Поцелуй Мистраля - Лорел Гамильтон

– Лучники почти готовы. Нам нужна принцесса.

– Я в стрельбе из лука не мастер, - призналась я, ещеокутанная жаром тела Джонти и льющейся с его колпака крови. Кровь была горячая.Такая горячая, словно лилась из свежей раны.

Падуб поглядел на меня с раздражением, заметным даже вщадящем свете луны.

– Ты владеешь Рукой Крови, - процедил он, давпроявиться в голосе с трудом скрываемой злости.

Я чуть не спросила, при чем тут лучники. В самый последниймомент додумалась.

– А, - сказала я.

– Если Китто не наврал насчет того, что ты вЛос-Анджелесе сделала с Безымянным, - добавил Падуб.

Я качнула головой; теплая кровь потекла по шее под чужимпальто. Ощущение должно было быть неприятным, но не было - оно успокаивало, кактеплое одеяло холодной ночью.

– Не наврал.

Мне не понравилось, что Китто поставлял гоблинам новости, ноя заставила себя вспомнить, что он наполовину гоблин и все еще подданный ихкороля. Наверное, особого выбора у него нет.

– Полная Рука Крови, - хмыкнул Падуб и злобно, инедоверчиво. - Трудно поверить, что она помещается в таком хрупком создании.

– Посмотри на мой колпак, если сомневаешься, -пророкотал Джонти.

Падуб глянул вверх, но долго разглядывать колпак не стал.Взгляд гоблина снова скользнул на меня, одновременно похотливый и хищный. Ячувствовала на себе липкую кровь - на волосах, на плечах, на руках, - наверное,я была похожа на жертву крушения. Мой вид кого угодно напугал бы, а Падубсмотрел на меня так, словно я надушилась и вырядилась в сексуальное белье.Кому-то кошмар, кому-то - сладкая фантазия.

Он неуверенно протянул ко мне руку, словно ждал, что я илиДжонти будем против. Сопротивления не было, и тогда он потрогал меня за плечо. Наверное,он просто хотел потрогать пальцем кровь, но стоило ему меня коснуться, и лицо унего стало удивленное. Он наклонился ко мне; удивление сменилось желаниемпополам с жаждой насилия.

– Что же ты делала, принцесса, что от тебя такоестранное чувство?

– Я не знаю, что ты чувствуешь, так что же я могуответить? - тихо сказала я. Из всех мужчин, с кем я решилась на секс, Падуб сбратом вызывали у меня больше всего сомнений.

Джонти прижал меня почти собственническим жестом, что было ихорошо, и плохо. Если Джонти во всем пропорционален, то удовлетворить его ивыжить я вряд ли смогу. Но с Красными Колпаками трудно было сказать наверняка:может, его собственническое чувство мало относилось к сексу, а скорее к магиикрови.

Падуб отвел руку от моего плеча и облизал кровь, как кот,запустивший лапу в кувшин со сливками. Веки у него блаженно затрепетали.

– Она зовет твою кровь, - сказал он сексуальнымполушепотом, уместным больше в спальне, чем на поле битвы.

– Да, - подтвердил Джонти тем же интимным тоном.

Я мало что понимала, но признаваться в этом не хотела. Чтопроисходит-то? Почему их так радует, что от прикосновения ко мне у КрасногоКолпака течет больше крови? Сдавшись, я сменила тему.

– Если хотите, чтобы я вызвала кровотечение у нашихврагов, надо подойти ближе к лучникам.

Говорила я будничным тоном, словно все понимала и то липринимала происходящее как должное, то ли оно для меня мало значило.

– А кто будет держать тебя на руках, чтобы холоднаяземля не студила твои хрупкие ножки, пока ты будешь звать их кровь? -поинтересовался Падуб.

– Сама постою.

– Я тебя буду держать, - сказал Джонти.

– Ты гоблин, Джонти. А гоблины дерутся друг с другомради интереса, так что у тебя наверняка найдется парочка царапин. А если у тебябыла когда-то хоть маленькая рана, ты тоже станешь истекать кровью, когда я еепризову.

– Я не рискую своей шкурой по глупости, как КрасныеКолпаки, - заявил Падуб. - Я ее приберегаю для вещей поважнее.

Он длинным плавным движением языка слизал остатки крови сруки. Жест мог бы показаться сексуальным, а получился только пугающим.

– Я постою сама, - повторила я.

– Твой брат нам машет, - сказал Падубу Джонти и пошелвперед.

Падуб как будто подумал, не преградить ли нам путь, но всеже шагнул в сторону. Пропуская нас, он сказал:

– Я буду беречь тебя этой ночью, принцесса, потому чтодолжен тебя поиметь.

– Я помню нашу сделку, Падуб, - ответила я.

Гоблин побежал рядом с нами, стараясь успевать за длиннымишагами Джонти. Он семенил, как ребенок за взрослым, хотя вряд ли Падуб сказалбы мне спасибо за такое сравнение.

– Ты говоришь недовольно, принцесса - тем слаще будетсекс.

– Не изводи ее перед битвой, - сказал Джонти.

Падуб не стал спорить, просто отложил разговор до лучшегомомента.

– Лучники их подстрелят, но только ты можешь так ихослабить, чтобы они сдались, - сказал он мне.

– Я поняла, чего ты от меня хочешь.

– Ты как будто сомневаешься, что сможешь.

Вслух я о своих сомнениях говорить не стала, но это ведьДикая охота. Подлинная Дикая охота, то есть сама суть земли фейри. Кровь у нихтекла, но разве можно убить что-то, созданное из чистой магии? Мы столкнулись сдревней магией, магией хаоса, первичной и ужасающей. Как убить таких тварей?Даже если они ослабеют настолько, что упадут на землю, можно ли будет убить ихмечами или топорами? Даже в легендах никто не побеждал Дикую охоту в схватке.

Впрочем, я еще не слышала, что у призрачных охотников можеттечь кровь. Шолто вызвал их к жизни с помощью магии, порожденной нами двоими.Не моя ли смертная кровь дала охоте уязвимость к ранам? Не заразна ли и вправдумоя смертность, как утверждает кое-кто из моих врагов?

Доводя мысль до логического завершения, надо предположить,что если я сяду на трон, то обреку всех сидхе на старение и смерть. Но если моясмертная плоть сделала смертными охотников Дикой охоты - то я рада. Значит, онимогут истечь кровью и умереть, а мне нужно, чтобы они умерли. Мы должнывыиграть эту битву. На всю волшебную страну я не хотела бы распространить своюсмертность, но поделиться ею с этими тварями - да, это было бы здорово.

Стрелы прорезали ночное небо - черными дырами на звездномполотне, - и пропали в клубящемся шелке черных туч. Посреди зимней ночи мыждали, когда крики дадут нам знать, что стрелы нашли свою цель, но не услышалиничего.

Я стояла, кутаясь в чужое пальто. Стояла на плаще Падуба,который он бросил на землю, чтобы я не поранила и не обморозила босые ноги.

– Все равно плащ путается, мешает топором работать, -объяснил он, словно я могла заподозрить его в джентльменстве. А потом ушел кбрату и остальным гоблинам.