Учебный роман - Кристин Уокер

– Расслабь лицо, – проворковала Симона.

Я закрыла глаза, а кисточки смели с лица напряжение. Я попробовала помедитировать. Дзен и искусство нанесения макияжа.

Вдруг послышалось:

– Фион, удачи тебе!

Я открыла один глаз. И у меня снова скрутило живот. Это была Мар. А рядом с ней – Джонни Мерсер.

Я попыталась с ней поговорить, пока Симона мазала мои губы розовой переливающейся слизью.

– Боже, ребята, зачем же вы обрекли себя на такую пытку?

– Да ты ненормальная, если думала, что я это пропущу, – сказала Мар. – Мы с Джонни утром поработали, а потом я позвала его посмотреть соревнования. Да?

– Ага, – подтвердил он.

Джонни поправил волосы, а потом засунул руки в карманы своей черной кожаной куртки. Потом принялся по очереди сгибать колени. Но когда я посмотрела ему в глаза, он прекратил это и подмигнул.

Я ухмыльнулась, и Симона ткнула ватной палочкой с блеском мне в зуб.

Мар похлопала меня по плечу:

– Джонни даже видеокамеру взял. Потом все это в Сеть выложим.

Я напряглась, как будто мне только что внезапно провели исследование прямой кишки.

– Да она шутит, – выпалил он.

– Я вас только об одном прошу, – взмолилась я. – Сядьте так, чтобы я вас не видела.

Мар заржала, как человек, начисто лишенный благородства:

– Фиг тебе.

Я попыталась пнуть ее ногой.

– Сколько тут школ? – спросил Джонни. – Когда вы?

– Не уверена, – ответила я и посмотрела на Симону: – Ты в курсе?

– Десять команд, у каждой пять минут, чтобы продемонстрировать свои лучшие речевки и трюки. Тем, которые выступают первыми, везет меньше, потому что судьи изначально высоких баллов не ставят, на случай, если потом будет что-то получше. Удобнее всего выступать в середине, потому что зрители уже разогреты, энергетика хорошая. Но хуже всего выходить последними, потому что все уже устали, да и сама команда чересчур перенервничала.

– А мы на каком месте? – сбивчиво прошептала я.

– Миссис О’Тул записала нас последними.

Содержимое моего желудка дошло по меньшей мере до пищевода. Я, задыхаясь, попыталась сглотнуть, и меня аж всю передернуло.

Марси с Джонни попятились.

– Э, мы пойдем места займем, – сказала Мар чересчур сладким голоском. – А ты… постарайся расслабиться… и получить удовольствие. Идем, муженек.

– Успехов, – пожелал Джонни.

И они быстро растворились.

Успехов? Получить удовольствие? По-моему, то же самое было написано во вступлении к этому сраному семейному курсу. Чертов курс. Блин, если бы не он, я бы не находилась сейчас на грани вечного позора. А Джонни Мерсеру обязательно было приходить? Зачем Мар его привела? Да, она хотела, чтобы я «узнала его получше», но почему именно здесь?

Мне надо было сконцентрироваться на речевках, а я могла думать лишь о том, что он будет сидеть где-то там, на трибунах, и увидит, как я кривляюсь, словно какая-то дурная обезьяна, выставляя себя на посмешище. Мне ужасно не хотелось предстать перед ним в столь идиотском виде.

Я как можно крепче обхватила руками свой разбушевавшийся живот, наклонилась и положила голову Симоне на колени.

Она принялась гладить меня по волосам:

– Фиона, все нормально. Ты справишься.

Я не верила, что даже солнечная Симона в это верит.

Часа через полтора нам сказали готовиться. На арену выбежала предпоследняя команда – черлидеры как раз из самого Стоунмаунта. А я уже почти в штаны наделала. Можно сказать, в буквальном смысле слова. Я за это время уже три раза сходила в туалет. Видимо, мое тело делало все возможное, чтобы избавить меня от этой ужасной судьбы. Как и от всего содержимого моего желудочно-кишечного тракта.

Но теперь нам оставалось всего пять минут до выхода. Соперничество было не менее напряженным, чем мышцы моей шеи. Команда Линкольна явно задала уровень. Естественно, они выступали пятыми – самая лучшая позиция. Они прекрасно выполнили все прыжки и кувырки и показали сложную многоуровневую поддержку, похожую на распускающийся цветок, или на фейерверк, или на что-то еще в этом роде. Но я думала, что, даже несмотря на все это, у нас шанс еще есть. Если бы в команде была не я, а Джудит, то наша школа точно заняла бы первое место. Я бросила взгляд на Тодда. Он смотрел на меня. Потом подошел и шепнул:

– Как-то ты необычно выглядишь.

Команда Стоунмаунта приступила ко второму номеру.

– Симона меня накрасила, – прошептала я ему.

Он сжал губы куриной гузкой, покрутил головой, чтобы рассмотреть меня как следует со всех сторон:

– Красиво.

Я вздохнула:

– Кончай.

– Что-что? С тобой.

О чем это он? Что «со мной»?

Тодд поднял руки, сплел пальцы за головой, и на его лице появилась мерзкая ухмылка:

– Да я подумал, что ты предлагаешь мне с тобой кончить.

У меня челюсть отвисла. Я просто поверить не могла, что он опять взялся за свое за пять минут до выхода.

– Ты омерзительный, испорченный пещерный человек, Господин Обосрашка, пусть меня лучше до смерти забьют дубинкой с гвоздями, чем… – я изобразила кавычки пальцами с погрызенными ногтями, – «кончить» с тобой.

– Вот видишь? – Он не переставал лыбиться.

– Что?

– Дубинка? Вбивать гвозди? Забивать? Признайся, что до жути этого хочешь.

Я постаралась как можно убедительнее изобразить лицо человека, давящегося собственной блевотой.

– Хотя я, конечно, и не согласился бы, – не унимался он. – Я ведь знаю, что ты девушек предпочитаешь. Не хочу портить тебе удовольствие.

Этим он меня добил.

Постаравшись сделать личико сексапильной кошечки, я промурлыкала:

– Знаешь, ты в какой-то мере прав. Я скорее пересплю с Амандой, чем с тобой.

Тодд притворился, будто ему больно, прижал руку к сердцу и ойкнул.

– Да-да, – сказала я, распрямила спину и принялась гладить себя руками, как будто я действительно сексапильная кошечка. Команда Стоунмаунта уже закончила. – Я бы с огромным удовольствием продолжила эту беседу, но пора надрать зад противнику.

Все выстраивались в ряд, и я встала за Симоной.

Тодд оказался у меня за спиной.

– Слушай, Принцесса, – прошептал он, – насчет тебя с Амандой… Мне посмотреть можно будет?

Фыркнув, я поскакала в зал вместе с остальными. Тодд в своем репертуаре. Нормальный человек на его месте сказал бы в такой ситуации что-нибудь ободряющее или еще какой пустяк. Я встала на свое место в исходную позицию. Но Тодд был далеко не нормальным, уж это точно. С другой стороны, я перестала думать о соревнованиях.