Обет без молчания - Ольга Володарская

— Наверное, я просто устала. Даже короткий перелет утомителен. Пойду спать. А вы почитайте дневник Клауса. Он прольет новый свет на обстоятельства, описанные Либе, но… Может и запутать! Я не смогла разобраться до конца, зачем старики затеяли эти игры с мемуарами. Надеюсь, у вас получится, — но посмотрела Даша на брата, потому что только его мышлению доверяла.

— А где письмо, что мне адресовано? — спросил он.

— Оно вложено в блокнот. Спокойной ночи!

И, потирая глаза, сестра ушла наверх.

— Начнем с него? — Боря вытряхнул конверт и надорвал его.

Бетти кивнула.

Борис достал лист, сложенный вдвое, развернул.

— Всего несколько предложений? — удивилась Бетти, глянув через его плечо. — А ведь он любил и поболтать, и записать что-то… Читай!

— Читаю, — ему оказалось нетрудно понять, что написано, ведь письмо было написано по-русски. — «Дорогой Борис! Я знаю, что ты любимчик Либе. А еще ты настоящий мужик, глава семьи. Такого человека я хотел бы видеть рядом с внучкой хотя бы в качестве друга. Надеюсь, вы встретитесь. Я сделаю для этого все. И если вы вместе окажетесь в доме на Альтен-штрассе, поставьте пластинку «Патефон». Там одна песня, и она о многом говорит!»

— О чем это?

— Я не знаю. Надо найти пластинку и послушать ее.

Они вместе отправились в спальню, прихватив с собой блокнот. Дверь в комнату, предоставленную Даше, была закрыта, и мимо нее они шли на цыпочках. Вдруг уже спит? Лучше не тревожить…

Коробка с пластинками стояла на полке. Бетти начала в ней рыться.

— Нашла, — сказала она, достав небольшой картонный конверт.

В нем был виниловый диск, гладкий, совсем без царапин. Его если слушали, то нечасто. Бетти поставила его, включила патефон.

Зазвучал мужской голос, чуть хрипловатый, но красивый. Он рассказывал о том, как много скрывается за внешним, а сути никто и не видит. Невзрачные женщины могут быть прекрасны душой и гореть ярче золота, а патефон не просто ящик, который воспроизводит музыку, а чудо, что рождает ее, пусть и посредством механизма.

— Ужасная песня, — резюмировала Бетти. — В ней никого смысла.

— Он как раз есть. Надо смотреть глубже, чтобы найти красоту в том, что привычно, обыденно и на вид неприглядно.

— Это дед на меня намекал? Я неказистая? Но не человек, а золото. И ты должен меня рассмотреть? Хотя бы как друга?

— Что за глупости, Бетти? — он не сдержал смешка. — Во-первых, ты красавица. Во-вторых, даже если бы ты была чудищем лесным, деду ты бы виделась принцессой. А в-третьих, речь вообще не о нас.

— О ком тогда?

— Или о чем. Думаю, Клаус имел в виду этот дом. Он не такой уж прекрасный: старенький, потрепанный, с прогнившими трубами. Но в нем столько всего произошло, что он наполнился каким-то особенным светом, и мы должны им насладиться. Включить пластинку на патефоне, послушать ее, а потом почитать дневник Клауса.

— Мой дед на старости лет окончательно… поехал крышей, так говорят у вас? — Боря кивнул. — Как бы я его ни обожала, но надо признать, что он был чудаком еще десять, даже пятнадцать лет назад. Я благодарна ему за все: и те месяцы, что мы провели вместе, и за этот дом, и за вас… Я буду любить его всегда-всегда! — Ее глаза наполнились слезами. — Но я не хочу читать его дневник!

— Почему?

— Боюсь разочарования.

— Твой дед был хорошим человеком, — уверенно проговорил Боря.

— Который чуть не убил собственного кузена.

— Было за что! Ты ознакомься с дневником Либе и все поймешь.

— Нет. Его я тоже читать не буду. Все умерли: и Либе, и Клаус, и Фредди. Так зачем ворошить прошлое? Пусть покоятся с миром…

И она убежала, все же расплакавшись.

Боря не стал ее догонять. Все равно разговора не получится, Бетти на взводе. Нужно дать ей время успокоиться. Ему почему-то казалось, что дело не только в Клаусе, а еще и в нем самом. Бетти переживает из-за того, что не может быть с Борей? Только дружить! А хочется большего… Как и ему. Но Боря мужчина, он справляется с эмоциями, а девочка Бетти нет.

Он улегся на кровать, взял блокнот и, откинув верхнюю страницу, принялся за чтение.

Прошлое…

Если бы не Либе, я бы не взялся за эту писанину…

Но она настояла на том, чтобы я изложил свои воспоминания на бумаге. Сказала: сделай это не для себя — для внуков. Пусть прочтут после нашей смерти и узнают, что такое настоящая любовь. Как будто чужой пример как-то им поможет! Пока сами не испытают, не поймут и на чужих ошибках не научатся. На своих-то не выходит. Все мы на одни и те же грабли встаем не по разу.

Но, да ладно, начну…

И не с начала, даже не с середины, а с конца. Хотя я еще жив, но долго ли осталось?

Я нашел сокровища Хайнцев! Это не сундуки с драгоценностями, не произведения искусства, не слитки золота, а рецепты и дедушкины травки, привезенные им из Индии. Они помогли мне излечить многих, в том числе себя. У меня часто болел желудок, иногда нестерпимо, когда начал харкать кровью, обратился к врачу. Оказалось, у меня язва, мне выписали кучу лекарств, обязали соблюдать диету, но ничего не помогало. Я загибался. Сдох бы раньше времени, не найди «сокровища». А благодаря им излечился: язва зарубцевалась.

Травками я и Либе выходил. Она после операции на сердце угасала. Наша хваленая медицина не помогла ей, а я смог. Жаль, не спас супругу. «Сокровища» попали мне в руки уже после ее смерти.

Похоронив Маргарет, я решил открыть личный кабинет. До этого работал в государственной аптеке, потому что не мог рисковать: там я получал гарантированную зарплату, имел страховку и некоторые льготы. Но жены не стало, дочка выросла, и я решил попробовать. Не получится, и ладно. Останусь без штанов, точнее, в драных, поношенных, как когда-то в детстве… Подумаешь!

Я взял очередной кредит (уже на открытие бизнеса) и снял помещение на Альтен-штрассе. Сначала через дорогу от НАШЕГО дома, потом освободился и он… Причем целиком. Я арендовал его. Планировал сдавать комнаты на втором этаже, чтобы хоть как-то заработать, но нашел сокровища деда, и нужда отпала.

Благодаря им я заработал: на дом, который я выкупил, на место на кладбище, на безбедную жизнь. И, что самое смешное, не на серьезных рецептах, а на тех, что от облысения да ожирения спасают. А вот когда я переехал на Альтен-штрассе уже как владелец недвижимости и сломал одну из стен, то смог отыскать и золото — в медицинском чемоданчике, тогда как травы и рецепты хранились в богатой шкатулке. Дед с бабушкой хотели сохранить то, что считали драгоценным каждый для себя, но в несоответствующих ценности контейнерах. Не уверен на сто процентов, но думаю, это придумал старик. Для него материальные блага не были так важны, как знания, и он работал для людей, желая помогать им. А бабка готова была выдать крапиву из палисадника за чудодейственный сбор, лишь бы заработать.