Возгарка I - Ксения Ахметшина

для оборотней не в порядке вещей проснуться где-то в кустах и бежать домой, позвякивая бубенцами?

Я зарычал. Вампир в ответ выпустил клыки, не переставая лыбиться.

— Не хочу, чтоб ты на меня пялился, ясно? — буркнул я. — Мало ли, может ты извращенец?

— Эх, малец, в подначках тебе ещё практиковаться и практиковаться.

Вампир прислонился к шершавой коре дуба с такой стороны, чтобы не смотреть на меня, достал нож и начал чистить под ногтями. Наверное, оружие он приготовил на случай, если я решу нарушить наш договор и нападу.

Избавившись от одежды, я попытался настроиться.

— И где шерсть? — спросил Рихард пять минут спустя.

— Отвали! — огрызнулся я. — Ты мне мешаешь!

— Не выходит при посторонних? Может мне к ялику вернуться? Настрой поймаешь, волчицу мохнатую представишь, всё и получится.

— Рррррр!

— Во, смотри-ка, а говорил, эмоциональный стимул не нужен! — упырюга хохотнул и снова полез ковырять сталью под ногтями, а я заметил, что мои собственные наконец-то огрубели и начали отрастать. — Скажи, малец, вот вы втроём, значит, по лесам шастали, да? — продолжил вампир тем же издевательским тоном. — Ты, брат и сестра. Витек старше и сильнее тебя, так что он был вожаком, верно я говорю?

— Куда ты клонишь? — мой голос уже изменился, пришла боль перерождающихся мышц, на лбу выступила испарина.

— Да вот, размышляю, — острие под ноготь. — Альфа-самцу ведь нужна альфа-самка, а других оборотних в округе, кроме вашей Таяны, не было, так? Не-е, ты не говори, если стыдно, я чисто ради кругозора любопытствую.

Ненависть уже клокотала вместе с агонией изменений. Ступни вытянулись, я упал на четвереньки, хребет с хрустом перестраивался, челюсти двинулись вперёд, страшно заныли зубы, уже мечтающие вонзиться в глотку упыря.

— Хотя они бы тебе и не признались, — продолжал этот козёл, — ты же едва от мамкиной сиськи оторвался, щеночек, а тут взрослые дела. Но шило-то в мешке не утаишь. Ты, поди, замечал, как твои братик с сестрёнкой убегают охотиться, но как-то подозрительно долго отсутствуют. И такие довольные возвращаются — даже если без добычи.

Когда упырь повернул голову, на него посмотрел уже не человек.

— Кажись, я угадал, — от улыбки у гада едва рот не порвался.

Я не смог сдержаться. Бросился вперёд. Лапы загребли сухие листья, пасть распахнулась, уши прижались… И я едва успел отпрянуть, когда перед самой мордой сверкнула сталь. Не ножик, нет. Этот сукин сын каким-то образом успел вытянуть из ножен абордажную саблю. Быстрый гад, но я его достану!

— Никита, ты забыл, что мы на одной стороне? — хохотнул клыкастый, поигрывая клинком и отгоняя меня.

Никола, сука!

Но вслух я ничего сказать не смог. У некоторых сородичей выходит превращать голосовые связки обратно в человеческие, но у меня так никогда не получалось.

— Смотри-ка, у тебя и хвост есть, — продолжал подначивать кровосос. — Красивый, пушистый. Если не утихнешь, придётся его отрезать.

Все вампиры одинаковые. И этот ничем не лучше, пусть и дал мне приют на денёк. Они охотятся на нас, как на животных. Они убили почти всю мою семью.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Я рычал и переставлял лапы, заходя с боку. Перемахивал в противоположную сторону, надеясь, что подонок не успеет развернуться. Но он, сволочь, успевал! Я слышал, как под доспехом учащается его сердцебиение, но и только. Он, сука, не боялся, а только рефлексы разгонял!

Затем упырю надоело отмахиваться клинком, и сталь вернулась в ножны, а сам кровосос как-то изловчился и оседлал меня. Я попытался сбросить его, но этот кусок падали обхватил моё горло сгибом локтя и надавил. По ощущениям, меня душили бревном или арматуриной.

Я рухнул в листву, в глазах поплыли круги, но из глотки ещё пытался рваться рык. Только не получалось: воздух не проходил ни в лёгкие, ни обратно.

— Я тебя сейчас отпущу, — услышал я над ухом, — и ты будешь вести себя, как хороший пёсик, ясно?

Ответить я не мог, да и не требовалось. Рука покинула моё горло, пальцы мертвяка зарылись в шерсти на макушке.

Вот даже не вздумай гладить, сука!

Погладил, мразь! Да за одно это надо руку откусить!

— И не рычи на меня, щеночек, — бросил ублюдок, поднявшись. — Мы только что выяснили, кто тут главный, и не вздумай забывать об этом.

Я опёрся на передние лапы и оторвал хвостатую задницу от земли, тряхнул головой, но всё же немного оскалился на победителя: чисто для порядку, чтоб не думал, будто упырю действительно можно командовать волком. Я не шавка, чтоб при хозяйской ноге бегать.

— А теперь, коли достаточно размялся, — сказал вампир, — давай-ка, шуруй искать следы брательника. Мы вроде за этим сюда забурились.

Резко фыркнув, я дёрнул кончиком хвоста и бросился в чащу.

Долго бегал и вынюхивал, но кое-что обнаружил только подобравшись вплотную к какому-то селу. Пришлось возвращаться. Вампир тоже не сидел на одном месте, а пахнут мертвяки слабо, так что я пожалел, что мы не условились искать друг друга как-то иначе. Но помог дегтярный запах от снастей, крепко въевшийся в одежду и волосы моряка. Разыскав Рихарда, я привёл его за собой на полянку вблизи человеческого поселения.

— Твою