Наваждение (сборник) - Николай Куценко

Она пошла на массаж к десяти и пришла обратно через час. На ее лице застыло недовольство и напряжение. Будто ее кто-то разозлил. От былого спокойствия не осталось и следа. Вера чувствовала себя некомфортно – Дмитрий сразу это заметил:

– Не понравилось? – аккуратно спросил он. – Сильно делают?

– Да нет, все хорошо. Понравилось, – нехотя отрезала она и стала ходить по комнате из одного конца в другой быстрым шагом.

– А что тогда?

Она выдержала паузу и продолжила:

– Блин, у них массажист такой. Я там чуть не кончила.

– Какой такой? – не совсем понял Дмитрий.

– Ну, не знаю, ему надо не массаж делать, а в стриптиз-клубе работать.

Дмитрий не придал этому особого внимания. Он знал – Вера меняется и скоро эти увлечения уйдут, не сразу, но уйдут. Надо только потерпеть. Но настроение у него испортилось.

– Ты из-за этого расстроилась?

– Да нет конечно, – засмеялась она. – Ты что это, всерьез? Просто с работы звонят все время, – вдруг изменила она тон и улыбнулась. – Пошутила я.

– Но сейчас же выходные? Не бери трубку.

– Да там немец этот опять приехал.

При слове «немец» Дмитрий вспомнил начальника и успокоился. Понял, что надумал лишнего. Наверняка Веру донимает своими звонками босс. Но он не опасен – он стал посмешищем и никому теперь не интересен. Тем более Вере. Тем более сейчас, когда у нее все хорошо.

Они обедали в грузинском ресторанчике, в пяти минутах от их дома. На столе были расставлены закуски и открыта бутылка вина. На улице накрапывал дождь. Вера была легко одета – футболка, короткая юбка и какие-то легкие сандалии. От холода она вся ежилась и хмыкала носом.

– Ты что-то легко совсем оделась.

– Да это случайно, я не подумала. Мне надо переодеться. Подождешь? Я быстро.

– Давай. Подожду, конечно, – Дмитрий положил себе в тарелку фаршированные баклажаны и налил стакан вина. – Я выпью немного, а то мне тоже холодно. Может, и тебе налить?

Ее глаза оживились – ей хотелось выпить, будто она чего-то боялась, а вино могло помочь ей расслабиться. Словно студент перед выступлением – она стояла и тряслась, не то от холода, не то от волнения.

– Выпей-выпей, – протянул ей бокал Дмитрий, – сейчас тебе надо согреться.

Вера выпила все залпом. На ее губах остались красные разводы. Дождь стал накрапывать сильнее. В небе мелькнула молния и через мгновение Дмитрий услышал раскат грома. Ему стало не по себе.

– Я сейчас, – попятилась она назад, – скоро вернусь.

И она ушла. Первые пятнадцать минут Дмитрий ел закуски, затем заказал суп и рюмку водки. После получаса – манты и еще одну бутылку вина. Так прошел час. Вера так и не появилась. И тут он вспомнил про массажиста, про то выражение лица, с которым вернулась с массажа Вера, вспомнил ее нелепую фразу.

«Неужели так… Не верю в это. Это просто невозможно!» – думал он, но понимал, что – возможно. Понимал – так оно и есть. Он заказал коньяк, выпил сходу полбутылки и зарыдал. Ему было обидно, что его так грубо раздавили, обменяли на незнакомого человека, но где-то в душе все еще теплилась надежда, что он надумал. Что Вера где-нибудь в номере, говорит по работе, да пусть даже с этим начальником. Да с кем угодно, только не с массажистом. Так прошло еще тридцать минут, пока он не услышал знакомый голос.

– Ты еще здесь? А я тебя потеряла! Ты чего домой-то не пошел?

– Ты где была?

– Да… с немцем говорила, будь он неладен. Позвонил мне и давай трещать. Я же его не прерву.

Дмитрий посмотрел на Веру – на ней была та же одежда.

– А почему ты не переоделась?

Этот вопрос ошарашил Веру – она занервничала, стала ходить в разные стороны и нервно трогать себя за волосы. На шее опять проступили уже хорошо знакомые красные пятна. Было очевидно – Вера врала.

– А что я не переоделась? Вот черт, точно не переоделась. Заговорилась, – и она нелепо улыбнулась. Затем засмеялась, но, поняв, что выглядит нелепо, просто замолчала и уставилась на Дмитрия щенячьим взглядом.

Дмитрий посмотрел на юбку – молния была застегнута лишь наполовину. Сквозь отверстие виднелись белые трусы. Прикрывая трусы одной рукой, она, пятясь задом, двинулась к Аква-зоне.

– Приходи туда, я тебя там жду, – сказала она, развернулась и побежала. На улице лил дождь.

Дмитрий встал, положил деньги на стол и неспешно пошел домой. На входном столике лежал Верин телефон. Дмитрий проверил список входящих звонков – ближайшие были вчерашними. Сегодня Вере никто не звонил. Исходящий список также был пуст.

«Вот мразь… убью, – выходя из дома, он схватил лежащую рядом с камином кочергу. – Вот бл*дь! Сейчас ты у меня за все заплатишь! – Слезы текли из глаз Дмитрия, а сердце билось с такой силой, что стук отдавал в висках. – И за Маринку, и за Иру… и за меня. Собака! Вот я тебя и нашел!»

Он шел небыстро, шатаясь, иногда он оступался на мокрой траве и ронял кочергу. Затем медленно поднимался, весь измазанный в грязи, и шел вперед. Его колени были разбиты, а руки – черными от грязи, глаза – красными и по-звериному дикими.

Когда он зашел в Аква-зону, Вера плавала в бассейне. Рядом с ней сидел массажист. Напротив – лежал толстый мужчина. Вера смеялась. Массажист что-то ей рассказывал. Толстяк перевернулся на живот и смотрел за приближающимся Дмитрием. От изумления у него выкатились глаза и приоткрылся рот. Дмитрий приподнял кочергу и поднес указательный палец ко рту, что означало – молчать! Толстяк молча пополз к лестнице. Затем Дмитрий замахнулся кочергой и резко рванулся вперед. В сторону Веры и массажиста. Он хотел закричать, но слезы попали ему в нос, в глотке все защипало, и он, чихнув, стал терять равновесие. Кочерга вылетела из рук и ударилась в стену, издав звонкий металлический звук. Затем – хруст. После – дикая боль и наконец-то вымученный крик, скорее даже рев. Последнее что видел Дмитрий – его кость, торчащая на уровне локтя. Он терял сознание, вокруг бегали какие-то люди, потом появились врачи. Веру он так и не увидел. Проваливаясь в какую-то неведомую бездну, он думал, что умирает. В голове вертелось одно и тоже: «Господи, спасибо тебе, что ты прекратил эту муку. Спасибо, что не дал совершить преступление. Спасибо, что спас меня! Наконец-то я свободен!”.

Он очнулся в больнице поздно вечером. Рядом никого не было. Он попробовал пошевелиться – не вышло. Одна рука была в гипсе – от кисти до плеча. Другой он мог двигать с трудом, да и то только пальцами. Утром к нему пришла Вера. Она много говорила: про то, что ей срочно нужно улететь, про какой-то проект в Испании, про бизнес и какие-то тренинги. Дмитрий ее не слушал – он молча смотрел в стену. На его глазах появились чуть заметные слезы. Но уже другие слезы – слезы счастья. Он думал про Маринку, про Иру, про то, что остался жив. Затем Вера поцеловала его в лоб и убежала. Дмитрий поморщился и вытер лоб об подушку.