История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том I - Фредерик Коплстон

Римская философия по сравнению с греческой беднее содержанием, поскольку римляне в своих философских изысканиях опирались в основном на греческие идеи; точно так же как их искусство и в значительной степени литература создавались под большим влиянием греческих. У римлян были свои достижения (на ум сразу же приходит римское право), но они не принадлежат к области философии. Однако, хотя римская школа и возникла на основе греческой, и этого никто не станет отрицать, мы не можем позволить себе проигнорировать ее, поскольку она породила идеи, получившие широкое распространение среди наиболее культурных представителей класса, ставшего позже властелином цивилизованной Европы. К примеру, творения поздних стоиков или учение Сенеки, Марка Аврелия или Эпиктета разворачивают перед нами во многих отношениях впечатляющую и благородную картину, которая не может не вызывать восхищения даже с учетом того, что ей многого не хватает. Нам хотелось бы также дать студентам–теологам некоторое представление о лучших сторонах варварства, а также о различных течениях мысли греко–романского мира того периода, когда в нем зародилась и выросла Богооткровенная религия. Было бы достойно сожаления, что студенты, хорошо знающие историю правления Юлия Цезаря или Траяна, наслышанные о бесчинствах Калигулы и Нерона, не знали бы ничего об императоре–философе Марке Аврелии и о влиянии на Рим грека Плотина, который, не будучи христианином, был тем не менее глубоко религиозным человеком и чье имя было так дорого первому христианскому философу святому Августину.

Греческая философия зародилась на побережье Малой Азии, и первые греческие философы были ионийцами. В то время как сама Греция находилась в состоянии относительного хаоса или варварства, последовавшего за вторжением дорийцев в XII веке до н. э., которое разрушило старую эгейскую культуру, Иония сохраняла дух старшей цивилизации. Именно к ионическому миру принадлежит Гомер, несмотря на то что он создавал свои поэмы под покровительством новой ахейской аристократии. Поэмы Гомера нельзя, разумеется, назвать философскими произведениями в полном смысле этого слова (хотя они конечно же имеют огромное значение, поскольку рассказывают нам о взглядах на мир и образе жизни греков той эпохи; трудно также переоценить их воспитательное значение для греков более поздних времен), ибо отдельные философские идеи, встречающиеся в его поэмах, не складываются в стройную систему. Этим они отличаются от поэм Гесиода, эпического писателя, жившего в материковой части Греции, который излагал в них свои пессимистические взгляды на историю и выражал свою веру в господство закона в животном мире и в то, что наступит время, когда среди людей восторжествует справедливость). То, что величайший поэт Греции и первые философские системы появились именно в Ионии, имеет очень большое значение. Однако эти два великих детища ионийского гения, поэмы Гомера и ионийская космология, вовсе не следовали друг за другом. Что бы мы ни думали об авторстве, композиции и времени создания гомеровских поэм, совершенно ясно, что общество, описанное в них, отнюдь не то общество, в котором возникла ионийская космология, – это более примитивное общество. И опять–таки, общество, описанное Гесиодом, жившим позднее Гомера, весьма далеко от общества греческого полиса, ибо за этот период греческая аристократия лишилась своей власти, что способствовало свободному развитию и росту городов в материковой части Греции. Ни подвиги героев, воспетые в «Илиаде», ни господство земельной аристократии, отраженное в стихах Гесиода, не способствовали развитию греческой философии. Наоборот, ранняя греческая философия, хотя и созданная конечно же отдельными личностями, была порождена развитием городов и выражала в определенной степени господство закона и концепцию закона, которую досократики распространили в своих космологиях на всю Вселенную. Поэтому существует, в определенном смысле, преемственность между гомеровским высшим законом, управляющим богами и людьми, между миром, изображенным Гесиодом, и его моральными ценностями и ранней ионийской космологией. Когда общественная жизнь устоялась, люди смогли заняться рациональной рефлексией, и в период детства философии ее основным объектом стала Природа как целое. Впрочем, с психологической точки зрения это совершенно естественно.

Таким образом, нет смысла отрицать, что греческая философия была создана народом, чья цивилизация уходит корнями в доисторическое прошлое, и то, что мы называем ранней греческой философией, было «ранним» лишь по отношению к последующей философии и расцвету греческой мысли и культуры в материковой части Греции. По отношению же к предыдущим эпохам ее можно рассматривать скорее как детище зрелой цивилизации, знаменующее собой угасание ионийского величия, с одной стороны, а с другой – возвещающее наступление периода блестящей эллинской, и в особенности афинской, культуры.

Мы назвали раннюю греческую философию уникальным достижением ионийской цивилизации, однако следует помнить, что Иония представляет собой место встречи Запада и Востока. Отсюда вопрос: не возникла ли греческая философия под влиянием Востока, иными словами, не была ли она заимствована у Вавилона и Египта? Такая точка зрения бытует, но от нее придется отказаться. Греческие писатели и философы никогда не упоминали в своих произведениях о вавилонской или египетской философии, даже Геродот, которому была так дорога идея о египетских корнях греческой цивилизации и религии. Теория восточного происхождения греческой цивилизации была создана александрийскими писателями и впоследствии была подхвачена христианскими апологетами. К примеру, египтяне эллинских времен интерпретировали свои мифы в терминах греческой философии, а затем утверждали, что их мифы лежат в основе греческой философии. Но это всего лишь пример александрийских аллегорий, которые так же соответствуют истине, как и утверждения иудеев, будто Платон черпал свои идеи из Ветхого Завета. Безусловно, очень трудно объяснить, каким образом египетская философская мысль могла бы быть перенесена в Грецию (вряд ли купцы вообще способны переносить философские понятия из одной страны в другую). Как было подмечено Бернетом, бессмысленно гадать, позаимствовали ли греки философские идеи у того или иного восточного народа или нет, сначала надо установить, имел ли этот народ такие идеи вообще. А между тем нет свидетельств того, что у египтян была некая философия, которую они могли бы передать другим; и уж не может быть и речи о том, что философия пришла в Грецию из Индии и Китая.

Но тогда возникает следующий вопрос. Греческая философия тесно связана с математикой, а вполне обоснованно считается, что греки получили свою математику из Египта, а астрономию – из Вавилона. То, что греческая математика развивалась под влиянием египетской, а астрономия – под влиянием вавилонской, более чем вероятно: во–первых, греческая наука и философия начали развиваться в районе наиболее активных связей с Востоком. Но это совсем иное, чем утверждать, что греческая научная математика пришла из Египта, а их астрономия – из Вавилона. Не вдаваясь в подробности, скажем только, что вся египетская математика представляла собой набор простых эмпирических, доступных всем методов, дававших быстрый практический результат. Так, египетская геометрия в основном состояла из практических методов разметки полей, которую после разливов Нила приходилось каждый раз делать заново. Египтяне не создали научной геометрии, ее создали в Греции. Аналогичным образом вавилонская астрономия служила нуждам прорицателей, это была не научная астрономия, как у греков, а астрология. Таким образом, даже если мы предположим, что практическая математика египтян и астрономические наблюдения вавилонских астрологов оказали влияние на греков и обеспечили их исходным материалом, все равно достижения греков от этого ничуть не уменьшатся. Наука и мышление, в отличие от простых практических расчетов и астрологических построений Египта и Вавилона, суть продукты исключительно греческого гения.