Родной берег - Уильям Николсон

– Лоуренс, милый, – сказала Нелл, – ты в курсе, что одна уже продана?

– Это наверняка мой муж, – объяснила Луиза, – он тоже любит поощрять молодые таланты.

Вейнгард тут же протянул ей свою карточку:

– Отправьте вашего мужа ко мне. Здесь тот еще цирк. – Он с презрением окинул взглядом зал. – У нас на Корк-стрит все куда цивилизованнее.

Юлиус старомодно раскланялся и отошел прочь.

– Вот ведь мерзкий коротышка, – скривилась Луиза.

– Луиза! – одернула Китти, покосившись на Нелл. – Веди себя прилично.

– Да, типчик противный, – признала Нелл. – Но свое дело знает и связи заводить умеет.

Эд с интересом посмотрел на Нелл:

– Так вы с Ларри друзья?

– Вроде того. – Нелл красноречиво глянула на Ларри, так что суть их отношений стала понятна.

– Поедем с нами? – предложила Китти. – Мы повезем Ларри на ужин, отметить выставку. Заказали столик в «Уилтонс».

В машину Джорджа все не втиснулись. Ларри сказал, что лучше прогуляется, Китти тут же пожелала составить ему компанию, и в итоге все пошли пешком.

Ларри шел вместе с Эдом.

– Интересная девушка, – заметил тот. – У вас с ней серьезно?

– Возможно, – ответил Ларри. И тут же, осознав, что Нелл с Китти идут совсем рядом, сменил тему. – Как торговля вином?

– Так себе. Для англичан, судя по всему, вино пить – это как жене изменять. Изредка и только за рубежом. Вот что мне действительно нравится, так это ездить по пустым дорогам Франции.

– Тебе не надоедают постоянные разъезды?

– Если хочешь знать, мне надоело все вообще. У тебя не бывало такого, что вся еда становится одинаковой на вкус? Ничего не радует. Ничего не ранит.

– Плохо дело, Эд.

– Иногда кажется, что мне нужна еще одна война.

Уже у ресторана Нелл заявила, что передумала, что у нее другие планы. Быстро и почти скромно чмокнув Ларри, она бросила: «Хорошие у тебя друзья», – и удалилась.

– Почему она не пошла с нами? – спросил Эд.

– Это в духе Нелл. Она непредсказуема.

Ужин обернулся настоящим пиром.

– Заказывайте что хотите, – подбадривала Луиза, – Джордж платит!

Китти расспрашивала о Нелл:

– Чем же она занимается?

Ларри пытался объяснить, ловя себя на том, что даже из его слов следует – Нелл ни к чему не стремится.

– А зачем ей стремиться? – заметил Эд.

– Потому что жить иначе бессмысленно? – предположила Китти. – Каждый ведь хочет, чтобы его жизнь имела смысл.

– Вот не понимаю, – возразил Эд. – Что за смысл? Для кого? Для чего? Вот сейчас мы чествуем Ларри и его картины. Мы вкусно едим в компании добрых друзей. Разве одно это не придает нашей жизни смысл?

– Не надо передергивать, – ответила Китти.

По ее голосу Ларри понял: она несчастлива. Удивила его и резкость, с какой говорил Эд.

– Ну, на мой взгляд, у Ларри прекрасная подруга, – вставила Луиза. – Она ведь еще очень молода. Уверена, вскоре она разберется со своей жизнью.

– А я хочу добавить, что Ларри замечательный художник, – подхватил Эд. – Я считаю, у него хватило смелости не отвернуться от того, что ему нравится, и теперь он пожинает плоды. За тебя, Ларри. Ты великий человек. В твою честь.

– Спасибо, Эд. Теперь мне осталось продать остальные две картины.

– Смотри, что я нашла! – В корзинке велосипеда у Нелл бренчало шесть маленьких пустых прозрачных аптечных пузырьков. – Знаешь, что с бутылками делают? В них запечатывают послания.

– Конечно, – согласился Ларри.

– Ну, тогда за мной!

Ларри повернул на улицу, и вместе они поехали по Уолворт-роуд, миновали вокзал Ватерлоо и вылетели на широкий новый мост Ватерлоо. Проехав его почти наполовину, Нелл остановилась и прислонила велосипед к перилам. Ларри сделал то же самое и на какое-то мгновение замер, любуясь солнечным днем. На востоке высился купол собора Святого Павла на фоне разрушенного бомбежками Сити. Южнее, вдоль Темзы, тянулись здания парламента.

Нелл уже достала пузырек, блокнот и карандаш.

– Ну что, каким будет наше первое послание? – Мы что, правда будем класть в них записки?

– Конечно. Чур, я первая.

Она что-то чиркнула в блокноте, вырвала листок и показала Ларри: «Тому, кто найдет это послание, до конца дней будет сопутствовать удача».

– Не боишься разочаровать человека?

– Нет. Удача приходит к тем, кто в нее верит.

Нелл завинтила крышку и бросила склянку в реку. Ты нырнула в воду, потом вынырнула и, кружась, поплыла вниз по течению.

Оказавшись на северном берегу, они поехали по набережной Виктории к Вестминстерскому мосту. И вновь Нелл остановилась на середине.

– Да у нас экскурсия по мостам, – заметил Ларри.

– Я хочу, чтобы сегодняшний день тебе запомнился. – Нелл достала блокнот и карандаш.

– Нет зрелища пленительней! – сказал Ларри.

– Что?

– Сонет Вордсворта. Написан на Вестминстерском мосту. – Следующее послание. Держи. Твоя очередь. – Она протянула блокнот ему.

Ларри стал вспоминать дальше:

– Полей уж не осталось, – заметила Нелл.

– Ясного утреннего пространства – тоже. – Он вгляделся в здание парламента. – Кажется, будто все это было здесь всегда, но Вордсворт видел совсем другой пейзаж. А ведь и сотни лет не прошло. Здесь стояли другие дома, которые просто исчезли.

– Давай следующее письмо.

Ларри, задумавшись на мгновение, написал: «Пусть тот, кто найдет это послание, оглянется по сторонам и порадуется тому, что видит: ведь когда-нибудь ничего из этого не останется».

– Что-то невесело, а? – Нелл заглянула через плечо.

– Пусть ценят что имеют.

Он скатал листок в трубку, сунул в пузырек и протянул Нелл.

– Твое послание, ты и кидай! – фыркнула она.

Ларри размахнулся, метнул его в воду и долго глядел, как тот уплывает, подпрыгивая на волнах.

Они снова оседлали велосипеды и, миновав Миллбанк и выехав на Ламбетский мост, заспорили. Нелл утверждала, что обелиски по обеим сторонам увенчаны ананасами. Ларри полагал, что это сосновые шишки.

– Кому взбредет в голову вырезать из камня огромную сосновую шишку? – засмеялась Нелл.