Катастрофа в две полоски - Алекс Коваль

я не ела почти ничего за сегодняшний день, а может быть, потому, что после слов Соньки внутри начал просыпаться страх. Не за себя и свое будущее. А за Мирона.

– Тебя убрали, чтобы усыпить его бдительность окончательно! – ворвался в мои мысли голос подруги. – Теперь его нужно предупредить, что враги все еще на фирме. Так сказать, переиграть тех гадов и уничтожить!

Куда я вообще влезла?

В чьи интриги и игры?

А главное, как теперь из этого выпутаться и вытащить Мирона?

Одно точно. Я обязана ему рассказать о наших с Сонькой догадках, чтобы Мир не допустил такой же промашки, как с коллекцией Броневицкого.. Проблема только в том, что он меня даже слушать сегодня не захотел… и больше чем уверена, и завтра повторится то же самое. Я теперь персона нон грата.

– Но все еще висит в воздухе вопрос: кто мог знать про встречу с Броневицким и слить эскизы? – вздохнула я, поднимаясь на ноги и наливая себе воды в стакан. – Явно не простые работники. Об этой встрече знали только...

– Приближенные к Мирону, – как обычно, подхватила ход моих мыслей Сонька.

– Костя, Миша, Стас, я и Анжела.

– Итого, четыре человека.

– Костю можно отбросить сразу. Он уехал с Мироном, и я не думаю, что он бы мог так подставить друга, – категорично заявила я, даже на мгновения не усомнившись в честности финансового директора фирмы Троицкого.

– А остальные?

– За остальных говорить не буду, – пожала я плечами, осушая воду в бокале. Миша и Стас, конечно, были приятными в общении мужчинами, но я их знать не знала. Тогда как с Костей мало-мальски, но познакомиться успела.

М-да, задачка...

– Тебе надо поговорить с Мироном.

– Он и близко меня не подпустит теперь, – поморщилась я, – но знаешь, я могу попытаться поговорить с Костей. Может быть, он решится меня выслушать…

Нет у меня, конечно, стопроцентной гарантии, что дело “выгорит”, но попытаться стоит.

Сонька оказалась со мной согласна. Правда, взяла с меня обещание ни за что не рассказывать о наших догадках кому бы то ни было еще. Особенно на фирме. Особенно трем людям: Стасу, Мише и Анжеле. А потом, практически заставив меня идти отдыхать, уложила в кровать, а сама устроилась на диване, категорично заявив, что не оставит меня одну в таком состоянии.

Знала бы она, как я за это ей была благодарна! Вот чего-чего, а оставаться одной сегодня не хотелось до слез.

Так, нет Лера, без слез!

Наревелась уже на всю жизнь вперед.

Скажи, тебе оно надо? Из-за каких-то тварей и нелюдей?

Нет, конечно!

Так что все, баста, карапузики.

Кстати о них, о карапузиках… нужно как можно скорее попасть на прием к врачу. Что-то меня снова морозит и подташнивает. Хотя сейчас это, скорее, на почве нервов, которые знатно потрепал сегодняшний денек.

Бедные мои нервные клеточки... вот как только вся эта заварушка закончится, я вам клятвенно обещаю свозить вас на морюшко. И пусть на это уйдут все отложенные на черный день деньги, но какой день может быть еще чернее, чем сегодняшний, м?

А как прекрасно было бы, если бы Мирон со мной поехал… с нами…

Э-э-эх.

Мечтать не вредно, Совина. Ты для него все еще враг номер один. Не обольщайся!

Убедившись, что подруга удобно устроилась, я послушно улеглась, накрывшись одеялом до самого носа. Однако сон все не желал приходить. Голова была слишком тяжелой от мыслей, сердце от переживаний, а на душе невидимым грузом лежала вина перед Миром.

Проворочавшись, я даже не заметила, как и когда успела нащупать рукой свой мобильный на прикроватной тумбе и включила его. А потом будто под каким-то наваждением набрала Троицкому СМС. Простое и короткое:

“Я не подставляла тебя, Мир!”

И пока не передумала, тут же нажала “отправить”. С замиранием сердца всю ночь глядя в потолок, прождала его ответа. Тешила себя глупой надеждой, что, может быть, хоть на миг, на секунду он допустит такую мысль, что я ему не враг.

Однако уже начало светать, а ответа так и не пришло.

По сердцу снова, как острым ножом, полоснула боль, и я мысленно пообещала себе, что даже если он не хочет слушать, я все равно докажу, что я не виновата!

Глава 21. Мирон и Лера

Мирон

Ночь была паршивая.

В офисе вчера был настоящий балаган. Он попросту стоял на ушах весь этот длинный день! “Усердные” работники понараспускали слухов, один краше другого, и к обеду в моем кабинете не побывал разве что только ленивый с вопросом:

– Что теперь будет, Мирон Александрович?

– А что теперь будет?

– Ну, как же? Мы разве не банкроты?

– Кто тебе такую чушь сказал?! – неизменно ревел бизоном на них Костян.

После чего работник предпочитал, поджав “хвост”, удалиться.

И такая дребедень целый день.

Удавиться хотелось, как никогда...

Прерывали такую катавасию только бесконечные совещания, срочные собрания, встречи, созвоны, онлайн-конференции, короче, к концу рабочего дня я вчера был выжат, как лимон, голова пухла от цифр и расчетов, от просчетов возможных и невозможных вариантов, а на языке, похоже, прочно обосновалась мозоль от постоянного трепа.

И все равно, су*а!

Совина никак не хотела выходить из моей головы. Чтобы я ни делал, чем бы ни занимался. Вместо того, чтобы спасать гребаную компанию, я думал о той, что ее потопила. Меня потопила.

Да и она ли?

Не знаю. Твою мать, я ничего не знаю! У меня впервые за мои хренову тучу лет не было совершенно никакого ответа. Просто пустота. Звенящая, чтоб ее, пустота!

Даже с работы, когда ехал домой уже в первом часу ночи, сам не понял, как зарулил во двор Леры. Очнулся уже у ее подъезда.

Зачем?

Да просто я, походу, больной на голову придурок. Вот и все. Точка.

Припарковался и до самой ночи просидел в машине под ее окнами.

Ради чего?

А хер его знает. Кто бы мне сказал.

Просто сидел и воевал сам с собой. Ноги и сердце приказывали зайти “на чай” и потребовать, чтобы она немедленно все мне рассказала, а мозг упорно протестовал, кроя меня самыми нелестными эпитетами.

В итоге я, кажется, даже уснул. Задремал, пока в скрюченном состоянии не онемело, к чертям, все что можно, а на телефон не пришло СМС. От Совиной.

“Я не подставляла тебя,