Вы. Мы. Они. Истории из обычной необычной жизни - Александр Добровинский

В этом павильоне я когда-то, будучи студентом ВГИКа, проходил практику на третьем курсе. Пятно от разбитой моим приятелем в 1974 году бутылки «Солнцедара», которую он принес для сдачи зачета, было на месте. То ли пол с тех пор не мыли, то ли химический состав напитка все-таки победил гранит – это оставалось для меня загадкой.

Вокруг исторического пятна, на выщербленном полу спотыкалась, держась за бокал шампанского, шла актриса Елена Лядова, одетая в цвета футбольного клуба ЦСКА, который, в свою очередь, одевается в цвета барселонской «Барселоны». Ее сопровождал в синхронном спотыкании Владимир Вдовиченков, похоже, тоже актер или просто друг (свечку никто не держал). Клан Бондарчуков и глашатай нашего президента, появившийся как по часам, но без часов, с очаровательной бывшей невестой, дергались на побитом полу, как простые смерды. Кстати, бывшая невеста, которая за время пути стала женой, будучи девушкой спортивной, держалась на безумном полу лучше всех. Наконец Владимир Хотиненко, как следует подкосившись, удачно вылил кому-то в декольте славный игристый напиток.

Бедному режиссеру стало очень неудобно, не говоря уже о содержимом декольте, которому было неудобно вдвойне: оно (содержимое) стало одновременно и сладким, и мокрым. То есть в другой ситуации это, возможно, было бы и неплохо, но на «Золотом орле» могло бы быть и по-другому. Впрочем, тут выяснилось, что обладательница декольте не совсем человек, а светский обозреватель, которого к вечеру вообще вспоминать стыдно даже в неприличном обществе, и все встало на свои места. Гости закивали хотинековскому жесту в знак одобрения и захотели подлить еще чего-нибудь сами.

Видя такую порочную половую жизнь наших звезд, я твердо обнял вверенную мне любимой подругу и повел ее к алтарю пресс-волла. Юлины каблуки били рекорды ходуль, и нам быстро стало понятно, что без твердой адвокатской силы нежной направленности при благоприятном стечении обстоятельств тележурналистка могла, споткнувшись, втундиться в какого-нибудь мягкого Стоянова, а при плохом – обломаться, ну, например, о Дарью Спиридонову, теперь уже Златопольскую. Моя рука обняла некогда футбольный стан и в связи с его тонкостью выползла с внешней стороны доверенного тела. Вспышки фотокорреспондентов заинтересованно и интенсивно закланцили. Экзекуция ослепления продолжалась какое-то время, но потом все-таки сошла на нет. От штрафной площадки фотоаппаратного расстрела надо было в таком же состоянии передвигаться вглубь «звезданутой» отечественной толпы, освободив алтарь для вновь прибывших.

Следующим этапом репортерской шизофрении шли микрофонные интервью. Естественно, и мы оказались в центре нападения.

– Юля! Что вы ожидаете от сегодняшнего вечера?

– Я пришла поболеть за своего лучшего друга Александра Добровинского и за фильм, в котором он снялся. Фильм номинирован девять раз. Буду держать кулачки.

– Александр! А в каком платье сегодня пришла ваша спутница?

– Ланван.

– А откуда вы это знаете?

– От верблюда. Гималайский сказал.

– А он здесь? Это новый друг Юлии Барановской? Почему тогда она с вами, а не с ним?

– Он стеснительный.

– Юля! А если Александру будут что-то вручать, вы пойдете с ним на сцену?

– Девушка! Вы что, больная?

– Александр! А что будет, если «Зенит» не станет чемпионом?

– Это их проблемы.

– Ой! А вы же это говорили на каком-то чемпионате Европы. По гольфу или хоккею.

– Я?! Нет. Это говорила Джессика.

– Кто это?

– Одна девушка из Уэльса. Город Йоркшир.

– Юля! Как приятно вас видеть снова вместе. Ваши отношения с Гордоном закончились? А вы хотите еще детей? У вас же только трое.

– А вы хотите в глаз? У вас их пока два в наличии.

– А как же вы боритесь за то, что бы прировнять гражданский брак к официальному, а живете не расписавшись?

– Просто, девушка, я Юлю удочерил, а вас мы сейчас уматерим…

Наконец мы выбрались из толпы дефективных.

– У тебя были отношения с Гордоном?

Юлька посмотрела на меня так, как будто это я не забил пенальти «Манчестеру» на последней добавленной минуте:

– Ты сумасшедший? У меня никогда не было отношений с Гордоном, кроме деловых.

– А почему эти идиоты спрашивают?

– Потому что идиоты.

Ответ был исчерпывающим, и мы проследовали дальше в зал, по дороге поздоровавшись с милым и благожелательным лицом режиссера Говорухина.

В переделанном под концертный зал павильоне три часа подряд кого-то объявляли, некоторых вызывали, а кто-то на сцене говорил заученные экспромты. Все как в суде. Невызванные, с переполненными ненавистью к награжденным радостными лицами, аплодировали, тихо переговариваясь и обсуждая происходящее. Разговор за нами, например, был приблизительно такой:

– В следующий раз я бы ей поаплодировала, когда эту дрянь понесут из театра в последний путь…

– Таня, ты что?! Она младше тебя на десять лет.

– Ну так в крайнем случае она отсидит и меня догонит…

– За что?! За что она отсидит?

– Какая разница? Видишь, вон впереди адвокат, думаю, договоримся…

– Добровинский? По-моему, он главный по разводам…

– А что, за это разве не сажают?..

Так в милых беседах мы коротали вечер в партере. Чувствовалось, что наши ведут в счете…

После награждения была вполне естественная ВИП-тусовка с буфетом. Простые ВИПы тусовались, закусывали и заискивали перед ВИПами посерьезнее в надежде на дальнейшую творческую кино- или какую-либо другую подработку. Пришлые барышни фотографировались со звездами и готовы были сниматься немедленно. К одиннадцати вечера кое-кто барышень действительно снял…

Юля Барановская (не совсем в девичестве, но все-таки бывшая Аршавина), чмокнув меня по-братски в щеку, уехала по своим делам. Несмотря на обилие в зале полусредних и нападающих, замены у меня во втором тайме не предвиделось, и мы мило болтали с группой Станислава Говорухина, по очереди поглаживая «Золотого орлушу» по всем его выдающимся пернатым местам.

Еще через час, как говорил мой одесский дедушка, «жиды поредели, в смысле, ряды пожидели», и неотобранные старлетки начали интенсивно предлагать доказательства тому, что они «дамы, приятные во всех отношениях». Совсем обнаглевшим мне пришлось даже показать «красную карточку» за игру рукой и за фол последней надежды. Короче говоря, я уехал из «Мосфильма» один.

Вечер как вечер. Ничья.

Через два дня мы ехали с Юлькой к Раппопорту в «Dr. Живаго».

– Ты читал этот бред? – спросила меня звезда Первого канала.

– Я постоянно читаю разный бред. Что ты имеешь в виду?

– «Барановская на «Золотом орле» с чужим мужем», «Звездный адвокат и телеведущая. Снова пахнет разводом?», «Адвокат будет воспитывать детей Аршавина?» Дальше читать? Есть еще три статьи.