Кто, если не я? - Катажина Колчевська

Утром вынесла во двор. Теперь ей было уже намного лучше. Она прошла пару шагов и даже что-то понюхала в кустах. Когда я уезжала к пани Ренате, вынесла собаку за ворота.

– Ну что, тебе уже лучше, пора возвращаться домой.

Через два часа я вернулась и нашла сучку на том же месте у ворот. Я вылезла из машины, и она подошла ко мне, виляя хвостом. Радости в этом особой не было, просто она меня узнала.

– Ты что здесь делаешь? А ну давай домой. Вдруг тебя кто-нибудь ищет.

Я не пустила ее во двор, когда ставила машину, а потом закрыла калитку.

Вечером выглянула в окно. В свете фонаря был хорошо заметен клубок шерсти на обочине, под моим забором. Похолодало, как и положено в ноябре.

– Вот зараза! Холера! Ведь опять замерзнет и сдыхать начнет! Черт бы ее побрал, – ворчала я себе под нос разные ругательства, пока шла к собаке.

Сучка заметила меня возле калитки и подняла голову.

– Ну, иди сюда, – позвала я.

Она лежала и подозрительно на меня косилась.

– Давай, заходи!

Псина даже не пошевелилась. Я еще раз позвала, но без толку. Тогда сама подошла к ней.

– Ваше высочество, вам особое приглашение требуется? Может, еще носилки подать?

Подошла поближе, а она проскользнула у меня под ногами и помчалась к дому. Когда я обернулась, то увидела, что забыла закрыть входную дверь. Вошла в дом, а псина уже лежит на тряпках в своем домике, словно всегда там жила.

– Может, тебя еще накормить? Слушай, моя дорогая, это твоя последняя ночь в моем доме. Завтра утром выставлю тебя за ворота и иди домой!

Так я и сделала, и целый день посматривала в окно кухни. Собачонка лежала у ворот, иногда гавкала на прохожих или обнюхивала что-то под забором, но не отходила дальше чем на пару метров. Как она меня достала!

– Я тебя сегодня не пущу! Нет, дорогая моя! – ворчала я себе под нос.

После вечерних новостей кто-то позвонил в дверь. На пороге стояла улыбающаяся Бася, а на руках она держала собаку. Псина махала хвостом и пыталась лизать ее лицо. У меня от удивления глаза округлились.

– Ты чего ее не пускаешь? Она же во дворе замерзнет. Это не дворовая собака.

– Ага? А какая? – пробормотала я.

– Диванная собачка.

– Мне собака не нужна. Никогда их не любила. Принесла к ветеринару, чтобы не сдохла у меня под забором. Я думала, она потом домой пойдет!

– А может, ей некуда идти! Смотри, какая милая мордашка!

– На мой взгляд, просто грязная лохматая псина. Ничего милого в ней не вижу, – ответила я холодно.

– Так ее надо вымыть и причесать. Вот увидишь, какая из тебя красавица получится! – сказала Бася сучке. – Знаешь, Аня, я тебе завтра шампунь для собак принесу и щетку какую-нибудь, у нас этого добра навалом. Вымоем ее и причешем! – заявила она и вышла. Я даже возразить ничего не успела.

Бася как сказала, так и сделала. Мы вымыли псину в раковине в прачечной. Она оказалась белой с черными пятнами, у нее была мягкая, гладенькая шерстка и большие выпученные глаза. После ванны она начала бегать по дому и тереться о ковры. Морда у нее была ужасно довольная. Как она меня бесила! Ночь псина провела в кладовке.

На следующее утро я развесила по всему селу объявления, что найдена бело-черная сучка, и указала свой телефон. Собака таскалась за мной как привязанная. Не отходила ни на шаг. Прошло несколько дней, а никто так и не позвонил. Я пошла к Басе.

– Слушай, может, ты ее заберешь? Мне она не нужна.

– Аня, ты только посмотри, как она к тебе привязалась.

– Но я не хочу заводить собаку.

– Ладно, оставь у нас. Пусть будет еще одна собака.

На следующий день я вновь обнаружила псину у себя под забором. Отвела ее к Басе. Однако каждый раз, когда они открывали калитку, доходяга выскакивала и прибегала под мой забор. Ложилась у ворот и ждала меня.

– Аня, ты же видишь, она хочет у тебя жить. Возьми ее себе! – попросила Бася.

– Но…

– Что тебе стоит? Будет тебе компания. У твоих родителей собаки были?

Я хорошо помнила, что мама очень любила собак. В доме всегда жила какая-нибудь маленькая псинка, которая по вечерам сидела у нее на коленях. Мама звала их всех Мушками.

– Мушка, – сказала я тихо.

– Что?

– Я назову ее Мушкой.

И пошли мы с Мушкой домой. Утром я усадила ее в машину и мы поехали к ветеринару. Он осмотрел собачку, сделал прививки и снабдил меня запасом собачьего корма. Вот так я стала владелицей собаки.

– Тетя? Это Игорь! – завопила трубка.

– Игорь? Что случилось?

Племянничек мне еще ни разу не звонил. Я взглянула на календарь. Может, у меня именины или день тети? С Рождеством поздравлять вроде рановато.

– Тетя, это ужасно. Ты должна знать.

– Что случилось? С мамой что-то?

– С Олей. Родители с ней не справляются.

– Игорь, я тоже не справлялась. Это не новость.

– Тетя, наверное, теперь все еще хуже. Я о детях ничего не знаю, но она прудит где попало, подгузник носить не хочет, вообще перестала разговаривать, а теперь еще и волосы у себя повырывала.

– Как это повырывала? Ты о чем?

– Правда. У нее волосы клочьями выдраны и раны на голове. Наверное, сама себе ночью вырвала.

– Сама? – Я не верила. Я девчонку немного изучила. Истерики это одно, но вот причинять себе боль она бы не стала.

– На нее это не похоже, – громко сказала я в трубку.

– Не знаю, похоже или нет, но у них там сейчас ад кромешный. Отец ходит подавленный, слова из него не вытащишь, мать все время кричит, и у нее постоянные приступы, а Олька орет и плачет. Я с ними и полчаса выдержать не могу.

– Хорошо, Игорь, вот только что я могу сделать? Зачем ты мне все это рассказываешь?

– Чтобы ты знала, что они хотят ее в дом ребенка сдать.

– В дом ребенка? – Я оцепенела.

– Да, уже обо всем договорились. На следующей неделе отвезут.

– Игорь, это их дело. Они ее дед и бабушка, самые близкие родственники. Если решили, значит, так и будет.

– Я думал, может, ты с ними поговоришь… попробуешь их убедить, чтобы не отдавали Ольку…

– Игорь, это не мое дело.

– Тетя, пожалуйста, поговори с ними, – взмолился Игорь.

– Попробую, но не знаю, что из этого выйдет, – ответила я неуверенно, только чтобы он отстал. Я даже пробовать не хотела.

– Да, а еще Олька все время о тебе спрашивает.