Я наблюдаю за тобой - Лайза Джуэлл

– Я не…

– Не обманывай себя. Вся твоя жизнь крутится вокруг него. Отец, отец, отец – словно больше никого на свете не существует! Можно подумать, он единственный, кому больно, грустно, жарко или холодно, а все остальные – так, побоку. Тем не менее не похоже, чтобы ты была с ним счастлива. Когда он рядом, ты не смеешься. Он ничего не делает ради тебя. Вы не ходите в рестораны и на концерты. Он бросает тебя одну в холодном пустом доме. А когда приходил тот парень по имени Альфи, ты смеялась и радовалась. Я ни разу не видел тебя такой счастливой. Дело не в том, что ты не умеешь веселиться, просто ты просыпаешься каждое утро и решаешь, что веселье – не для тебя.

– Господи, Фредди, я понятия не имею, о чем ты говоришь!

– Еще как понимаешь. Мама, отец – не хороший человек. Он делает плохие вещи. Бьет тебя.

– Бьет меня?

– Да. А еще он причиняет зло другим людям. Из-за него та девочка покончила жизнь самоубийством.

– Какая девочка, Фредди? Что за девочка?

– Ее звали Вива. Я читал про нее в Интернете, видел черно-белую фотографию. Вы всегда говорили, что та женщина из Озерного края просто чокнутая. Никакая она не чокнутая! Это мама Вивы. Вива жила в Бертоне-на-Тренте и училась в школе, где работал отец. Именно там он познакомился с тобой. Возможно, ты даже знала эту девочку. Может, она училась в твоем классе. Ты была там, когда все произошло, когда о том случае писали в газетах, когда отца вызывали на допрос. Наверняка в городе только об этом и судачили. Поэтому не говори, будто ничего не знаешь. Я на миллион процентов уверен, что это не так.

Мама вздохнула и поморщилась.

– Да, я училась с ней в школе, но мы не были знакомы. Твой отец тут совершенно ни при чем. Все знали, что эта Вива по уши в него влюбилась. Ходила за ним по пятам, буквально преследовала. Наверное, поэтому и покончила с собой. – Мама глубоко вздохнула, потерла пальцами виски и произнесла: – Твой папа не имеет отношения к ее самоубийству. Никакого.

– Мама, – Фредди почувствовал, как в груди нарастает бурлящая ярость, – почему ты его защищаешь? Почему ты так им одержима? Почему все так им одержимы?

– Никто не…

– Еще как одержимы, мама! Эта девочка, Вива, ты, женщина из четырнадцатого дома, Джоуи. Она вечно ошивается поблизости и смотрит на папу влюбленными глазами.

– Фредди, это просто смешно.

– Вовсе не смешно. Папа подвозит ее на машине. Один раз она была с ним в баре. А еще я временами вижу, как она стоит у себя во дворе и смотрит на наш дом. Иногда даже трогает папину машину, когда проходит мимо. Где бы мы ни жили, все время одно и то же. Знаешь, люди с синдромом Аспергера плохо переносят изменения и с трудом заводят друзей. Тем не менее из-за того, что папу не устраивает мой «ярлык», и из-за его дурацкой карьеры мы мотаемся по всей стране, а мне это вредно. Мне нужно жить в одном месте, а из-за папы это невозможно. Все из-за папы. Из-за моего гребаного папочки.

Фредди замолчал. Он и так сказал в десять раз больше, чем следовало. Однако мама все еще слушала, а ему, возможно, больше не удастся поговорить с ней начистоту. Он набрал воздуха в грудь и продолжил:

– Ты была совсем молоденькая, когда познакомилась с папой, твоим учителем. Если вдуматься, это очень плохо, даже если все кончилось хорошо. Эта история показывает, что он готов на дурные поступки, которые ответственный взрослый никогда не совершит. В поселке живет одна девочка, ей пятнадцать лет, она тоже влюблена в отца. Порой он встречается с ней по вечерам и вызывает к себе в кабинет. Это из-за нее он поехал в Севилью! Моя подруга сказала, что эта девочка, возможно, беременна от него!

Мама отшатнулась, будто ей плеснули в лицо холодной водой.

– Фредди, пожалуйста, остановись. Хватит.

– Нет, не хватит. Столько всего накопилось, я просто не могу остановиться.

– Фредди, прошу тебя, уходи. Я болею, а ты ведешь себя мерзко.

– Я говорю правду. Это вы с папой ведете себя мерзко, потому что все время врете.

– Фредди, уходи.

– Не уйду!

– Уходи отсюда немедленно!

– Нет. – Фредди решительно скрестил руки на груди. – Не уйду.

Внезапно мама выпрямилась, наклонилась к нему и закричала:

– Убирайся, ты, мелкий говнюк! Чтобы духу твоего здесь не было!

Она с силой ударила его в живот. Воздух в груди превратился в твердый комок, камнем впечатавшийся в позвоночник. Фредди упал на пол. Он взглянул на маму, ожидая, что та испугается.

Но мама не испугалась; она гневно посмотрела на него, а потом спокойно и твердо произнесла: «Поднимайся с пола и проваливай из моей комнаты».

На этот раз Фредди подчинился. Он с трудом встал, вышел из спальни и побрел в свою комнату.

Альфи вернулся с работы в полночь и забрался в постель, благоухая гелем для душа, зубной пастой и еще чем-то незнакомым. Джоуи не смогла определить этот новый запах, но от него ее слегка затошнило.

Она устроилась в объятиях мужа, уткнулась лицом в ложбинку между накачанных грудных мышц, вдохнула его запах и тут же почувствовала облегчение, смешанное с печалью, ведь завтра ей предстоит совершить нечто непоправимое и разрушительное. Джоуи вздохнула и крепче обняла Альфи. Ей не хотелось его отпускать, но в то же время не хотелось отказываться от чувств к Тому.

– Как прошел вечер? – спросила она, скользя губами по сладко пахнущим волосам на его груди.

– Вечер… – Сердце Альфи забилось чаще, сильнее. Через мгновение он расслабился, поцеловал Джоуи за ухом и произнес: – Да нормально прошел. Дел много… В целом порядок.

– Хорошо. – Джоуи прижалась к нему и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. И тут до нее дошло: это не гель для душа, Альфи им не пользуется. Это духи. Чужие.

Отец вернулся с работы очень поздно.

Фредди не отрываясь смотрел на будильник, считая медленно ползущие минуты. Он весь вечер просидел в своей комнате, ожидая услышать на лестнице тихие шаги, – вот-вот придет мириться мама, попросит прощения за то, что назвала его мелким говнюком, и, может быть, принесет ужин. Но она так и не пришла. В доме было тихо. В желудке у Фредди заурчало: ему представилась дымящаяся миска с куриной лапшой «Магги», стопка тостов с маслом и большая коробка шоколадных конфет – подарок папе от благодарных родителей. Вот бы полакомиться трюфелем с мартини. Или ореховой помадкой.

Фредди и сам не понимал, почему боится спускаться. Ему казалось, будто за дверью родительской спальни таится нечто опасное и непредсказуемое.

Пару часов назад Дженна прислала сообщение: ее подруга не беременна, у нее с его отцом ничего не было. Фредди сгорал от стыда, вспоминая ужасные вещи, которые наговорил маме.