Полковник Кварич - Генри Райдер Хаггард

– Я прекрасно вас поняла, – ответила Ида, и ее бледное лицо стало холодным, как лед. – И я дала вам понять, что в случае, если вы ссудите моему отцу деньги, я буду считать себя обязанной… выслушать то, что вы мне скажете.

– О, забудьте про деньги! – воскликнул Эдвард. – Для меня это не вопрос денег, Ида, отнюдь. Я люблю вас всем сердцем. Я люблю вас с тех пор, как увидел вас. Лишь потому, что я ревновал, я вчера вечером выставил себя дураком с полковником Кваричем. Мне давно следовало попросить вас выйти за меня замуж, но мне мешали препятствия. Я люблю вас, Ида, такой женщины, как вы еще не было… никогда.

Она слушала его с тем же каменным лицом. Было видно, что он серьезен, но его серьезность не трогала ее. Более того, она едва ли льстила ее гордости. Она питала сильную неприязнь к этому человеку, и ничто из того, что он мог сказать или сделать, ни на йоту не уменьшило бы эту неприязнь, скорее, только усилило бы ее.

Он умолк, его грудь вздымалась, лицо было искажено эмоциями. Он попытался взять ее за руку.

Ида резко ее убрала.

– Я не думаю, что во всем этом есть необходимость, – холодно произнесла она. – Я дала условное обещание. Вы выполнили свою половину сделки, и я в должное время готова выполнить свою.

Что касалось ее слов, Эдвард не мог придраться к их смыслу, и все же он чувствовал себя скорее как тот, кому окончательно и бесповоротно отказали, нежели тот, кому дали согласие. Он напрягся и посмотрел на нее.

– Однако я считаю необходимым сказать вам, – продолжала она в том же размеренном тоне, – что, если я выйду за вас замуж, то это будет по мотиву долга, а не по причине сердечной привязанности. У меня нет любви, которую я могла бы вам подарить, и я не требую ее от вас. Я не знаю, удовлетворит ли вас подобное. Если нет, вам лучше сразу отказаться от этой идеи. – И она впервые посмотрела на него с тревогой на лице, даже большей, чем хотела бы показать.

Увы, если она надеялась, что ее холодность оттолкнет его, то ее надежды не оправдались. Напротив, подобно брызгам воды, попавшим на раскаленное масло, она еще больше разжигала его.

– Любовь придет, Ида, – сказал он и еще раз попытался взять ее за руку.

– Нет, мистер Косси, – сказала она тоном, который его остановил. – Извините, что мне приходится говорить вам такие вещи, но пока я не выйду замуж, я сама себе хозяйка. Прошу вас, поймите меня.

– Как скажете, – сказал он, обиженно отстраняясь от нее. – Поверьте мне, я так люблю вас, что готов жениться на вас на любых условиях. Есть, однако, одна вещь, о которой я хочу вас просить, Ида, а именно, что вы пока будете хранить нашу помолвку в тайне, и заставите вашего отца – я полагаю, я должен поговорить с ним – сделать то же самое. У меня есть веские причины, – продолжил он в качестве объяснения, – не желать, чтобы об этом стало известно.

– Я не понимаю, почему я должна держать это в секрете, – ответила Ида. – Впрочем, какая разница.

– Дело в том, – пояснил он, – что мой отец весьма любопытен, и я сомневаюсь, что ему понравится моя помолвка, поскольку он считает, что я должен жениться на огромном состоянии.

– Понятно, – ответила Ида. Она считала, а так оно и было на самом деле, что имелись и иные причины, не связанные с миссис Квест, почему Эдвард Косси стремился сохранить помолвку в тайне. – Кстати, – продолжала она, – мне неприятно говорить о сделке, но ведь это сделка, не так ли? Я полагаю, что нам обоим понятно, что в случае нашего брака закладная на это поместье не будет использована против моего отца.

– Разумеется, нет, – ответил он. – Послушайте, Ида, я преподнесу вам эти закладные в качестве свадебного подарка, и вы можете бросить их в огонь. И еще я отпишу вам приличную сумму денег.

– Спасибо, – сказала она, – но я не требую для себя никаких денег. Более того, я предпочла бы, чтобы вы этого не делали. Тем не менее, я соглашусь на помолвку только при том условии, что эти закладные будут аннулированы до брака, и поместье, в конечном итоге, перейдет ко мне. Думаю, это весьма скромная просьба. А теперь еще одна вещь, мистер Косси. Я хотела бы знать, когда этот брак должен состояться. Не прямо сейчас, я полагаю?

– Я был бы не против, чтобы это произошло завтра, – сказал он, пытаясь улыбнуться. – Но я полагаю, что такие вещи не происходят сразу. Скажем так, через шесть месяцев. Если не ошибаюсь, это будет в мае?

– Очень хорошо, – сказала Ида. – В этот день через шесть месяцев я буду готова стать вашей женой, мистер Косси. Я полагаю, – добавила она с ноткой горького сарказма, – такой период обычно оставляют для выкупа закладной.

– Вы говорите весьма жестокие вещи, – ответил Косси, поморщившись.

– Неужели? Боюсь, я жестока по своей натуре. И как только вы можете желать жениться на мне?

– Я желаю этого больше всего на свете, – искренне ответил он. – Вы даже не представляете себе, насколько. Кстати, я знаю, что поступил глупо в отношении полковника Кварича. Но, Ида, я не могу видеть этого человека рядом с вами. Я надеюсь, что теперь вы порвете ваше знакомство с ним.

И вновь лицо Иды стало твердым, как кремень.

– Я пока еще не ваша жена, мистер Косси, – сказала она. – Когда я стану ею, у вас будет право диктовать мне, с кем мне общаться. Пока же у вас такого права нет, и если мне будет угодно общаться с полковником Кваричем, я буду это делать. Если вы не одобряете мое поведение, есть очень простое средство – вам ничто не мешает разорвать помолвку.

Абсолютно растерянный, он встал, ибо Ида была гораздо сильнее его. Кроме того, его страсть дала ей несправедливое преимущество перед ним. Не пытаясь ответить, он протянул руку и пожелал ей спокойной ночи, поскольку боялся любого проявления чувств, добавив, однако, что утром приедет к ее отцу.

Она кончиками пальцев дотронулась до его протянутой руки, а затем, испугавшись, что он передумает, быстро позвонила в звонок. Через минуту дверь за ним закрылась, и она осталась одна.

Когда Эдвард Косси ушел, Ида поднялась и сжала ладонями голову. Итак, удар был нанесен, дело сделано, она помолвлена и выйдет замуж за Эдварда Косси. А Гарольд Кварич? Что ж, ее мечтам настал конец. Это тоже было нелегко… только женщина может знать, насколько нелегко. Тем более что Ида не имела опыта любовных отношений. Однажды, когда ей было двадцать лет, она получила предложение, от которого, однако, отказалась, и это всё. Так случилось, что, прикипев сердцем к полковнику Кваричу, она впервые узнала, что такое любовь, что для женщины, согласитесь, несколько поздно. Соответственно, ее чувства, как и ее горе, были тем глубже от того, что она была не только вынуждена прятать их, но и отдать себя другому мужчине, который был ей неприятен. Она не была жестокой или необузданной женщиной, как миссис Квест. Она посмотрела фактам в лицо, поняла их значение и склонилась перед их неумолимой логикой.

Ей казалось почти невозможным, что она сумеет избежать этого брака, и если так и будет, она попытается стать образцовой женой. Ни при каких обстоятельствах в ее адрес никто не скажет ни единого дурного слова, ибо она никогда бы не стала искать себе утешение от несчастного брака. Но как же горько, горько, как желчь, быть вынужденной отвернуться от своего счастья, поскольку Ида прекрасно знала, что с Гарольдом Кваричем она будет счастлива – и водрузить на плечи это тяжелое ярмо. Что ж, она спасла поместье для своего отца, а возможно даже, для своих потомков, если таковые у нее будут, и это было все, что можно было сказать.