И станешь ты богом - Александр Костожихин

– Шаман, черти тебя забери! – гулким голосом произнёс граф, – хоть вы со своими сотоварищами оказались полными мерзавцами, но теперь мне от тебя никуда не деться. Кровными братьями мы стали, чтоб тебе, говнюку, пусто было. Раз так – давай-ка я рядом с тобой плечом к плечу пойду. Хотя этот красивый, расчудесный лес, на первый взгляд, ничего страшного не обещает, однако что-то тревожно мне. Уж больно странные паутинки тут летают, ты заметил? Что за паучки их тут наплели? И чем эти паучки питаются? Мух я здесь что-то не наблюдаю.

– Благодарю тебя, благородный граф, за помощь, и не смею от неё отказаться. Рядом с таким могучим воином ничто не страшно.

Кудыма спрятал улыбку.

Граф подозрительно взглянул на шамана – не смеётся ли тот над ним? Досадливо крякнул, нахмурившись.

– Ну, чего остановились? Пошли, что ли? Эй, хазары! Дайте дорогу настоящим бойцам! Прикрывайте нам тыл, вислозадые!

Шедшие впереди колонны трое хазарских воинов разом повернулись, оскалились.

– Ребята, тихо! – Кудыма предостерегающе поднял руку. – Не хватало нам только ещё между своими свары устраивать. Потихоньку трогаемся!

Граф, глумливо ухмыляясь, раздвинул могучими плечами хазар, пошёл первым. Ласка на его плече напряглась, тревожно повела чутким носом.

В дебрях кристаллического леса шнырял кобель. Его поджарое тело мелькало то справа, то слева. Где-то ухала сова. Олень и жаба шествовали позади колонны.

Постепенно лес всё больше и больше окутывался дымкой паутины. Однако сама дорога была от неё свободна. Под ногами изредка сновали маленькие разноцветные паучки, они же висели в центрах небольших тенет.

– Граф! – в тревоге окликнул франка Кудыма. – Я прошу, будь очень осторожен, очень! У этих маленьких паучат наверняка есть мамаша. И эта мамаша где-то рядом. Не берусь судить, чем питаются эти малявки, но мамаша любого из нас может зараз схряпать. Имел я дело с этой тварью пару лет назад. Думал, что её уничтожил. Ан, нет – видимо, ошибся. Либо другая тварь подросла за это время.

– Экий ты пугливый, шаман, – граф повернул голову в сторону Кудымы. – Осторожность, она конечно… – граф, не договорив, резко остановился. Он – влип! Всей правой стороной своего тела влип в огромную паутину, расставленную на повороте дороги. Граф задёргался, пытаясь вырваться из липкой ловушки.

– Да не шевелись ты! Стой тихо – даже пердеть не смей!

На дёргание сигнальной нити, из-за друзы огромных кристаллов показалась чудовищная паучиха. Огромное белесое брюхо, с ярко выраженным коричневатым рисунком креста, подрагивало, восемь мохнатых, длинных лап раскинулись по сетке паутины на длину, втрое превышавшую саму паучиху. Четыре пары её глаз холодно и бесстрастно оглядывали пространство. Кудыма знал, что пауки, несмотря на такое количество глаз и почти круговой обзор, видят плохо и недалеко. Они реагируют только на движение, на контуры и тени.

Граф замер. Тварь подождала немного, затем, издав едва различимый шип, проскрежетала ядовитыми челюстями-хелицерами и бесшумно скрылась в своём убежище.

Оглядываясь на друзу, за которой спряталась тварь, к графу осторожно приблизился Кудыма. Ласка с плеча графа перепрыгнула на плечо шамана.

– Значит, сделаем так. Вы двое, – Кудыма кивнул хазарам, – сейчас тихонько подойдёте и встанете рядом со мной. По моему знаку ударите мечами по паутине. А я тем временем выдерну графа. Всё ясно?

Но вышло совсем не так, как задумал Кудыма – слишком крепкими оказались тенета. По его знаку хазары взмахнули мечами, пытаясь рассечь паутину, однако мечи, перерезав всего лишь несколько нитей, увязли сами. Шаман изо всех сил дёрнул графа в попытке выдернуть его из липких сетей – тщетно! Из-за друзы кристаллов стремительно выскочила паучиха и набросилась на стоявшего рядом с шаманом хазарина. Щёлкнули мощные челюсти, впрыскивая в жертву яд, сила которого была в сто пятьдесят раз сильнее яда самой ядовитой змеи. Хазарин обмяк и тут же был разорван могучими хелицерами на куски и пожран.

Прошипев, чудовище перебежало к графу. Кудыма успел отскочить. Граф безуспешно пытался выдрать из клейких нитей свой меч. Удар мохнатой лапой поверг его в состояние шока, а ядовитые челюсти довершили смертоубийство. Паучиха без замедления проглотила повисшее на тенетах тело графа. Второй хазарин в ужасе отбежал в сторону, но запутался в боковой нити и теперь пытался перерубить её мечом.

Увидев всё это, толпа, следовавшая за Кудымой, стала разбегаться в разные стороны, прячась от твари меж каменных деревьев. Подоспевшие к шаману его кровные братья встали стеной, выставив вперёд оружие. Паучиха с шипением поднялась, опираясь на четыре задние лапы и выставив вперёд столько же передних, вооруженных блестящими, острыми шипами. Ядовитые челюсти раскрылись. Брюхо подрагивало. Оттуда время от времени высовывалось чёрное жало. Четыре пары холодные, тусклых, равнодушных глаз сосредоточились на шеренге. Все замерли, и только хазарин всё ещё продолжал рваться прочь, сотрясая паутину. Наконец ему удалось скинуть с себя прилипшую к ней одежду. Голый, разъярённый от испуга и перенесённого позора, он юркнул за спины товарищей, ища глазами хоть какое-нибудь оружие. Кто-то сунул ему в руки копьё.

Вдруг где-то позади шеренги раздался страшный треск сокрушаемых кристаллов. Сквозь каменный лес ломилось что-то огромное. Многие в ужасе оглянулись. Оказалось, что это неторопливо пробирается вперёд, волоча своё тяжёлое брюхо, жаба. Влажные выпуклые глаза неотрывно, с вожделением, смотрели на паучиху. Насекомое развернулось навстречу новому возникшему врагу. Ничуть не смутившись его грозного вида, жаба громко квакнула. Молнией мелькнул громадный, липкий язык с зацепами… и всё было кончено. Паучиха исчезла в огромной пасти земноводного. Жаба, кряхтя, упала на спину, колотя себя лапами по бородавчатому брюху.

Раздался всеобщий вздох облегчения. Кое-кто уже посмеивался над голым хазарином. Тот подошёл к паутине, с остервенением рванул меч. Потом изрубил тенета, доставая свою одежду. Все начали понемногу выбираться из леса обратно на дорогу, снова строясь в колонну. А Кудыма неожиданно для себя подумал: вот, умирают люди – от тела отделяется душа; его задача как шамана – довести душу до Древа Мироздания, где, превратившись в птичку оме, душа будет ожидать своей дальнейшей судьбы; но что случается с душами, которые погибают по дороге на Древо? Ответа на этот вопрос он так и не нашёл.

Шаман медленно приходил в себя. Всё тело его болело и ныло. Оказалось, что на этот раз его душа отсутствовала почти сутки. И всё это время тело, не останавливаясь ни на миг, плясало магический танец и колотило в бубен, чтобы душа не заблудилась в далёких космических мирах. Никогда ещё душа Кудымы не отсутствовала так долго.

Пока усталый шаман спал после камлания, хазары и булгары ушли. Кудыма же настолько вымотался, что не слышал ни их сборов, ни топота сотен ног. Никто никого не обманул. Кайрат выполнил своё обещание. Да и сотник не стал нарушать договорённости. В разрушенном лагере остались только ватажники.