Живи и давай жить другим - Хендрик Грун

Ваутер взял на себя роль утешителя и предложил Афре заняться ее страховыми документами и финансами. Она с благодарностью приняла его помощь.

При этом он намеревается «случайно» обнаружить список моих последних пожеланий. Афра убеждена, что я никогда ни на секунду не задумывался о том, что нужно будет предпринять после моей смерти.

– Для этого он был слишком ленив, – с горечью заметила она. – А после смерти свалил все на других. Очень похоже на Артура.

Медленно, очень медленно привыкаю к мысли, что Артура больше нет.

Мне грустно, но, в сущности, я жалею Артура больше, чем себя. Еще совсем недавно он радовался, что ему не нужно больше убивать время на туалетную бумагу и торчать в пробках. Пусть даже сидение на диване и было его основным занятием с того момента, как его уволили.

Когда я в очередной раз посоветовала ему найти себе дело, он сказал, иронизируя над собой:

– Великое и увлекательное дело – согревать диван, Афра.

Когда вчера в траурном зале впервые увидела гроб, я не расплакалась. И только вечером, в постели, подступили слезы, потекли ручьем.

Ваутер, Йост и похоронщик проводили меня из церкви домой, чтобы обсудить некоторые дела. Аккуратный человек, этот похоронщик. Мне даже немного не по себе оттого, что он непрерывно качает головой.

Ваутер предложил помочь мне с финансовыми делами. Я с благодарностью согласилась. Артур, конечно, ничего не оформил насчет своих похорон.

Но вот что удивительно: у меня сложилось впечатление, что Ваутер и Йост, его друзья, не так уж горюют. Не знаю, с чего я это взяла, почему так подумала. Может, потому, что они несколько раз как-то странно смотрели друг на друга. Нехорошее чувство.

Стейн, напротив, был совершенно подавлен. Вчера вечером он с женой заходил выразить соболезнования, долго сидел и все время всхлипывал. Он так мечтал о нашем совместном отпуске.

Вчера я ненадолго заходил к Тоону, и он остался мною доволен.

– Вы смотритесь недурно. Но над походочкой надо поработать. И подумайте вот о чем: через пару дней ваша настоящая борода и усы вылезут из-под накладной бороды и усов. Проследите за этим. Как только они отрастут, их нужно состричь. Иначе вы будете разгуливать с двойной бородой, что со стороны покажется странным. Отправляясь в Италию, выбросьте накладки.

Он посоветовал мне купить вторую пару вельветовых брюк и рубашку лесоруба с напуском, так как заметил, что от меня несет потом.

Про себя я решил наплевать на его совет и купить хорошую одежду в Италии, но посчитал неразумным сообщать ему об этом. Мне нужно сохранить его дружбу.

Прощаясь, Тоон стал немного сентиментальным и долго обнимал меня.

– Я с трудом расстаюсь со своими творениями, – извинился он и пожелал мне красивой второй жизни.

Когда я вернулся в квартиру, ее стены как бы надвинулись на меня. К счастью, мне осталось пялиться на них только два дня.

Я часто вспоминаю Афру. Не могу иначе. По крайней мере, исходя из того, что она в трауре.

Иногда представляю себя в гробу, назовем это так. Интересно, можно ли в числе последних пожеланий определять, в какой позе будешь покоиться. Насколько мне известно, каждый покойник лежит на спине среди простынь, с закрытыми глазами и сложенными на животе руками. И у него или у нее всегда серьезное выражение лица. Ни дружеской улыбки, ни румяных щечек, ни высунутой руки или расслабленной позы в четырехугольном гробу. А ведь он мог бы оставить у близких немного более радостное воспоминание, менее трупное.

Тогда под музыку пусть прозвучит призыв: «Давайте потанцуем!» А люди осмелятся? Осмелятся образовать танцующую толпу? И пройдут заключительным торжественным полонезом под звуки незабвенного хита: «А знаете, чего хочу я? Чтоб опустился занавес цветов!» И процессия подхватит и понесет гроб.

В последнее время у меня немного разыгралось воображение. Пусть мои похороны надолго станут поводом для разговоров. Великие захватывающие похороны на широкую ногу.

Среди финансовых документов Ваутер нашел письмо Артура с последними пожеланиями на случай его похорон, а также список адресов для траурной открытки и текст самой открытки. От изумления я потеряла дар речи: никогда не ожидала от него ничего подобного. Как странно, что он никогда ничего об этом не говорил. Дело в том, что Ваутер с самого начала дотошно рылся в банковских счетах, пенсионных документах, страховках, вдовьих компенсациях и прочем таком, иначе письмо обнаружилось бы, когда Артур уже лежал бы под землей. Похоже, единственное, что пропало, это телефон Артура. Мы искали повсюду и даже пару раз набрали номер. Номер в сети.

Я очень признательна Ваутеру и даже Йосту за то, что они занимаются всеми формальностями. Остальное делает похоронщик. Слава богу, мне самой не приходится почти ничего делать. Я в страшном смятении из-за смерти Артура. К счастью, у меня есть Сторм, он меня отвлекает. Он всегда хочет играть, ему нужно есть и пить, его нужно выгуливать четыре раза в день.

Я постаралась найти приличную фотографию Артура, чтобы поставить ее на гроб. Но он всегда так странно надувал щеки, когда на него нацеливали фотоаппарат. Йост предложил взять снимок, где Артур с усами и в полумаске. Йосту нравятся подобные шутки. Но я категорически воспротивилась. Теперь на гробе стоит сделанное много лет назад, немного выцветшее фото, где Артур мечтательно смотрит в объектив.

Вчера вечером я пошла в морг, где лежит его тело, в последней безумной надежде найти его телефон. И пока я набирала номер и в страхе прислушивалась, не раздастся ли из гроба ответный звонок, Артур ласково смотрел на меня с этого снимка. Мне стало не по себе. Я испытала одновременно облегчение и разочарование, когда из гроба не донеслось ни звука.

Ваутер предполагает, что телефон выпал из кармана Артура, когда случился разрыв сердца.

И вот еще что странно: он никогда не жаловался на сердце, он вообще никогда не болел, разве что легким гриппом. И вдруг упал замертво, ни с того ни с сего.

И почему-то Артур выбрал для своих похорон какую-то нелепую музыку. Очень похоже на него – шокировать людей после своей смерти. Прямо не знаю, что делать. Это его выбор, но мне стыдно до смерти.

Ваутер прислал мне мою траурную открытку. Выглядит элегантно.

Как сообщает Йост, Афра предложила поместить на открытку еще и Сторма.

– Кто такой Сторм? – спросил Йост.

– Это наш пес.

– Но ведь его зовут Ари?

– Так называл его Артур. А теперь его будут звать только Сторм.