Возгарка I - Ксения Ахметшина

же мать, — вампир гадливо зажал нос пальцами и вскинул губу, обнажая клык. — Да, смотрю, братец твой не голодает.

Коровий труп уже хорошенько протух. Над тушей с обглоданными рёбрами жужжали мухи, хотя в ночной час им полагается спать. Видать такая удача вскружила голову этим крылатым падальщикам и те плюнули на распорядок дня. Ну, это Рихард так пошутил, сам я думал совсем о другом. Ведь так вкусно пахло… Я с трудом подавил желание изваляться в подгнившей мертвечине, однако всё тщательно обнюхал.

Да, запах Витека, узнаю его слюни. Хотя есть что-то эдакое. Не могу объяснить. Его душок как-то изменился, появилось в нём что-то неправильное, но не разберу.

— Теперь мы знаем, что выбрали верное направление. Ты взял след? — вопросил упырь с отвращением набирая воздух в лёгкие. Поди, вообще бы дышать перестал, если б не приходилось разговаривать.

Я уже замечал, что он периодически забывает о дыхании. И сердце у него на расслабоне бьётся, будто вот-вот плюнет на обязанность качать кровь по жилам. Эти сволочи только притворяются живыми. Ходячие трупы, которым давно прогулы на том свете записывают — вот кто они.

В первую ночь мы больше ничего не нашли. Я долго вёл вампира по следам брата, но те петляли, а после ручья и вовсе пропали. Ближе к рассвету мы набрели на деревеньку из нескольких покосившихся избушек. Я перекинулся обратно и оделся, а Рихард постучался в самый крайний домишко, ему отворила старушка.

— Здравствуйте, сударыня, — улыбнулся вампир, и я заметил, что его глаза стали чёрными. — Не пустите пару усталых путников? Нам бы отоспаться, а к вечеру мы отправимся дальше своим путём.

Посоловевшая женщина кивнула и широко растворила дверь.

Я вспомнил, что такие же чёрные глаза были у того блондина, а ещё…

Блин же блинский!

Дёрнув вампира под локоть, я утащил его с порога к забору и прошипел сквозь зубы:

— Так вот что с Витеком, да? Всё дело в вашей проклятой крови? У него глаза такие же чернючие стали, как твои!

— Успокойся, малец. Да, твой брат наглотался вампирской кровушки, и она ударила ему в голову. Всё пройдёт, нужно только найти его и угомонить. Пошли, не будем заставлять хозяйку ждать.

Я заметил, что женщина всё ещё ждала с открытой дверью — и лицо у неё было такое пустое, что стало жутко.

— Ты с ней что-то сделал? Оморочил? На кой-фиг?

— Не хочу лишних разговоров о нас, — пояснил кровосос, направляясь обратно. — Так спокойнее. И я ей заплачу за беспокойство, так что не делай такое возмущённое лицо. Сам ведь говорил, что вы с родичами подворовываете у людей. Так что не строй праведника.

Его сапог переступил порог, от чего я вздрогнул: старушка ведь не приглашала его. Блин, суки, наверняка сами про себя баек напридумывали.

Когда мы прошли под низкие потолки, мертвяк бросил хозяйке:

— Сударыня, накормите мальчонку, хорошо? Баньку истопите, а то смердит от него, спасу нет. Меня до заката не беспокоить. И никому не сообщайте, что у вас гости, а коли соседи заметят, так мальчишка здесь один и он ваш дальний родственник — проездом заглянул.

Та покивала и, с безмятежным выражением на лице, направилась к печке, а вампир отворил узкую рассохшуюся дверцу голбца и спустился в подпол. Глядя на зачарованную женщину, я страшно радовался, что с оборотнями эти вампирские штуки не работают. Из моих мозгов он точно киселя не приготовит.

На следующий вечер упырь жаловался, что провонял свеклой — и действительно провонял. Вместе с запахом дёгтя получился очень своеобразный душок, не перепутаешь. Теперь искать его станет проще.

Мы обыскали окрестности, но больше я на след Витека не напал, так что мы вернулись на шхуну. Рихард объяснил команде, что мы отплывём на ялике подальше, но судно останется здесь, потому что берега дальше ещё сильнее изрезаны скалами. Ну, так и сделали. Продолжили поиски. Заходили в труднодоступные бухты на вёслах: этот козёл ни разу сам за них не взялся. Бродили по лесам. Спрашивали по деревням. Ни черта не нашли. Пару раз только запах да подгнившие куски мяса — даже непонятно чьего.

И вот теперь мы сидели на привале с костерком.

Когда я разводил огонь, то понял, что потерял кремень и кресало: постоянно переодеваться туда-сюда, посеял, в общем.

— Дай свой нож, высеку искры, — попросил я упыря, когда нашёл подходящий булыжник.

— Заточку похеришь, — возмутился тот, но рукоять из ножен потянул.

Походу, он решил выпендриться — залихватски крутанул клинок в руках, когда подавал. Лезвие зацепило мне руку рядом с большим пальцем.

— Блин, придурок, осторожнее нельзя?! — я сразу сунул ранку в рот и высосал выступившую кровь, но пока высекал искры и раздувал трут, порез полностью зажил. Похоже, кровь той сволочи, что убила Таю, ещё не выветрилась. Хорошо, что на меня она не подействовала так же сильно, как на Вита. Наверное, я слишком мало хлебнул.

Краем глаза я заметил взгляд вампира: тот как-то помрачнел.

Да у меня и у самого на душе кошки скреблись.

— Слушай, в нескольких же деревнях люди пропали, — начал я, скользнув камнем по стали. — Думаешь, это Вит?

Кровосос только пожал плечами.

— Тел мы не нашли, — всё же сказал он.

— Он мог их закопать, — эти слова дались нелегко.