Всё дело в тебе - Эльвира Смелик

— Может, там что-то случилось? — предположила Даша. — Серьёзное.

— Что?

— Ну я не знаю. Откроешь?

Лакшин опять недовольно поморщился, страдальчески изогнул брови, вздохнул показательно, но всё равно поднялся, натянул шорты, футболку, неторопливо направился к двери.

Звонок уже не верещал без перерыва, а сигналил отрывисто и коротко, словно заикался. И почему-то Даше было неудобно слушать его и лежать в постели, голой. Ну правда, мало ли что там. И она тоже поднялась, тоже принялась одеваться. И, видимо, не зря.

Данила распахнул дверь и услышал, почти сразу:

— Привет!

На пороге стояла девушка. Неожиданно, конечно, но не сказать, что какая-то совсем уж неизвестная, незнакомая. Он сосредоточенно свёл брови, припоминая.

Это… это… Соня. Кажется. С хореографии.

Она повторила:

— Привет! — Чуть втянула голову в плечи, виновато потупилась, закусила губу. — Ты извини, что я так внезапно. Но мне больше некуда пойти.

Ну и что ещё за тупые сюрпризы?

— В смысле? Почему? — поинтересовался Лакшин не слишком приветливо и немного раздражённо.

Она на секунду ещё ниже опустила голову, потом вскинулась и отчаянно выдохнула свистяще и как-то чересчур громко:

— Я беременна. От тебя.

— Что?

— Мы же спали, да? — проникновенно напомнила она, пытаясь заглянуть в глаза, а он только и смог растерянно пробормотать:

— Ну…

— Ну вот, — многозначительно заключила Соня.

Данила ухватил девушку за локоть, втянул в прихожую, прикрыл дверь. Не хотелось бы, чтобы её признания услышал ещё кто-нибудь, а она вроде бы и смущалась, но выдавала их откровенно и громко.

Хотя… разве самое страшное, если услышат соседи в подъезде? Так он и знал, что не стоило вставать, открывать дверь.

Соня там что-то лепетала, тоже достаточно громко, а мимо него пролетало, не задерживаясь, просто бессмысленным фоновым звуком. Её он почти не слышал, потому что усиленно прислушивался к тому, что происходило в комнате. А там — тишина и вроде бы ничего не происходило.

— Мне реально больше некуда пойти, — заведённо бубнила Соня. — И я подумала, всё равно же должна тебе сказать, раз ты…

Она внезапно заткнулась. И очень даже понятно почему. Очевидно. Не ожидала, что в квартире есть кто-то ещё, что…

—  Привет, — выходя из комнаты, произнесла Даша, ему показалось, Сониным голосом. И даже улыбнулась. Не натянуто, не нервно, вполне естественно. Неторопливо надела босоножки. — Я пойду. — Аккуратно обогнула их, проходя к двери. — Пока. — И опять вежливо улыбнулась.

— Даш.

— Мне правда пора, — спокойно проговорила она, приоткрыла дверь.

— Даш!

Она вышла.

— Даш, подожди! — он бросился следом, нагнал, ухватил за руку.

Она не попыталась вырваться, остановилась, обернулась, посмотрела.

— Дань, не надо. Так правда лучше. Если я уйду. Я не могу сейчас реагировать адекватно. Я… вообще не знаю, что говорить, что делать. Мне нужно время. И побыть одной. Пожалуйста.

— Даш, ну…

Он тоже не знал, что говорить и что делать. Даже сейчас, ей. «Не уходи»? Но ведь она же просила отпустить. Или не обращать внимания на то, что она просила?

Даша едва ощутимо потянула руку.

— Дань, я серьёзно. Не шучу, не выдумываю. Мне правда просто надо подумать. — Она объясняла неторопливо и старательно, негромко и убеждённо, глядя немного в сторону. — Одной. Иначе вряд ли получится. А ты возвращайся. Тебя же ждут. И ей… ей же волноваться сейчас нельзя.

Он разжал пальцы, выпустил её руку, и она сразу отступила, шагнула к лестнице, произнесла, разворачиваясь:

— Всё, пока. Увидимся позже. Правда увидимся.

А ведь так хорошо было, пока валялись в кровати, болтали о ерунде. И кто бы мог подумать, что всё настолько изменится, когда откроется дверь.

Возвращаясь в квартиру, Данила на мгновение замер на пороге в нелепой надежде: вдруг внутри никого не окажется. Так было бы всех лучше и проще. Но то, что чуда не случится, он понял раньше, чем успел зайти, увидев рядом с дверью возле стены большую сумку. Наверняка же Сонина. На автомате подхватил её, занёс.

Соня уставилась широко распахнутыми глазами, моргнула, опять залепетала:

— Извини. Я не знала, что ты не один. — Но тут же с любопытством добавила: — А это кто?

— Тебе-то какое дело?

Какого чёрта она вообще припёрлась? С вещами.  Хотя она ведь уже сказала, ей больше некуда пойти. И — что там ещё? Да, что она беременна.

— Ты уверена, что именно от меня?

Она опять моргнула, выдала с обидой и негодованием:

— Хочешь сказать, я сплю со всеми подряд?

Да откуда ему знать? Он её биографией никогда не интересовался. Ну, знает имя, что она учится на хореографии на первом курсе… или на втором. Что было у них раз, под настроение, после вечера в весёлой компании. И уговаривать её долго не пришлось. То есть он и не собирался её уговаривать, как-то всё само сложилось, без лишних слов и действий.

— Ничего я не хочу сказать. Я спрашиваю.

— А что тут невероятного? — ещё сильнее надулась Соня, шмыгнула носом. — Мы же…

Он перебил:

— Я помню. Но презерватив же вроде был.

Она пожала плечами. Или, скорее, дёрнула, будто не совсем осознанно, словно поёжилась, пробормотала дрогнувшим голосом:

— Не знаю, не уверена. Но даже если был, ведь нет стопроцентной гарантии. — Она опять шмыгнула носом и, кажется, всхлипнула. Глаза влажно заблестели, а голос чуть не сорвался, стал тоненьким и жалобным. — Думаешь, я очень рада, что так случилось? Я тоже не хотела. Но — если уж так вышло.

— А ты точно беременна?

Данила окинул взглядом её фигуру.

Так-то она стройненькая. У них на хореографии почти все такие: с прямыми спинами, подбородки вздёрнуты, стоят странно, словно всё время в какой-то балетной позиции. И худые. Но не зная, скорее всего, не обратишь внимания, а, если знаешь, вроде бы и правда заметно.

Соня сжала губы, судорожно сглотнула, похоже, справляясь с очередным всхлипом, проговорила даже немного с вызовом:

— Могу справку показать. — И тут же выдала деловитой скороговоркой: — Я уже на учёт в консультацию встала. Пособие дают, если на раннем сроке.

Ну, молодец!

Данила подавил желание произнести вслух то, что вертелось на языке. Гораздо сильнее хотелось садануть ногой в дверь или кулаком в стену.