвращались по другой, более протяженной дороге; либо остановились в городишке неподалеку. Нужно было действовать.

В том городке было не так уж и много питейных заведений. Я посетил два, представляясь, как отбившийся от остальных воин из Ярва. Перед третьей таверной я услышал от служанки с ведром, что четверо моих друзей еще не покинули город.

— Ваших было так много, что не мудрено забыть о некоторых. Те четверо напились, проспали и скоро тоже уедут. Повезло тебе.

Я кивнул и вытащил из ножен меч. Повезло мне лишь отчасти.

Внутри помещения за столом сидели только те четверо. Один уже вырубился, уткнувшись лбом в столешницу, другой пошатывался. Остальные о чем-то вяло переговаривались. Все были вооружены, но ни на меня, ни на мой меч даже взгляд никто не бросил. Пусть это лишь несколько мерзавцев, но разве можно исключать, что именно рука одного из них оборвала жизнь тех, кто был мне дорог? Ответ очевиден.

Я неторопливо шел к ближайшему врагу, крутанул в воздухе меч. Он повернул голову в сторону непонятного шума. Через мгновение эта голова уже катилась по полу. Шею спящего я разрубил вместе с куском стола. Остальные опомнились, попытались убежать, но было поздно. Во время расправы я не произнес ни слова.

Я наткнулся на лагерь врагов спустя сутки после этого. Ночь стояла звездная, безлунная, так что я успел перерезать несколько глоток. Но сил одного человека было недостаточно для полной мести. В отряде наемников остались в живых еще человек двадцать. Поднялась тревога, едва не стоившая мне жизни. Но я успел сбежать. Более того, я успел выкрикнуть, что не оставлю в покое никого из них. И что мои пальцы дотянутся даже до горла Аттора.

На меня была объявлена самая настоящая охота, но я не стал для врагов легкой добычей. Я выдержал все их уловки, ушел от всех засад. Я нашел свой тайник и отправился в Гелетию, в город Флагранг. Мне нужна была помощь в битве с узурпатором Ярва.

С тех пор прошло лет пять. Аттор все еще восседает на троне, а я тащу связку ковров по чужой земле, надеясь забыть обо всем ушедшем. Разговор с гелетианским шпионом Филином всплыл в моей памяти в момент, когда Хавьер и его подельники окружили меня на крутом берегу Ариса. Что было бы, согласись я на предложение шпиона? Сопутствовала бы мне удача или я лежал бы, истыканный копьями и стрелами, на поле боя? Не знаю, но глупая смерть от руки упрямого торговца была еще обиднее. Филин сулил мне бесславную жизнь, но даже он не думал, что она будет столь коротка.

Ничего не исправить. Каждый выбирает яму, в которую не страшно упасть, если смотрит себе под ноги. И находит могилу, если идет вслепую. Моя судьба могла пойти иначе. Много раз. Но я так и остался слепцом.

Хавьер поднял руку и приготовился отдать приказ к атаке. Атаке, которую мы не переживем, даже если всех стрелков поразит сильное косоглазие. Я думал, что нужно как-то потянуть время, но не понимал, чем это может нам помочь.

— Ты должен знать одну важную вещь, Хавьер, — промолвил я, не меняя боевой стойки.

Рука Хавьера осталась поднятой. Он чуть склонил голову набок и спросил с издевкой:

— Касательно жизни и смерти, судьбы мира или закопанных сокровищ?

Я отрицательно мотнул головой.

— Какую вещь? Может, ты желаешь сложить оружие?

— Касательно амулета Алабели, — сказал я, сам не понимая, что несу.

— Ну? — Хавьер терял терпение.

— У нее его нет, — произнес я, пристально глядя во вражеские очи. — Но мы знаем, у кого он сейчас находится.

Мои слова рассмешили Хавьера.

— Ты цепляешься за жизнь, Фосто, но не понимаешь, что уже сорвался вниз. Кто может поверить в такую чепуху? Самая ценная вещь этой ведьмы ускользнула от нее?

— Да, кстати, не подскажешь, в чем его ценность? Когда я продал его случайному попутчику, то не понимал этого. Алабель молчит.

Лицо Хавьера с каждой секундой становилось все суровее и суровее. В конце концов он заявил:

— Меня не волнует этот амулет. Если он есть — хорошо, если нет — плевать. Весь ваш товар принесет мне больше денег, чем несчастная побрякушка. Одно время ты производил впечатление умного человека, Фосто, но теперь я вижу, что ты глупец. Твоя кровь окропит эту землю, а тело послужит хорошим удобрением траве. Это лучшее, на что способен ты и твои жалкие друзья. Убить их!

Он взмахнул рукой, приказывая своим псам покончить с нами. Я бегал глазами от стрелка к стрелку, но так и не понял, сколько из них целится в меня. И Алабель, и Энрико были совсем рядом со мной. Впрочем, одной-единственной стрелы мне может хватить сполна.

Свист смертоносных снарядов пронесся по ночному воздуху. При всем своем мастерстве я не смог бы увернуться от нескольких из них. Но боль не пронзила моего тела. Я не закричал, сжимая торчащее из груди древко. Закричали враги. Почти в унисон. Стрелки, мечники — все они заорали от боли, а свист все не прекращался.

Алабель поняла быстрее всех — на наших врагов напали столь же внезапно, как и они на нас. Чародейка выпустила арбалетный болт по противнику, находящемуся слева от Хавьера из Патса. Не промахнулась. Сразу же после этого к ней бросились двое. На меня напал лишь Хавьер. Он забыл про хромоту, забыл про то, что может держать меч лишь одной рукой. Он решил прикончить меня самолично.

Я с большим удовольствием вступил в схватку с этим мерзавцем и не собирался быть к нему снисходительным. Тем не менее мечом он владел весьма недурно. Ярость придавала ему сил, словно берсерку, не ведающему боли. Наши клинки звенели при ударах, выбивая снопы искр, и поначалу я был в роли обороняющегося. Но поле боя ограничивалось обрывом. Хавьер прижал меня к нему, парировав мой выпад так резко, что я чуть не свалился вниз. Под моей правой ногой осыпалась земля. Враг почувствовал, что я замешкался, потерял контроль над ситуацией, и замахнулся мечом с такой силой, что лицо его перекосилось от напряжения.

Только невдомек было Хавьеру, что я тоже умею преподносить сюрпризы. Я сделал вид, что устрашен его атакой и парализован страхом. А он купился на этот примитивный трюк и, будучи уверенным в своем превосходстве, нанес слишком простой и ожидаемый удар. Где-то на уровне моей груди. Я выиграл этот бой, просто пригнувшись, прижавшись к земле. Удар Хавьера рассек пустоту, а из-за излишней прыти он крутанулся вокруг своей оси, застыв на самой кромке обрыва. Замахал руками, пытаясь удержать равновесие и не рухнуть вниз. Разве можно было просто глазеть на такое? Я ударил его ногой в грудь, после чего он сделал кульбит, ударился о глинистый склон берега и с громким плеском упал в реку. Над водой он так и не появился. Тяжелая кольчуга — не лучшее снаряжение для плавания.

Я подбежал к повозке, чтобы помочь Алабели, но опоздал. Помощь ей уже не требовалась. Один из врагов не шевелился, а вот второй, приятель Хавьера Том, еще возился на траве, бормоча что-то несвязное.