Гроза над Польшей - Андрей Максимушкин

Задача несложная. Главное, тут лейтенант Тислер прав, не запутаться и выйти именно к нужному хутору, а не в ближайшее болото, к примеру.

– А что если там целая банда сидит? – резонно заметил Руди Киршбаум. – А нас всего отделение!

– Разговорчики! – рыкнул Тохольте. – Отделение солдат вермахта на броне разорвет любую банду. По машинам!

Бойцы послушно полезли в боевое отделение бронетранспортера. Короткий отдых закончился. Курт Вахтель завел двигатель и выжал сцепление. Хорст Тохольте развернул на сиденье пулеметчика карту и сосредоточенно водил по ней пальцем, пытаясь понять, соответствует она местности или нет. Да, в диких отдаленных районах бывает и так: вроде нарисован мост, а его давно нет или не было, местный барончик вытребовал бюджетные деньги, благополучно их украл, а доложил, как будто все построено.

Через два километра броневик свернул на заросшую, давно неезженую дорожку. Отделенный командир посчитал, что так будет быстрее. Мехвод был с ним согласен, Курт вообще считал, что там, где прошла одноконная телега, там и «Ганомаг-600» проедет. Машина мощная, проходимая, не танк, но дает фору любому гражданскому внедорожнику.

– Вижу следы привала! – выкрикнул Ганс, махнув рукой вправо.

– Тормози!

Курт Вахтель выполнил команду, машина буквально врылась колесами в землю. Хорст Тохольте чудом успел в последний момент ухватиться за сиденье, но все равно его чувствительно приложило черепом о бронестекло.

– Урод! Свин болотный! – с чувством произнес ефрейтор Киршбаум, вылавливая на полу свой штурмгевер.

Неожиданное происшествие почти не повлияло на боевой дух солдат. Хотя Гансу досталось за всех. Выяснив, что следы привала представляют собой старое кострище и брошенный в десятке метров от дороги дырявый котелок, под которым еще обнаружился мирно спящий свернувшийся спиралькой уж, унтер-фельдфебель Тохольте устроил солдату разнос всеми путями и во все отверстия. Впрочем, солдат воспринял начальственный гнев спокойно, без обиды, молча козырнул и ответствовал, что больше такое не повторится.

– Командир, тормозил Вахтель, а растоптал ты другого, – негромко проговорил Киршбаум, когда солдаты возвращались к машине.

– Кричал громко, мехвода напугал, – нервно заявил унтер-фельдфебель. – Давай, поехали. Время идет.

На этом приключения закончились. Дорога была правильной, ровно три километра по лесу, затем она вышла на нормальную укатанную грунтовку. Тохольте распорядился бдеть в оба, до хутора оставалось совсем ничего.

На этот раз отличился Рудольф Киршбаум. Ефрейтор заметил в бинокль шевеление на опушке леса. Да еще за кустами поблескивали стекла машины.

Бронетранспортер, урча мотором, свернул с дороги и понесся напрямик через поле яровой пшеницы. Бойцы приготовились десантироваться. Помня недавнее приключение, парни предусмотрительно с сидений не вставали, одной рукой держались за поручни. Отделенный командир сложил карту и взялся за штурмгевер.

В полусотне метров от края леса Вахтель повернул машину налево и снизил скорость. Солдаты без напоминания посыпались через задний борт. Перекат. Подняться на ноги и, пригибаясь, трусцой к лесу. Рудольф еще успевал бросать короткие взгляды на своих людей, не отстает ли кто. Нет, отделение вытянулось ровной цепочкой.

Между деревьями мелькает оранжевая куртка. Не стрелять! Чуть дальше, за кустами бузины, стоит машина. Легковушка.

Рудольф бежит туда. У дерева ефрейтор остановился и огляделся. Кажется, застали врасплох. Выстрелов и криков не слышно. Только из-за кустов доносятся странные звуки.

– Иоганн, Ганс, догоняйте оранжевого! – командует Киршбаум. – Не увлекаться! Глядеть в оба!

Парни расходятся цепью, занимают опушку леса, двое бойцов выдвигаются вперед. Еще двое по команде ефрейтора бегут вслед за неизвестным. Выстрелов не слышно. За спиной урчит мотором бронетранспортер. Хорст Тохольте готов в любой момент прикрыть людей пулеметным огнем.

Десять шагов вперед. Обойти кусты. Вот и машина. Ядовито-зеленого цвета «Фиат», нечто гражданское и совершенно новое. Машина сверкает свежей лакировкой, протекторы почти не стершиеся, на стеклах ни единой царапины. Ефрейтор заходит за машину и останавливается. Глаза невольно расширяются и лезут на лоб. Штурмовая винтовка опускается, а в штанах наоборот чувствуется пробуждение.

Открывшаяся взору солдат картина впечатляла. У машины на гобеленовой накидке расположились трое молодых людей. Естественно, они совершенно ничего не слышали, рев мотора БТР, треск сучьев под ногами солдат остались за гранью их восприятия. Двое мужчин без штанов и одна совершенно голая девушка. Все трое на коленях. Девица расположилась на карачках между мужчинами. Один драл ее естественным путем, а второй вгонял в рот. Глаза парней горят огнем, видят только спину подружки.

Рудольф Киршбаум заставил себя оторвать взгляд от порнографической картины и оглядеться. Следы пикника. На газетке нарезанная колбаса, сыр, бутылка вина, четыре стаканчика. Рядом скомканные коричневые брюки и форменный китель гражданского чиновника. На боковом зеркале машины висит фуражка.

– Я следующий, – громко заявил Отто Форст. Старший солдат широко улыбался, всем своим видом демонстрируя, что не прочь принять участие в забаве.

Один из мужчин, тот, что был сзади девушки, дернулся и выпучил глаза при виде нежелательных свидетелей. Рудольф с садистским наслаждением отметил про себя, что человека остановили в самый последний момент, в двух шагах от пика.

– Продолжайте, пожалуйста, мы подождем, – грустным голосом вежливо предложил ефрейтор, показывая кулак Отто Форсту.

Не помогло. Мужчина, наоборот, отстранился, поднялся на ноги и, прикрывая руками обвисшее достоинство, затравленно озирался.

– Вот они! – с этими словами молодой человек рванулся к машине и выловил из-под бампера полосатые подштанники.

Его товарищ оказался крепче. Он только схватил готовую вскочить девицу за волосы и продолжил свое дело. Глаза парня налились багровым, из глотки вырывался звериный рык. Ситуация явно доставляла ему извращенное удовольствие. Девица прекратила вырываться и вернулась к своему прямому делу, благо держали ее крепко, а кричать не получалось, ибо рот занят. Мужчина последний раз двинул тазом, остановился и, отпустив девушку, вытер тыльной стороной ладони пот со лба.

– Добрый день, извините за неприличный вид, – человек развел руками и вежливо кивнул.

Совершенно не стесняясь наготы, он поднялся, нашел свои штаны. Те самые, коричневые, от формы чиновника. Оделся и повернулся к ефрейтору Киршбауму.

– Чем обязан? – держался человек ровно, с чувством собственного достоинства.

В процессе короткого разговора выяснилось, что трое друзей решили провести прекрасный летний день на природе. Взяли машину, подцепили по дороге девочку и покатили в лесок. Рудольф Киршбаум усомнился, что для того, чтоб покататься на смазливой девице и выпить немного вина, надо забираться в такую глушь. С ним согласились. Эрвин Готенберг, тот самый, что драл девицу в рот, рассмеялся и честно рассказал, как все было на самом деле.