Первое правило семьи Райс - Оксана Гринберга

class="p1">— Архимаг Джеймс Офин, — сказала декану. — На вашем перстне именно его печать. Самый сильный маг за всю историю Центина. И жил он триста лет назад.

Лахор заволновался — похоже, старый дракон уже слышал это имя. Зато Джей Виллар хранил молчание.

— Тогда я взяла еще одну книгу, — сказала ему. — Тоже редкую, потому что такие вещи предпочитают скрывать как от людей, так и от драконов. И там я все-таки нашла…

— Нашла, — согласился он. — Ну что же, похвально, Аньез! Тем самым ты упростила мою задачу, и одной тайной стало меньше.

* * *

— «Сердце Центина», древний артефакт, — продолжала я. — В хрониках упоминается, что он упал прямиком с небес, причем, на земли неподалеку от Изиля. Тем самым, конечно же, камень попал в руки Гервальдов.

— Все правильно, — согласился Джей Виллар. — Довольно скоро артефакт очутился в королевской сокровищнице.

Кивнула.

— Кстати, бытует еще одна версия — говорят, артефакт прислал людям сам Трехликий, потому что камень содержал крупицу Его божественной силы. Архимаг Джеймс Офин в те времена был хранителем королевской сокровищницы в правление одного из Гервальдов… Как его звали? Кажется, король Йорен.

— Именно так, Йорен Гервальд.

— Этот артефакт принес Центину самую сокрушительную победу, а драконам — самое разгромное поражение за всю историю существования наших королевств. Но все началось с того, что Йорен Гервальд оказался слишком охочим до чужих земель. Уверовал в свою неуязвимость и нападал на соседей без разбора, собираясь подчинить себе весь обитаемый мир. Восток давно уже принадлежал Центину, аж до самого Дальнего Моря. На юге, правда, дела шли ни шатко, ни валко, поэтому с завоеванием Остарской Империи Йорен все же решил повременить. В отместку он разграбил викингов, которые не ожидали от короля Центина подобной прыти, потому что обычно грабежами промышляли именно они.

Джей Виллар усмехнулся, а я продолжала:

— После этого король Йорен обратил свой взгляд на Запад. На Хастор, чьим союзником в те времена являлось драконье королевство Сигнис.

Тогда еще две ипостаси — людская и драконья — были единым целым.

Драконы, конечно, пришли на помощь Хастору и изгнали захватчиков с их земель. Наша армия терпела одно поражение за другим, пока, наконец, не отступила к самому Изилю.

Армия Хастора, усиленная драконами Сигниса, окружила столицу. Дело шло к полнейшей капитуляции, и вот тогда…

— Офин нашел способ остановить драконов, — неожиданно заговорил Джей Виллар. — Он воспользоваться древним камнем. Активировал «Сердце Центина», но не рассчитал силы артефакта. Его заклинание оказалось настолько мощным, что то ли сам Трехликий, то ли демоны Ада его услышали. Вряд ли Офин предполагал, насколько разрушительными будут последствия… Драконов буквально разорвало на две части, в один миг разделив крылатых ящеров и людей.

Война закончилась в тот же самый день, потому что двух ипостасей больше не существовало.

А дальше было кровавое побоище.

Войска Центина сокрушили растерянную армию Хастора, в миг лишившуюся могущественных союзников, затем без жалости убили тысячи драконов.

После этого… Драконы потеряли не только вторую ипостась, но довольно скоро и свое королевство, все еще не в состоянии оправиться после произошедшего.

С тех пор они держались от нашей страны как можно дальше.

«Не все!» — я вновь погладила старого встревоженного Лахора.

— Что стало с Офином и артефактом? — спросила в повисшей тишине. — Ни в одной книге об этом не упоминалось.

— Всю оставшуюся жизнь он пытался исправить свою ошибку. Джеймс Офин умер на чужбине, далеко от Центина, потому что на родине, где его повсеместно чествовали за победу, от него отвернулась собственная семья. Жена и дети его ненавидели, потому что… Видишь ли, Аньез, они тоже были драконами!

Я выдохнула изумленно.

— Однажды Офин выкрал артефакт из сокровищницы Гервальдов и со своим верным учеником тайно покинул Изиль, — продолжил Джей Виллар. — С тех пор его больше никто не видел.

— Но вы… Погодите, откуда у вас его перстень?

— Джеймс Офин был моим пра-пра-прадедом. И, как понимаешь, у меня на руке не артефакт, а всего лишь печать его рода.

Я понимала, но Лахор все равно негодующе выпустил струю огня.

«Не спеши его судить, — попросила я у дракона. — Мы не в праве обвинять потомков за дела минувших дней».

— Но ведь вы носите совсем другое имя…

— Жена Офина так и не простила мужу содеянного, поэтому вязла девичью фамилию, решив предать имя Офина забвению. Ее звали Венда Виллар, и это была моя пра-пра-прабабка. Вот уже много лет я пытаюсь исправить то, что натворил мой предок, — признался Джей Виллар.

Шагнул к Лахору, но старый дракон попятился, словно от больного проказой, что с колокольчиком на конце посоха расчищал себе путь в толпе намного успешнее, чем все глашатаи короля.

Тогда Джей Виллар протянул руку мне, и я, немного помедлив, все же вложила в нее свою ладонь.

Он честно выполнил свою часть сделки. Одной тайной между нами стало меньше, и теперь настал и мой черед.

Доверие и первый шаг… К чему?

Я этого пока еще не знала.

Ну что же, Джей Виллар оказался прав — ничего страшного со мной не произошло. Не было ни волны огня, ни странных жарких мыслей. Вместо этого я почувствовала прикосновение прохладной мужской ладони, а затем пришло ощущение тепла, когда декан накинул поверх моего тонкого плаща, свой теплый и шерстяной.

— Спасибо! — с благодарностью отозвалась я.

Лахор тоже поборол предубеждение. Вышел из-под навеса, явно намереваясь отправиться за нами по дорожке, ведущей к академии и двум корпусам общежитий.

На это я подумала, что в женском ему будут особенно «рады», и визг, наверное, услышит сам Трехликий!

Поэтому, повернувшись, мысленно пообещала дракону его навестить. Сказала, что завтра непременном забегу к нему перед лекциями, но сейчас ему придется остаться под своим навесом, если он не собирается перепугать половину академии.

— Но разве можно еще все исправить? — спросила у Джея Виллара.

* * *

Мы шагали по усыпанной мелким гравием дорожке, и лунный свет поблескивал на круглых боках камней.

— Не знаю, — наконец произнес Джей Виллар, — но думаю, что попытаться все-таки стоит. У меня имеются кое-какие мысли по этому поводу, но сперва мне нужно отыскать «Сердце Центина».

— Утерянный артефакт, — кивнула я. — У вас уже есть зацепки? Может, вы знаете, куда отправился архимаг Офин?