Имперец. Земли Итреи - Михаил Павлович Игнатов

моё тело, всё идёт не так уж и хорошо.

Я лишь стиснул зубы. Призрак, я положусь на тебя.

А ты, змей, пожри следующую молнию, забери её силу и сделай своей! Вода облаков порождает молнию, чтобы передать её силу воде рек. Вперёд!

Змей послушно рванул дальше по меридиану, обвил следующую молнию, вцепился в неё. И снова я успел досчитать только до трёх, а молния уже исчезла.

Десять. Десять молний мне понадобилось поглотить, чтобы мой змей воды вырос настолько сильно, что распался надвое.

Я ухмыльнулся и отправил дальше уже их двоих.

Отстранился, отдалился от места их схватки. Отсюда я не видел ни змеев воды, ни древ молний. Крошечные нити наплывали на молнию, оплетали их и через несколько мгновений плыли дальше, оставляя после себя пустоту меридиана. Раз, второй, третий. И вот уже три нити плывут по меридиану.

Всё получилось.

У меня всё получилось.

Я вырвался из тела, отбросил в сторону Духовный Взгляд, возвращаясь в настоящий мир. И захохотал.

— Атрий! Леград! Имперец! Да очнись же!

Я хохотал, не обращая внимания на боль в теле, не обращая внимания на нестерпимую тяжесть на плечах, не обращая внимания на Раух, которая колотила меня клювом по голове, не обращая внимания на вопли Фатии.

Не обращал ровно вдох. А затем оборвал свой безумный смех и встретил удар Раух кулаком.

Не ожидавшую сопротивления птицу отбросило прочь. Точно за пределы печати, в объятия Призрака, который послушно держался в двух шагах от меня.

Призрак просто сломал Раух шею.

Силён. Двухцветной печати Смерти она была неподвластна, а значит, близка к пику Мастера. Ему же хватило одного движения, чтобы убить её. Он что, тоже набрался силы за время этой грозы?

Я поднялся на ноги, утёр кровь, которая заливала глаза.

— Леград, тупой ты дарс! Не смей меня больше так пугать!

Я успел только повернуться к Фатии. Не успел сказать даже слова, как с неба рухнула новая молния. Ударила точно между мной и ней. Даже будь я готов к этому, то не успел бы использовать ни Рывок, ни Поступь. Не успел даже моргнуть от ослепительной вспышки, а в меня уже вонзилась молниевая плеть. Скорее даже, молниевая стена. Толщиной она была со ствол молодого Небесного Исполина.

Меня просто отшвырнуло прочь. Лицо, грудь, руки, живот, ноги, всё горело от нестерпимой боли. Можно не сомневаться, что молния пробила Стихийный Доспех, проникла в меня, а в меридианах сейчас ярятся сотни её крошечных подобий.

Но я лишь захохотал. Вода заберёт всю силу, что подарит ей молния. Всю, без остатка.

Ноги дрожали, руки дёргались, плохо слушаясь, но я всё равно сумел подняться. И тут же выругался:

— Дарсово отродье!

Эта дарсова молния не только меня ударила плетями, но и Фатию. И Звёздный Барьер этого не выдержал, истлел, не сумев даже до конца остановить удар.

Фатия лежала на земле, халат её дымился.

Поступь.

Я склонился над телом раньше, чем понял, что пришёл в ужас зря. Печати контрактов. Я по-прежнему их видел, а значит, Фатия жива.

И даже почти цела. Во всяком случае это дымится не халат, а обломки Флага Звёздного Барьера, которые лежат под ней. И второе чудо то, что я убрал Указ Смерть, перед тем как бросился к Фатии. И, кстати, как я это вообще сделал?

Новая молния разорвала воздух, оглушая и ослепляя. Ударила в землю в сотне шагов от меня, расплескалась десятками крутых молниевых плетей.

На миг я стиснул зубы, а затем сам выплеснул из себя стихию. Столько, сколько только сумел. Синий туман, пронизанный более яркими нитями.

Хватило на круг в десять шагов шириной. Вдох, второй и прожигающая воздух молниевая плеть дотянулась и до меня. Ударила в мой купол стихии, прожгла его и рванула дальше, к Фатии.

Но на её пути встал я.

Грах!

Это вновь было больно. Но уже не так больно, как ещё десять вдохов назад.

Плеть была меньше, да её ещё и явно ослабила борьба с моей стихией.

Синева уже сомкнулась, затянула пробитую молниевой плетью дыру. А через два десятка вдохов ещё и расширилась на шаг.

Я ухмыльнулся. Похоже, в моём теле вода сожрала все молнии, забрала всю силу, что она принесла с собой.

И кто тут сказал, что мы не переживём этой бури?

— Призрак!

Он услышал меня, вбил очередную птицу в оплавленный песок, исчез и сгустился уже в шаге от синевы моей стихии.

Я махнул рукой подзывая:

— Прячься!

Но он лишь покачал головой, а затем протянул вперёд руку, касаясь пальцами границы защищавшей меня стихии. Они тут же вспухли дымом. Он явно получил раны. Моя стихия была и для него ядом.

Выругавшись, я поспешил обернуться, бросился к Фатии и замер на половине пути.

Моя стихия её не касалась, обтекала со всех сторон, оставляя между ней и собой расстояние в ладонь.

Очень интересно. И если Призрак не будет двигаться, то я постараюсь повторить этот трюк и с ним. Это должно быть не сложней такого же приёма с духовной силой.

Или не стоит?

Он справится и так. Справлялся же до этого?

Я поднял ладонь и отправил в Фатию Воды Итреи, а затем обернулся на гневный клёкот и занялся тем, что я умею лучше всего. Убивать и защищать. Выживать.

Фатия пришла в себя через сотню вдохов. Застонала, приподнялась на локтях. Я обернулся, встретился с ней взглядом.

Она огляделась, сбросила с себя кусок Флага и треснутым, глухим голосом спросила:

— Что, это конец?

Я оскалился:

— С чего бы это?

И тут же, словно только и дожидаясь этого момента, рядом ударила новая молния. Расплескалась о землю толстенными плетями. Расплескалась густо. В мой купол стихии попало сразу две. Есть и неприятные стороны у того, что он так вырос за это время. Нужно бы его сжать. Десять шагов мне хватит, чтобы успеть переместиться.

Левая плеть пошла мимо, а вот правая ударила слишком близко к Фатии. Поступь. Я обогнул Фатию и встал между ней и молниевой плетью.

Столкновение.

Плеть толщиной в бедро ударила в грудь, на миг пронизала меня болью и исчезла, словно нырнула вглубь. Правда, на этот раз не в землю, а в меня. И больше не вынырнула.

— Как это возможно? Дед может пересечь равнины во время Молниевой Бури. Но ты не дед! Кто ты такой и какое у тебя Возвышение?

Я улыбнулся, собираясь отшутиться и напомнить