Обязанности верных - Алексей Владимирович Егоров

Гирцийцы отдыхали, ожидая начала штурма или нападения данаев. Обстановка в лагере оставалась спокойной, никакой суеты. Построения, наряды, патрули и отряды фуражиров. На малых судах ладены выходили в море, проверяли сети. Гирцийцы потрошили рыбу, вялили или коптили ее. Воинов с запада удивила местная рыба, жирная и вкусная.

Ничто не предвещало, что день будет отличным от предыдущих.

Раненные поправлялись, возвращались в строй. Умерло еще несколько человек, которых отнесли на холм и принялись заготавливать хворост для костра. Похороны собирались устроить в ближайшие дни.

Навклер просочился в лагерь. Все посты и караулы оказались бессильны против его ловкости, помноженной на многолетний опыт. Виал вернулся в лагерь, радуясь тому, что видел. Его люди не тратили времени попусту. Возвели укрепления, заготавливали рыбу. Протекающий тут ручей почти иссяк. За водой приходилось подниматься в горы или на корабле искать источники.

Возвращаясь в лагерь, Виал заметил, как на южном побережье суетятся люди. За событиями на севере поглядывали варвары. Пока они не вмешивались, их лодки не уходили далеко от лагеря.

Ночь подсвечивали огни десятка костров на южной стороне.

Пока Виал решил не трогать синдов. Просьба о поддержке – не помощи! – будет воспринята варварами как слабость. Зато к победителю они сами приползут с просьбой о дружбе.

Прежде чем окунаться в организационные вопросы, Виал решил навестить раненных. Он понимал, что за прошедшие дни, отряд потерял много людей. Даже из Саганиса он видел дым, поднимающийся над степью.

Раненные оценят внимание командира. Поможет это здоровым, поддержит их дух.

Между кораблями закрепили тент, под которым располагались кровати для раненных. Грубо сколоченные кровати застелены лапником, люди укрыты плащами и парусиной. Вокруг поставили жаровни. Ветер стих. Высокие корабельные борта защищали выздоравливающих.

Виал окинул взглядом кровати, прикинул общее число потерь – все укладывалось в расчеты. Имей он под рукой только пиратов, потери были бы больше.

Некоторые люди спали, другие переговаривались. Человек пять уже вставали на ноги. Виал подошел к группе людей, спросил об их состоянии, прикоснулся к раненным. Только сейчас появление навклера заметили. Под тентом сначала стихли голоса. Навтесы робко отвечали навклеру на вопросы. Словно стыдились того, что с ними случилось.

Постепенно нарастал гомон. Все, кто не спал, шли к навклеру. На Виала посыпались вопросы, от которых он уклонялся. Чего занимать умы людей своими замыслами. Выздоровлению это не поможет.

Гомон заметили. Лекари сбежались проверить, что происходит. Они боялись, что раненные утащили с корабля вино и теперь предавались излишествам. Каждому и так выдавали чашку неразбавленного вина, когда остальные навтесы пили воду, подкисленную уксусом.

Причины шума оказались неожиданными. Лекари держались в стороне, борясь с желанием разнести эту весть по всему лагерю или присоединиться к гомонящей толпе.

Столпотворение привлекало людей. Все больше и больше. Караульные оставались на постах, но от них не укрылось происходящее. Борясь с желанием все бросить, они обратили взгляды в лагерь, забыв об угрозах извне.

Подошли друзья Виала, привлеченные общим шумом.

За спинами людей они не могли разглядеть, что там происходит.

– Праздник у них? – спросила Хенельга.

– Да какой сейчас праздник?! Не понимаю ничего.

– Может, Саганис сдался или тут корабли. Не знаю, что еще случилось.

Заработав локтями, Эгрегий принялся пробиваться вглубь толпы. Он начал понимать, что могло случиться. Только одно. Точнее, один человек.

Парня удивило, что торговец, навклер, одним своим появлением воодушевил толпу. Подобного Эгрегий не видел ни в Циралисе, где у Виала полно знакомых, ни в море.

Эти месяцы навклер потратил с умом, подготовив людей.

Пробившись в первые ряды, Эгрегий увидел, как навклер раздает прикосновения и раненым, и здоровым. Люди тянулись к нему. В глазах их читалось странное возбуждение.

– Он их Хозяину посвятил? – спросила Хенельга, ткнувшись в спину друга.

Ее слова Эгрегий едва расслышал за общим гомоном. Он понял вопрос. Ответа на него не дал.

Покровителю под силу изменить людей.

Пожимая руки, обнимаясь и разговаривая с товарищами, Виал дошел до Эгрегия. Заметил у него за спиной Хенельгу. В глазах навклера не было ни удивления, ни радости. Он кивнул, сказал:

– Вы здесь. Хорошо.

Эгрегий не нашелся, что сказать. Такого он не ожидал услышать. Но в словах навклера не было ни надменности, ни холодности. Он констатировал факт. Подчеркивал очевидное.

Чему теперь удивляться?

Виал продолжил «общение», пока не успокоил подчиненных. Вернуть их на посты удалось не сразу, обещание праздничного пира люди встретили без интереса. Не этого они хотели. Не о животах они думали, а о душах.

Ладены наблюдали со стороны. Они поражались тому фанатизму, что проявляли гирцийцы. За те месяцы, что они провели вместе, ладены хорошо узнали Косса Виала, но все равно поражались тому почтению, что оказывали подчиненные командиру.

– В древние времена царям воздавали подобные почести, – сказал спутник Китора.

Вождь ладенов кивнул, понимая, о чем речь.

Не власть они видели, а нечто большее, стоящее над человеком.

– Долго это не продлится, волна осядет, – сказал Китор.

– Потому, все решится в ближайшие дни.

Соратники синхронно кивнули.

Возбуждение в лагере гирцийцев еще долго не стихало. Дисциплинированные люди забыли об обязанностях, выполняли их вяло. Тела, лишенные воли, а не люди.

Пришлось ладенам взять на себя обязанности по патрулированию стен. Их радовала возможность размяться.

Друзья Виала решили, что безопасней будет рядом с Китором. Там они остались, дожидаясь, пока навклер не закончит мессианский обход.

– Никогда такого не видел, – признался Эгрегий.

– Не найдется счастливец из ныне живущих, кого коснулась божественная длань, – процитировал Китор.

Он лично занялся готовкой, зная, что это потребуется в ближайшее время. Хенельга хотела ему помочь, но ладенский вождь отказался. Пусть они друзья брата, все же – чужаки.

– Что с ними произошло? – указал Эгрегий на соседний лагерь. – Я с ними прожил всю жизнь, такого не видывал…

– Я наблюдал за мистериями скопцов, что почитают матерь богов. Сегодня мы стали свидетелями божественного вмешательства.

– Это знак! – сказала Хенельга.

Она