Профессорская дочка - Юлия Николаевна Николаева

Я легонько бью его кулачком в плечо.

– Ты невыносим.

Выходные мы проводим вместе, снова разъезжаемся в понедельник утром. Шагаю в сторону института, пиная опавшие листья. Сентябрь в этом году выдался теплый. И… счастливый. Жмурюсь на мгновенье от этой мысли. Мне действительно хорошо так, как давно не было. Даже не смотря на все обстоятельства. От этого немного страшно.

Я и подумать не могла, что с Ромой мне будет так просто, так хорошо. Не только в постели, но и в жизни. На самом деле он очень нежный, заботливый, у него отличное чувство юмора, и нам всегда есть о чем поговорить. Какое-то невероятное единение. Неужели оно может кончиться?

Во вторник меня ждет сюрприз, когда покидаю аудиторию после последней пары, вижу Диму, стоящего чуть в стороне. Вот черт. Как это все ни к месту. Ну вот чего он ко мне прицепился? Сам же бросил, сам. Ну даже если осознал, что зря, я же ему все объяснила.

Пытаться делать вид, что я его не заметила, глупо, подхожу, интересуясь:

– Меня ждешь?

– Да.

– А зачем?

– Я подумал над тем, что ты сказала… И понимаю, согласен, что все это сложно… Но может, попробуем просто дружить.

Вздергиваю брови. Новый поворот, отлично. Вздыхаю.

– Дим… – даже не знаю, как подобрать слова.

– Аль, пожалуйста. Я понимаю, что не заслужил. Но за это время я понял, каким был дураком. Особенно, когда снова тебя увидел. Ты ведь такая хорошая, добрая, заботливая… Я тебя недостоин, я знаю. Но прошу просто о дружбе. Чтобы искупить вину.

– Как ты себе это представляешь? – искренне удивляюсь.

– Ну а что, можно же просто общаться, ходить вместе в театры, кино. Я обещаю, что ничего такого…

Я не слышу, что он говорит дальше, потому что вижу вышедшего из кабинета Гордеева. И он, конечно, тоже видит меня. Взгляд меняется, хмурясь, мужчина движется нашу с Димой сторону, а я думаю, как сгладить назревающий конфликт.

Ничего сказать не успеваю, Дима, поймав мой взгляд, оборачивается и видит Гордеева.

– Черт, – цедит сквозь зубы, – как же он достал. Чего он ко мне прицепился?

Ответить я не успеваю, потому что мужчина оказывается рядом.

– Добрый день, Роман Андреевич, – почти синхронно говорим мы с Димой.

– Добрый, скажите, Дмитрий, вам сколько раз надо повторить, прежде чем вы начинаете усваивать информацию?

Господи, ну зачем он так…

– Извините, – хмурится Дима в ответ, – но я все-таки думаю, что вас это не касается. Мои с Алей отношения…

– У вас нет никаких отношений. И быть не может. Завьялова мне сама так сказала, когда я поинтересовался, не домогаетесь ли вы ее.

Жмурюсь. Боже, какой стыд. Когда открываю глаза, ловлю Димин удивленный взгляд.

– Так что могу предположить, что вы все же переступаете черту. Я говорил, что у вас будут проблемы?

– Роман Андреевич, – я вклиниваюсь, схватив мужчину за локоть, но тут же отпускаю, поймав очередной Димин взгляд, он внимательно рассматривает нас обоих.

– Вы не имеете права, – говорит Гордееву.

– Тогда последний раз повторяю: отстаньте от Завьяловой. Еще раз увижу вас рядом с ней, пеняйте на себя. Идемте, Алевтина, – он бескомпромиссно поворачивается и следует в сторону боковой лестницы. Немного потоптавшись, иду следом, бросив Диме извиняющийся взгляд.

Гордеев вообще понимает, что делает?!

– Ты что творишь? – шиплю на лестнице, когда мы спускаемся на один пролет.

– Он меня достал, – хмуро отвечает мужчина.

– Какая разница. Это не этично и не профессионально. Дима хочет со мной общаться, ничего такого.

Гордеев смотрит насмешливо.

– Глупости не говори. Он хочет тебя вернуть, ну или по крайней мере, еще раз затащить в постель, чтобы доказать себе, какой он молодец.

– Ты его не знаешь…

– Это ты его не знаешь, Аля, – поворачивается Роман ко мне. – Вполне возможно, этот твой Дима распускает о тебе грязные слухи.

– Что? – выпаливаю неверяще. Гордеев вздыхает.

– Я не хочу играть в сломанный телефон, Аль. Но если тебе интересно, Марина донесла до меня мысль о том, что ты встречаешься с кем-то из руководства, и потому у тебя все легко разрешается с экзаменами, академами и восстановлением на курс.

– А она-то с чего такое взяла? – мотаю головой.

– Ей рассказала подруга, сестра твоего Димы. Ну а ей, как понимаешь, он. Так что то, что Дима хороший – это очень большой вопрос. Держись от него подальше, я серьезно. Если он и теперь не отстанет, я вмешаюсь.

– Не надо, – я снова касаюсь его локтя и поспешно убираю руку, хотя на лестнице сейчас никого нет. – Я не буду с ним общаться, договорились? Полный игнор. И ты его не трогай.

Роману такой вариант не очень нравится, но он соглашается. Я же не могу поверить, неужели это правда, и Дима распускает обо мне сплетни? Но за что? Что я ему сделала? Отказала, когда он решил меня вернуть? Глупость какая. Неужели он вот такой на самом деле? Хитрый, изворотливый, мелочный? Ведь со мной он был совсем другим. Ага, и бросил, когда роман перестал быть приятным и беззаботным… Пожалуй, над этим всем стоит подумать.

– Ладно, я побежала, – говорю Роману, мы стоим в пролете перед первым этажом.

– Давай, – кивает он.

Смотрим друг на друга. Очень хочется его поцеловать, прикоснуться ладонью к щеке, зарыться руками в волосы. Но нельзя. Нельзя.

Выдавливаю улыбку и спускаюсь на ступеньку вниз, когда он хватает меня за руку. Тянет к себе, я оборачиваюсь и ловлю его быстрый поцелуй.

– До вечера, – говорит, отпустив меня, кивнув, сбегаю вниз по лестнице, давя улыбку. Он поцеловал меня в институте. Наплевав на то, что нас могут увидеть. Это ведь что-то значит? Значит?

До работы еду на трамвае, борясь с внутренним раздраем. Мысли перемешиваются, скачут от одной к другой. То хмурюсь, думая о Диме, то улыбаюсь, касаясь губ. И все-таки плохо, что Роман вмешался в разговор. Вряд ли, конечно, Диме придет на ум, что у меня отношения с преподавателем, но кто знает…

Смотрел он на нас уж слишком внимательно. Даже если не догадается, что скорее всего, добрых чувств к Гордееву испытывать все равно не начнет. Раньше бы я и не подумала, что Дима может отомстить, но после слов Романа… Зачем парню распространять сплетни? Тешить таким образом уязвленное самолюбие? Это низко. Но если все так, он может и Гордееву попытаться подгадить. Главное, чтобы не узнал о нас. Главное, чтобы никто не узнал…

Звонок отца прерывает мои мысли, вызывая новую тревогу. Мне и так было с ним нелегко, а теперь… Но Роман прав, нужно преодолеть разногласия прошлого, которые меня в принципе не касаются.