Свет Старлинг - Виолетта Стим

воцарилось неловкое молчание. Рицци покрутила чашку, рассматривая узор на ней, и вздохнула.

– Это была всего лишь еще одна попытка наврать самой себе, – серьезно сказала она, поднимая на Деми темные глаза.

– Наврать себе? – переспросила Деметра, понимая, что тон беседы переменился.

Рицци вздохнула еще раз.

– А мы обязательно должны пить чай? – уточнила она с раздражением в голосе.

– Могу распорядиться, чтобы принесли чего-нибудь другого, – осторожно предложила Деми.

Она не могла уследить за постоянными изменениями в настроении собеседницы. Не могла определить, когда та притворялась, а когда – нет.

– Вина, и побольше, – фыркнула Рицци. – Такое сложно рассказывать трезвой.

По распоряжению Деметры принесли две бутылки красного вина из погреба и пару бокалов. Чемберс, сопровождавший лакеев, поглядывал все так же растерянно, словно ожидал какого-то скандала. Лакеи убрали чай с чайником и поставили взамен них блюдо нарезанных сыров, откупорили бутылки и разлили вино по бокалам.

Дождавшись, когда за ними закроется дверь, Рицци отпила немного, пробуя на вкус, а затем осушила бокал полностью.

– Спасибо, – на выдохе сказала она, наполняя бокал заново. – На чем я тебя остановила?

– На фотографии, сделанной в ночь смерти твоего отца, – напомнила Деметра, делая глоток вина – густого, терпкого, сладковатого, не похожего на то, что она сама выбрала перед землетрясением.

– Ах да, фото, – кивнула Рицци, поигрывая бокалом в руке. – Мне тогда было так плохо, что хотелось представить хотя бы на минуту, будто есть в этом мире кто-то, кому на меня не наплевать. Ты знаешь, что на темных лежит проклятие. На всех оно действует одинаково, и только мне досталось «персональное». Много лет назад одна моя прапрабабка где-то сильно нагрешила. Ей было сказано, что на ее дочерей никогда не посмотрит ни один мужчина, и не смогут они выйти замуж и родить детей. Будут всем отвратительны.

– Как же тогда родилась ты? – уточнила Деми.

– А после нее у нас в роду не было женщин, одни мужчины. Я стала первой девочкой, рожденной кланом Альфано за более чем сотню лет, – ответила Рицци и мрачно усмехнулась.

– И потому проклятие пало именно на тебя. На дочь, обойдя сыновей, – заключила Деметра.

Тепло от вина быстро расходилось по организму, и все же она почувствовала неясную тревогу. Слова Рицци очень уж на что-то походили…

«Не снимешь платья этого и очаруешь ты и фейри, и человека любого. Не будет возле Хэксбриджа фейри красивее. А коль снимешь, обратное проклятие на тебя ляжет, и на дочерей твоих», – именно так говорилось в сказке о четырех маленьких фэйри, которую она нашла в алхимической лаборатории и которую написал Т. Г. Вэлфорд.

– Знаешь, мне это очень напоминает одну старинную…

– Сказку, да, знаю, – перебила ее Рицци. – Я с детства выучила ее наизусть, она передавалась у нас в семье как страшилка для детей. И только когда очередь дошла до меня, стал понятен ее скрытый смысл.

– Подожди, я должна ее принести, – сказала Деми, торопливо ставя бокал на стол.

Она чувствовала, как сердце ускорило ход, то ли от легкого опьянения, то ли от адреналина. С той самой минуты, как прочитала сказку, Деметра не сомневалась – это была не просто история. И вот теории нашлось подтверждение!

Она преодолела расстояние от гостиной до спальни и обратно так быстро, что Рицци даже не успела допить второй бокал.

Вернувшись с книгой, Деми принялась перечитывать некоторые фрагменты вслух, чтобы вспомнить ее.

Три сестры-фейри жили в домике-бру под холмом в деревне Шефферд, а на холме находился дом фермера Тома. От некой волшебницы красавица Ника получила платье, в котором могла очаровать любого. Синеокая Ина получила венок, благодаря которому прослыла самой сильной. А рыжеволосая Фани – крылья, с которыми могла преодолевать любое расстояние.

И они жили счастливо, до тех пор пока не появилась четвертая, завистливая фейри Оза. Она выпросила у волшебницы магическую печать, с помощью которой разрушила сестрам жизни. Ина, Фани и даже Том – умерли. Выжила только Ника. А Оза превратилась в маленькую птичку.

– Выходит, что фейри по имени Ника – это твоя прапрабабушка? – предположила Деметра, опустошая свой бокал. – Как ее звали, не знаешь?

– Ионика Альфано, – сообщила Рицци. – Она передала свою фамилию сыну, так как родила его вне брака.

– Ионика… Ника, – протянула Деми. – Да, это может быть сокращением от ее имени. И обрывок ткани у тебя в амулете…

– Это обрывок ее «волшебного» платья, – с усмешкой перебила ее Рицци. – Я додумалась до этого еще в пятилетнем возрасте.

– Ты не пробовала сменить амулет, может, все дело в нем? – спросила Деми, наливая себе вина уже из второй бутылки – первую они полностью опустошили.

– Пробовала, конечно, – покачала головой Рицци. – Чего я только не пробовала. Ничего не менялось. Забудь. Это все – и сказка, и ткань в амулете – просто совпадения. Видимо, подсознательно мне хочется, чтобы у моего проклятия была сказочная основа. Как у чертовой зачарованной принцессы, которая должна сидеть и ждать, пока ее спасут. Проблема только в том, что всем принцам я отвратительна.

– А что насчет драконов? – с улыбкой спросила Деметра.

– Я бы сейчас не отказалась и от дракона, – фыркнула Рицци, и они вместе громко рассмеялись.

Атмосфера в гостиной стала такой теплой и непринужденной, что Деметре даже показалось, будто она общается с настоящей подругой.

– Дрейк не считал тебя отвратительной, – со всей серьезностью сказала она.

– Да, Дрейк был исключением, – кивнула Рицци. – Он всегда мне искренне сочувствовал, но не относился как к девушке. Только как к другу. Терпел мои истеричные выходки. А остальные отворачивались, как только начинали испытывать хоть какой-нибудь интерес.

– И у тебя правда никогда в жизни не было парня?

– Никогда, – помотала головой Рицци, выпивая еще немного вина. – За все двадцать три года моей жизни.

– Рицци, – с сочувствием протянула Деми, беря ее за руку.

Она хотела сказать ей что-то ободряющее, но вместе с тем продолжала думать о сказке. И вдруг вспомнила о маленькой птичке из сегодняшнего сна.

«Сад. Книга. Смерть», – сказал скворец. А тьма отвела ее в картинную галерею…

– Все это не кажется мне совпадениями. Шерл тоже упоминал об этой сказке. И он тоже показывал… – торопливо проговорила Деметра, осененная озарением. Она вскочила и потянула Рицци за собой. – Идем!

Они выбежали в холл, а затем вперед по коридору с факелами, точно как во сне. Захмелевшая Рицци хоть и пыталась возмущаться, но при этом смеялась. И Деми смеялась вместе с ней – она больше не чувствовала себя одинокой. У нее появилась союзница.

Дверь в Северное крыло распахнулась с громким скрипом, и скоро