Императрица семи холмов - Кейт Куинн

«Ты даже более тщеславен, чем я, дорогой муж», – подумала Сабина.

Адриан улыбнулся, потрогал ее волосы и посмотрел на собаку:

– А ты что скажешь, моя старушка? Как ты смотришь на то, чтобы еще разок пробежаться за оленем?

Собака тотчас же поднялась с места и потрусила вслед за ним. Сабина помахала им вслед, затем допила свой мед и отдала кубок рабу, который переминался с ноги на ногу за дверью. Это был симпатичный юноша лет двадцати – темноволосый, длинноногий, мускулистый, родом из Антиохии. В дорогу Адриан обычно брал с собой больше собак, чем рабов. А тех которых брал, все как один были красивыми юношами.

– Госпожа, скажи, ты не хотела бы присоединиться к остальным госпожам, пока повозки будут переправлять через реку?

– Только не это! – ужаснулась Сабина и вновь погрузилась в чтение. Давно отошедший в мир теней легат Луций Нистерик прекратил свои жалобы по поводу неотесанности местного населения и теперь предавался воспоминаниям о днях, когда он служил в Греции. Может, и я вскоре снова окажусь в Афинах. Адриан тоже был бы этому только рад – он уже начал жаловаться на местный воздух, сырой и холодный, дышать которым вряд ли на пользу легким. Как это далеко от ослепительного греческого солнца, лазурного моря, зелени кипарисов. Впрочем, кто знает, вдруг она полюбит местные туманы, густые леса, короткие дни с их темными тенями. «Открыть для себя что-то новое, сделать что-то полезное», – подумала Сабина. С этими мыслями она швырнула прочь свиток с его чересчур резкими суждениями о местном меде и местных женщинах. «Какое мне дело, что там пишет Луций Нистерик».

Викс

Могунтиакум стало не узнать. Теперь, когда в нем были размещены три легиона, это было совершенно другое место. Еще совсем недавно он слыл сонным городком – днем рынок наполняли местные женщины и дети. Вечером, когда у солдат кончалась служба, оживали таверны и дома терпимости. Кроме выпивки и продажных девок, здесь еще имелся мост через Рейн, хотя что там делать, на другом берегу, – этого я не знал. Ах да, был еще алтарь, посвященный какому-то давно умершему римскому правителю, к которому стекались паломники со всей Германии, и театр, по словам Деметры, – причем сказано это было с гордостью в голосе, – самый большой по эту сторону Альп. Я сказал ей, что трижды видел огромные театры в Риме, но она мне не поверила. Я даже не уверен, что она верила в существование Рима. Для Деметры Рим был чем-то вроде Элизия. Если он и существовал, то где-то далеко, сияющий и прекрасный, и не имел к ней никакого отношения.

И вот теперь Мог было не узнать. С приходом новых легионов жизнь била в нем ключом. Царь Дакии собрал под свои знамена тысячи мятежников. В ответ на это император перебросил в Германию новые легионы.

– Три месяца, – сказал когда-то Тит. И оказался прав. Прошла зима, наступила весна, а мы по-прежнему не сдвинулись с места. Впрочем, новые легионы прибывали к нам почти каждый день. Первым пришел Второй «Адъютрихс». Так сказать, помощник. Его солдаты расхаживали с важным видом, похваляясь, что разделаются с дакийским царем и без нас – мол, вы сидите здесь в своем уютном форте, а мы им покажем. Затем прибыл Четвертый «Флавия Феликс». Его солдаты тоже расхаживали с важным видом, говоря, что без них никому не одержать победы. А на прошлой неделе в ворота форта прошествовал Шестой «Феррата». Его солдаты тоже начали важничать, похваляясь своими подвигами на Рейне. В городе тотчас возникла катастрофическая нехватка женщин, и симпатичные девушки, вроде Деметры, выходя из дома, опасливо озирались по сторонам.

– Сколько еще легионов нам нужно? – как-то раз вечером бросил я моим товарищам по казарме, когда мы отправились к шлюхам. Кстати, я вытащил вместе с собой Тита, на которого и я, и мои товарищи по оружию до сих пор посматривали с улыбкой и с… опаской. В конце концов, он трибун, офицер, даже в увольнительной. А это были мои товарищи, с которыми я спал, ел, участвовал в учениях и боевых походах. Обычно в одном контубернии жили по восемь легионеров. Но одного мы потеряли в Дакии, в том самом году, когда я пришел служить в Десятый. Его проткнуло вражеское копье, а еще двое умерли от лагерной лихорадки прошлой осенью. Так нас осталось пятеро – Симон, Прыщ, Филипп, Юлий и я – можно сказать, пятеро братьев.

– Мы с Титом проводили троих мерзавцев к Харону, – пожаловался я. – Не понимаю, почему Десятый не может справиться с остальными, независимо от их численности.

– Маленькая поправка, – подал голос Тит, поднимая голову от кружки с пивом. – К Харону их отправил ты. Я лишь стоял рядом и молился.

– Как видишь, сработало, – улыбнулся я. – Мы с тобой оба живы. Кстати, ты почему еще не отхватил себе красотку? Спрашивается, зачем мы сюда пришли?

– Я не привык ходить по шлюхам, – признался Тит.

В этой тесной, душной и темной комнате рядом с моими товарищами он смотрелся инородным телом. Положив одну ногу на колено, он потягивал пиво, как будто это было вино, а в это время справа от него восседал здоровяк Филипп, с двумя полуголыми шлюхами, слева – Прыщ, который уже успел запустить лапу под подол сидевшей у него на коленях девицы. Напротив, по другую сторону стола, Юлий рассказывал давно набившую оскомину байку о том, что он-де прямой потомок самого Юлия Цезаря.

– К тому же, – продолжал Тит, – сейчас в форте стоят еще три легиона, так что женщин все равно на всех не хватит. – С этими словами он кивнул в сторону полуголых девиц, и они в ответ расплылись в счастливых улыбках. – Думаю, бедные женщины перетрудились и без меня.

– И это верно, – отозвалась рыжеволосая красотка, сидевшая у меня на коленях, с которой я проводил ночи, если не шел к Деметре. – Солдаты Шестого – страшные наглецы. И вдобавок скупердяи, каких свет не видывал.

– А эти их знамена с львиной головой! – проворчал Симон, раскалывая кружкой орех. – Эй, милашка, не принесешь ли ты мне еще меда? Потом можешь сесть ко мне на колени, и мы выпьем его вместе.

– Только не пытайся задобрить меня словами, – отозвалась девица. – Никакая я тебе не милашка, и ты знаешь, сколько я стою. Так что гони монету, прежде чем я сяду тебе на колени или куда-то еще.

– Теперь я склонен неплохо думать о Шестом, – с этими словами я обнял за шею мою рыжую и приготовился озвучить важную новость, которая вертелась у меня на языке весь вечер. – Наш центурион со свойственной ему бесконечной мудростью сказал… – я выдержал паузу, давая возможность моим товарищам сплюнуть и выругаться, – что после того, как к нам влились наши братья из Шестого, наш лагерь переполнен…

– Как будто мы этого сами не знаем!

– Собственно говоря, это я указал ему на это, – произнес Тит. – Хотя меня он тоже слушать не стал.

– И те солдаты, у которых есть договоренности в городе, могут там ночевать, при условии, что они в состоянии оплатить такую роскошь. – Сообщив эту новость, я с довольным видом откинулся на спинку стула. – Так что вы, если вам нравится, можете и дальше делить казармы с легионерами Шестого и их львиными головами. Я же буду нежиться в постели Деметры.